Игра во все руки
Шрифт:
Он лежал в едва ли освещенной пещере и сумрачно вспоминал былое. Он не мог сказать, сколько прошло времени с той поры, когда Тьма обратила его в зверя. Месяц… Может быть — год… А может всего неделя. Хотя нет, вряд ли неделя. Скорее год…
Он мог менять свой облик по воле мысли и периодически делал это, но не потому, что сей процесс нравился или доставлял удовольствие, был полезен как навык или повышал жизненный тонус. Просто больше разум не знал, чем занять себя. Только три занятия: молчаливое созерцание темной пещеры, хаотичные воспоминания и трансформация. Хотя… трансформацией
Он был оборотнем — существом Тьмы, призванным наводить животный ужас на людей. Существом, могущим и любящим убивать. Но таким он был когда-то давно. Теперь он не просто оборотень, теперь он и не оборотень вовсе, если прочно держаться за данное понятие. Теперь он стоит НАД всеми оборотнями планеты. Он — повелитель легиона волков, принявший могучую силу поверженного Герадо. Он — демон, более могущественный, чем прежний хозяин Стаи… Когда-то ему дали новое имя, ныне ставшее единственным, заменившим собою прежнее, человеческое имя. Теперь он — Винтэр.
Очевидно, ветер вновь взялся за свои шалости — несколько мелких камешков упало перед входом в логово зверя. Винтэр — его звериная составляющая — поднял косматую голову с огромными, широко расставленными глазами. Прислушался. Где-то в бездонной глубине зрачков тлели маленькие искорки, красные как артериальная кровь. Красный цвет, цвет крови и боли, цвет Преисподней… Кто-то когда-то говорил, что красный должен будет смениться золотым, но это еще не произошло. Потому зверь ждал. Ждал уже давно.
Винтэр мог в любой момент почувствовать других, тех, что составляют его легион. Волков-перевертышей, агрессивных бандитов-оборотней. Они все продолжали жить прежней, чаще преступной жизнью, убивали и похищали людей, торговали оружием и наркотиками, но уже знали о грядущем походе. Те из вервольфов, что некогда служили Ордену Света, после разгрома оного попрятались в точно такие же укрытия, соорудили себе в лесах и городских канализациях, в метрополитенах и на склонах гор логова и тоже знали о грядущем походе.
Орден Света. О, да, эта подконтрольная Актарсису организация перестала свое существование вскоре после того, что сделала. А сделала она чудовищное преступление… Именно Актарсис виновен в том, что Винтэр сейчас таков. Царствие Небесное посредством темных сил превратило его сначала в зверя, отняв прежнюю жизнь со всеми составляющими. Царствие небесное наградило Винтэра жизнью новой, кошмарной и злой, жизнью оборотня-убийцы, но вместе с тем подарило огромную частицу Света… но потом отняло и ее.
…Громкий треск, состоящий из единичных хлопков, но слившийся в сплошной рокот, взорвался оглушительным взрывом… Полумрак комнаты отдыха осветили отдельные, но превращенные сознанием в сплошную вспышку сполохи багрового сияния…
…Он смотрел на Настю. Смотрел, как крупнокалиберный пулемет рвет на части её маленькое тельце, как пули вырывают целые куски плоти… В голубых глазах ребенка разорвалась мина чудовищной боли, чтобы сию секунду навсегда потухнуть… Легкое, почти невесомое тело девочки упало в его объятия, и теперь влетающие в её спину пули выходили
Пожалуй, самое частое воспоминание, посещающее зверя в его логове — это эпизод расправы над девочкой. Бедная Настенька… Ее отдали в жертву ради каких-то там третьих сил, каких-то эгоистичных стремлений во что бы то ни стало сохранить свои задницы… Ее убили светлые. Да, светлые нажали на курок того пулемета. Светлые расстреляли ребенка…
Разве можно простить или понять кого-то, кто убил невинное дитя? Нет! Разве можно Свет ассоциировать с Добром, когда Свет совершил столь ужасное заклание? Нет! И Винтэр не собирался забывать, прощать или понимать мотивацию Актарсиса. Ему было плевать, от всей души плевать на всех светлых и темных; зверь ждал лишь сигнала к началу похода. Зверь жаждал мести.
Актарсис ответит за совершенное деяние. Ответит не отдельными астерами, а всем своим мерзким скопом. Актарсис превратится в руины, обагренные кровью поганых астеров, когда легионы Тьмы… нет, не Тьмы… когда легионы ТЕРРИСА войдут на его территорию. Царствие Небесное поплатится головой и Троном за Настю.
Ибо вначале необходимо отомстить за девочку. А потом можно будет реализовать месть за всех остальных, невольно обращенных Тьмою в зверей, проклятых навечно. Яугон, не менее поганое местечко, также постигнет суровая кара.
Яугон наплодил миллионы демонов и наводнил ими Землю. Яугон творил свои темные делишки тысячелетия и не нес никакого наказания. Но скоро придет время расплаты…
…Безобразный оскал жемчужных зубов…
Пылающие то ли красным, то ли зеленым туманом глаза…
Стремительная трансформация…
Прыжок…
Боль…
Оборотень грузно перевернулся на другой бок. Из глотки вырвалось приглушенное рычание. Он вспомнил миг своей инициации. Краткий миг, четко отделивший прежнюю человеческую жизнь от последующей звериной. В первые секунды нападения он совершенно не отдавал себе отчет о происходящем. Виной тому были мощный психологический шок и сильная боль. Он даже не смог бы сказать, какой именно частью тела чувствует боль; казалось, его с головой окунули в расплавленный металл. Долго еще после инициации он думал, что стал оборотнем лишь по воле случая, но последующие события доказали обратное: не роковая случайность превратила его в оборотня, а потом — в генерала легиона волков. То была сложная игра с десятками тысяч персонажей, пешек и слонов, ладей и ферзей. Игра, затеянная Актарсисом, за которую Актарсис же и понесет наказание.
Ему говорили, что так должно быть, что иначе нельзя. Если не пожертвовать жизнями некоторых, то погибнут все. Миф о Коллапсе, о катастрофическом процессе деградации вселенной вплоть до мгновения Большого Взрыва… Именно что — миф. Никто не знал наверняка, произойдет ли Коллапс, но паникеры из Царствия прочли другой миф, и решили реализовать изложенный в нем план спасения вселенной. Чертовы трусы!.. Слияние, называемое иногда Великим — вот что откопали астеры в своих манускриптах. Слияние, прекращающее раздельное существование измерений Ад, Рай и Срединный Мир. Уже само слово говорит о том, что должно произойти.