Играем реальную жизнь в Плейбек-театре
Шрифт:
Однажды после обеденной чашки горячего шоколада ему пришла в голову идея: импровизационный театр, основанный просто на реальных историях людей из зрительного зала, разыгрываемых немедленно командой актеров.
Некоторые члены «Всей этой грации» были полны решимости двигаться в этом новом направлении. Все вместе мы экспериментировали с тем, что, как мы думали, создаст театр посредством наших личных историй, без предварительных приготовлений, используя лишь то, что наша спонтанность предоставляла нам в текущий момент. Мы сделали одно шоу. Материал был сырой, но процесс пошел.
В августе 1975 г. Джонатан и я переехали в город Нью-Палтц, штат Нью-Йорк, что находится в трех часах езды от Нью-Лондона. Прощание было тяжелым. Джонатану предложили закончить психодраматическое образование
К ноябрю того года мы собрали еще одну группу людей, готовых присоединиться к нам для развития нового театра. Большая часть из них пришла из сети психодраматистов, которые были увлечены интимностью и напряженностью разыгрывания историй из реальной жизни. Некоторые из них интересовались обычным театром, некоторые к театру не имели никакого отношения. Они принесли с собой богатое разнообразие жизненного опыта. По мере продвижения нашей работы, мы все больше осознавали важность такого разнообразия: различия в личностных качествах, возрасте, социальном положении, карьере, культурном уровне и театральной подготовке. Как и в то время, когда мы играли мистические пьесы, обычные люди в качестве актеров вносили ценный вклад в работу.
Зерка Морено, вдова основателя метода психодрамы Я. Л. Морено и всемирно известный лидер психодраматического движения, была заинтригована нашими идеями и оплатила аренду нашего репетиционного помещения за первый год. Даже на самой начальной стадии она увидела родство между нашей работой и театром спонтанности Морено, из которого развилась классическая психодрама.
Однажды вечером в Институте Морено мы сидели за столом, накрытым клеенкой, пили чай и подбирали название для этой коллективной авантюры. Названия летали вокруг стола: одни из них были воодушевляющими, другие - претенциозными, третьи - невразумительными, четвертые - остроумными. Мы отфильтровали несколько названий и в духе настоящей психодрамы поменялись с ними ролями: как ты себя чувствуешь, Название, презентируя то, что мы делаем? Было одно название, которое показало себя правильным образом, - Плейбек-театр.
Первые пять лет Плейбек-театра были временем больших надежд и разочарований. Часто мы чувствовали, что движемся на ощупь в темноте, ведомые только проблесками нашего видения. Мы подолгу останавливались на усовершенствованиях, которые могли бы работать, и они становились частью нашей театральной формы. Мы учились тому, как внимательно слушать и как находить в себе смелость играть, не зная наверняка, правильно ли мы поняли историю. Мы обучались важности соблюдения ритуала, в который вплетались наши эфемерные истории, важности рамок игры, состоящих из знакомых, неизменных элементов, таких как последовательность разыгрывания истории и физическое расположение актеров на сцене. Мы много работали в тесной связи друг с другом, понимая, что наш театр зависит от нашей командной интуиции. Некоторые из участников первоначальной группы ушли, но оставшийся костяк команды сохраняется и по сей день. Многие присоединились к нам в течение последующих лет, поддавшись распространяющимся слухам, которые мы пытались сделать как можно более радостными и гуманистическими.
Наши первые перформансы были просто открытыми репетициями. Прекрасно понимая, как мало у нас гладкости и мастерства, мы приглашали людей экспериментировать вместе с нами, играть в наши игры просто ради разминки и рассказывать друг другу истории. Постепенно мы ощутили, что готовы представлять наши перформансы более официально: теперь у нас была входная плата, зрители и команда, которая чувствовала себя командой по ту сторону рампы. Но мы никогда не отгораживались четвертой стеной. Во время наших перформансов зрители присоединялись к нам на сцене и актеры развивали свою индивидуальность в ролях.
В 1977 г. наш театр покинул помещение церкви в Биконе, утратил поддерживающую близость Института Морено и переехал в Центр науки и искусства Мид-Хадсон в городе Покипси, который стал нашим домом в последующие девять лет. Наши перформансы стали проходить регулярно под названием «Первая пятница». Каждый месяц приходили новые люди, но каждый месяц мы видели лица тех, кто преданно посещал наш «Театр соседей, а не прохожих», как часто называл его Джонатан в своих описаниях. И хотя некоторые из зрителей были просто случайно зашедшими прохожими, но рассказывание историй, несомненно, приводило к ощущению общности. Человек мог наблюдать, как рассказ его соседа по зрительному залу оживает на сцене, и думать: «На его месте мог быть я».
Некоторые зрители, видевшие, что происходит, когда люди рассказывают свои истории в таком мягком, уважительном и артистическом контексте, просили нас выступить с Плейбек-театром у них на работе. Мы начали участвовать в различных общественных мероприятиях. Мы посещали детскую больницу. Некоторых детей даже привозили на кроватях, они рассказывали о своих операциях, несчастных случаях, о своих чувствах в связи с этим. Мы выступали на фестивале на берегу реки, наш выход был необычен: мы спускались с холма, играя на ударных инструментах. Мы выскакивали в перерывах между докладами на конференции о будущем округа Дачесс, давая шанс зрителям выразить свой отклик на то, что они только что услышали.
В 1979 г. один австралиец увидел наш перформанс на психодраматической конференции в Нью-Йорке. Он хотел узнать, сможем ли мы приехать в Австралию. Да, сможем, если он организует поездку и заплатит за нее. На следующий год четверо из нас отправились в Австралию и Новую Зеландию. Мы проводили мастер-классы и выступали с перформансами в Окленде, Веллингтоне, Сиднее и Мельбурне. Поскольку четверых человек для перформанса не хватало, то мы решили взять в нашу плейбек-команду участников мастер-классов из каждого центра, где мы их проводили. Это получилось. Процесс отбора был непростым и для нас, и для участников мастер-классов, но везде заканчивалось тем, что у нас складывалась отличная «компания». И зрители относились к нам более дружественно, чем если бы мы были просто американскими визитерами. Местные актеры на выступлениях помогали, когда случались лингвистические затруднения. Хотя мы все говорили по-английски, иногда рассказчики использовали идиомы, которые никогда не пересекали Тихий океан. Например, американцы никак не могли «въехать» в одну драматическую историю о «chook» до тех пор, пока их соратники-осси не объяснили, что «chook» означает цыпленок.
Эта поездка стала поворотным пунктом. Австралийцы и новозеландцы на наших мастер-классах отреагировали на Плейбек-театр с большим интересом. На каждом месте группы людей начали работать, формируя плейбек-команды, которые с тех пор развили свой творческий импульс и свой особый стиль. Впервые Плейбек стал больше, чем просто одна наша группа. Начавшись в 1980 г., этот процесс продолжается. Сейчас люди занимаются Плейбек-театром в 17 странах мира и во всех Соединенных Штатах. Они работают в театрах, школах, клиниках, бизнес-организациях, тюрьмах - везде, где есть люди со своими историями.
Наша компания, известная теперь как «первая группа Плейбек-театра», чтобы отличать ее от сформировавшихся других групп, в 1980-е годы продолжала расти и изменяться. Мы проделали огромную социальную работу с престарелыми, с трудной молодежью, с инвалидами, с заключенными в тюрьмах. Мы стремились совершенствоваться в артистическом плане, понимая, что чем больше у нас мастерства, тем глубже мы сможем разыграть историю. Мы экспериментировали, привнося в наши шоу уже подготовленный материал, перемежая заранее поставленные сцены со зрительскими историями на определенную тематику, такую как любовь или ядерная война. Почти на каждом нашем шоу мы приглашали зрителей поменяться местами с актерами и самим разыграть историю. Спонтанность актеров-зрителей, их «мышление новичка» часто становилось кульминацией вечера. Иногда мы находили новые способы привлечь аудиторию. На одном из выступлений, где явно звучала тема рождения, на сцену вышли двенадцать мужчин из зрительного зала и друг за другом представляли себя в роли женщины на разных стадиях беременности, родов и первого периода материнства - пародии на первый визит к акушеру, на физические проблемы беременности, на магические моменты укачивания ребенка в спящем доме.