Играть, чтобы проснуться. Первая книга

Сотник Глеб

— А это кто? — не стесняясь, спросила эльфийка. Лаки немного приподнял бровь, удивляясь бестактности, не присущей эльфам.

— Мой… новый друг, — на мгновение задумавшись, ответил орк, взглянув на последнем слове на Лаки. Как будто сам не был уверен в своих словах.

— Твой напарник по «Гарону»? А что с тем молодым эльфом? Он же вроде был вместо меня.

Джейк прикусил большую нижнюю губу.

— Ну… Я больше не в «Гароне».

Тина сдвинула брови, которые почти сразу наползли на лоб.

— Ты же не мог заплатить выкуп.

Лаки

понимал, что Джейк не мог выйти из «Гарона» из-за своего старшего брата. Однако в целом многое еще не было ясно. Например, как он помог ей. Неужели он заплатил за нее?

— Я и не платил. Вообще, все это из-за него, — сказал он, кивнув в сторону Лаки. Но, заметив появившуюся по отношению к нему враждебность Тины, поправился: — Благодаря ему.

Она с недопониманием посмотрела на Лаки. Потом улыбнулась, как будто услышала самый приятный комплимент в жизни… Настолько непринужденной и веселой вдруг показалась парню эта улыбка.

— Садитесь. Я думаю, нам есть о чем поговорить.

Лаки посмотрел на часы на руке Джейка. «Успеем», — подумал он, отодвигая стул.

— У меня есть еще кое-что для тебя… — сказал через полчаса Мирон.

Все это время ни он, ни Эрик не проронили ни слова. Оба понимали друг друга, но… что-то мешало разговору. Йети и рад был бы заговорить, только каждый раз, когда он бросал взгляд на призрака, тот был отвлечен мыслями. По человеку сразу видно, когда он глубоко задумался. Взгляд сфокусирован, однако если его отвлечь, он никогда не вспомнит, на что смотрел. Что бы он ни делал, все движения выполняются автоматически, и стоит только обратить его внимание на себя, как рука сразу же сорвется. «Концентрированная задумчивость», — обозначил для себя это явление Эрик.

Сейчас его удивило, что не он начал диалог. Призрак достал откуда-то ожерелье.

— Хотел продать, а потом думаю: тебе оно подойдет лучше всего.

Действительно, ожерелье подходило йети. Оно бы могло висеть и на шее самого Эрика, и длинная веревка не рвалась бы, оставаясь на шее. Само ожерелье не выглядело каким-то особенным: кожаный шнур, на котором на некотором расстоянии друг от друга нанизаны зубы неизвестных существ. «Как раз под стиль разъяренного животного», — подумал Эрик, тяжело выдохнув, понимая, что именно так о нем и думают.

— Спасибо… — проговорил он, взяв ожерелье в руки и не зная, что еще сказать.

Мирон на глазах становился все более хорошим парнем: заказал для него очень нужный костюм, отдал ожерелье. «Если подумать начистоту, то именно мы здесь плохие: вынудили братьев работать на своих условиях», — мысленно вздохнул Эрик и вгляделся в ожерелье, высматривая его характеристики.

— Надень хоть, — с надеждой и даже настойчиво сказал Мирон.

— Да, сейчас… Я только… — промямлил грубым голосом йети. «Странно, не могу просмотреть ни одного слова. Почему описание не всплывает?» — недоумевал Эрик.

Мирон встал, медленно подошел и взял ожерелье из его рук.

— Ты видишь что-нибудь? —

спросил Эрик, передавая вещь и превращаясь в человека, чтобы внимательнее рассмотреть ее. Как только он вернулся в состояние человека, ему явилась очевидная мысль. Но было поздно. Мирон легким движением руки нацепил ожерелье на шею безоружного Эрика. Тот лишь успел поднять палец, пытаясь будто бы что-то объяснить, и сник, упав на землю.

Мирон щелкнул пальцами.

«Что случилось?» — подумал Эрик, будто проснувшись от долгого сна. Сразу же он понял, что его бессознательное состояние длилось недолго, лишь несколько секунд. Примерно столько же времени ему хватило, чтобы понять: своим телом он больше не владеет.

Мирон присел на корточки рядом с распластавшимся телом Эрика.

— Вот мы и победили. Думали, можете контролировать наши решения? Побудь в нашей шкуре, дружище! Теперь ты станешь моей марионеткой… — сказал Мирон, вновь щелкая пальцами. Тело Эрика увеличилось, превращаясь в йети.

Эрику разрешалось лишь думать. «Что ж. Его злость теперь ясна», — подумал Эрик, будто из глубины наблюдая за всем происходящим.

Мирон устроился на большой спине монстра, как на кровати.

— Так точно удобнее, чем на сухой листве… — проговорил он засыпая.

— То есть ты на полном серьезе утверждаешь, что именно вы поймали Ка? — с недоверчивым оскалом спрашивала Тина.

— Да! Без нас с Лионом ничего бы не вышло! — продолжал рассказывать веселый Лаки.

За последние несколько дней эта короткая посиделка была глотком чистого воздуха. Если не считать вечера, проведенного у Люмрика в гостях, то Лаки и вовсе не отдыхал.

— Лаки, время… — одергивал иногда Джейк, показывая часы на руке.

Лаки отмахивался, говоря, что они еще точно успеют.

— Чем же вы сейчас заняты? — спросила Тина.

Лаки потерял прежнюю веселость, сохранив лишь малую ее часть.

— Мы можем выйти, — ответил за него Джейк.

Тина подняла бровь и рассмеялась.

— Почему тебе так смешно? — спросил Лаки.

— Нет, ничего… — посерьезнела эльфийка. — Просто… Вы думаете, это вообще возможно? Я к тому… Не есть ли этот мир — наш основной? Не думаете, что никакого «настоящего мира» нет?

Лаки отрицательно покачал головой.

— Система сама сообщает, что мы — в игре, — объяснил Джейк.

— Да и не кажется ли тебе интерфейс чем-то… чужеродным? Тем, что не должно быть в нас? — спросил Лаки

Тина задумчиво произнесла:

— Может быть… Даже если это так, то выйти без разрешения никому не дадут.

— Ты думаешь, что мы — какой-то эксперимент? — спросил Джейк.

— Да, скорее всего. Что-то вроде «Бегущего в лабиринте».

Какая-то мысль хотела появиться в голове Лаки, но выдавилась из нее, как заноза, как что-то чужеродное.

— В любом случае выход нам никто не гарантировал, — подумав, сказал орк и в поисках поддержки посмотрел на Лаки. Тот нехотя кивнул.