Играй жестко
Шрифт:
— Что это? — вскрикнула она, заставив меня вздрогнуть. Она с яростью выхватывает фоторамку и поворачивается ко мне. — Может, объяснишь, почему ты выставила эту фотографию на всеобщее обозрение?
— Это моя квартира, и я хотела, чтобы там была наша с Кори фотография.
— Это не твоя квартира. Я плачу за квартиру и позволяю тебе здесь жить. — Она вынимает фотографию из рамки и разрывает ее на мелкие кусочки.
— Тебе не нужно было ее уничтожать!
— Не заставляй меня жалеть о
Мои глаза наполняются слезами. Я бы не стала выставлять эту фотографию, если бы знала, что мама будет наносить мне неожиданные визиты. Я такая глупая. Она никогда не терпела никаких напоминаний о Кори. Почему она должна измениться сейчас?
— У тебя есть еще какие-нибудь его фотографии?
— Нет. Это была единственная.
Она запихивает оторванные кусочки в
сумку и направляется в мою комнату. Я должна был догадаться, что она не поверит мне на слово. Я остаюсь в гостиной, боясь, что мое присутствие выведет ее из себя. В моей спальне есть и другие неугодные вещи, и если она действительно захочет поискать, то найдет их. Мне лучше держаться подальше, чтобы не вызвать у нее подозрений.
Через десять минут она возвращается с несколькими нарядами, перекинутыми через руку.
— Дай мне мусорный пакет.
— Зачем? — Это все вещи, которые я купила в секонд-хенд, куда мы ходили с Джиа.
— Чтобы сложить в него эту дрянную одежду. О чем ты думала, покупая ее?
— Она для мероприятия в женском сообществе, — соврала я.
Она хмыкает и бросает одежду на пол. Черт возьми.
— Мам, мне надо идти.
Она оглядывает меня с ног до головы и качает головой.
— Ты не выйдешь из дома в этом.
Я смотрю на свои брюки и свитер из мериносовой шерсти кремового цвета, гадая, что она может найти в них оскорбительного.
— Что не так с моей одеждой?
— Ты похожа на свою тетю Марту. Наденьте светло-голубой костюм от Шанель.
У меня есть два варианта. Стоять и спорить с ней или делать то, что она говорит. В конце концов, ссориться с мамой того не стоит. Я переодеваюсь, но из-за этой истории я чертовски опаздываю на занятия.
Когда я наконец прихожу в аудиторию, дверь уже закрыта. Я опоздала на пять минут. Профессор Вейланд — один из самых строгих профессоров в кампусе, но его кафедра только что получила большое пожертвование от компании моего отца. Я ненавижу использовать имя своей семьи для того, чтобы
избежать наказания, но после того, что мама устроила мне сегодня утром, я пошла на это.
Когда я вхожу в аудиторию, все головы поворачиваются в мою сторону. Студенты сидят группами, и я предполагаю, что профессор Вайланд уже дал им групповой проект для работы. Фантастика.
Первый, кого я замечаю, — один из близнецов Камински. Я не уверена, кто это — Алекс или Логан — они идентичны, и я не могу их различить. Знаю только, что они хоккейные товарищи моего брата Райдера
— Чем я могу вам помочь? — спрашивает профессор Вейланд.
Я подхожу к его столу, надеясь, что он не прогонит меня. Это было бы унизительно.
— Да. Я учусь в этой группе. Меня зовут Блэр Вествуд.
— Вы опоздали. Я не пускаю студентов в аудиторию, если они не могут прийти вовремя.
— Я в курсе, и я полностью согласна с вашей политикой. Но я надеялась, что в этот раз вы сделаете исключение. У меня возникли семейные обстоятельства, связанные с моей матерью.
Его густые брови изогнулись дугой.
— Надеюсь, ничего серьезного.
— Уже все в порядке.
Он продолжает смотреть на меня своими глазами-бусинками, вероятно, обсуждая все "за" и "против" того, чтобы нарушать его правила ради Вествуда.
— На этот раз я сделаю исключение, мисс Вествуд.
Я сияю от уха до уха.
— Спасибо, сэр.
— Мы работаем в группах. Пожалуйста, присоединяйтесь к группе А.
Я поворачиваюсь, все еще улыбаясь, но улыбка исчезает, когда я вижу, что Камински смотрит на меня. Черт. Что я ему сделала? Я смотрю на группы, пытаясь найти свою.
— Ты в нашей группе, — ворчит он.
Блять, потрясающе. Я придвигаю единственный свободный стул, который стоит прямо напротив него.
— Что мы делаем?
Девушка справа от меня протягивает мне лист бумаги с инструкциями. Я быстро просматриваю документ, стараясь не обращать внимания на пару голубых глаз, прожигающих дыру в моем лице.
— Ты закончила? — нетерпеливо спрашивает Алекс.
Я поднимаю глаза, ничуть не заботясь о его грубом поведении.
— Ага. Все довольно просто.
— Я уже придумала список аргументов, почему апельсины должны достаться нашей компании, — говорит девушка, которая дала мне раздаточный материал.
— Нам не нужен список аргументов, — говорю я, озадаченная тем, что она не видит решения прямо у себя перед глазами.
— Почему это? Может, нам просто воспользоваться твоей фамилией, чтобы заставить другие группы делать то, что мы хотим? — возражает Алекс.
— Нет. У тебя ко мне претензии, Камински?
— У меня претензии к людям, которые считают, что правила на них не распространяются.
Кем, блять, этот парень себя возомнил?
— Довольно громкое заявление, когда это говорит хоккеист.
Он сужает глаза.
— Все привилегии, которые я получаю, я зарабатываю.
— Ребята, мы можем на минутку сосредоточиться? — вклинился другой член группы. — Блэр, почему ты думаешь, что нам не нужен список аргументов?
— Все просто. Обеим компаниям в этом сценарии нужны апельсины, но не целиком. Другой компании нужна только мякоть, а нашей — только кожура. Мы обе можем получить те части апельсина, которые нам нужны.