Играя с огнем

Райс Хайди

— С чего это она будет счастлива? — нахмурилась Руби.

Кэл вздохнул:

— С тех пор как Мэдди вышла замуж и родила ребенка, она решила жизнь положить на то, чтобы найти идеальную пару и для меня, чтобы я тоже смог почувствовать это неземное счастье.

То, как небрежно он это сказал, не обмануло Руби.

— А тебе это не нравится?

— Совсем. Я не создан для любви и брака. Но Мэдди не желает этого понимать. Она с детства стремится решить все проблемы, даже если их нет.

— Может, она просто хочет, чтобы ты

был счастлив.

Жаль, что он не ценит такого отношения к себе. Кэл кисло посмотрел на нее:

— Ты такая женщина!

— А ты такой наблюдательный!

Он улыбнулся.

— Дело в том, что я счастлив. Особенно счастлив я буду, если эти выходные пройдут без расспросов о моей личной жизни. И раз уж ты здесь, думаю, сможешь помочь мне в этом.

Руби принужденно засмеялась, стараясь прогнать чувство обиды. У него есть логичная причина, почему он хочет взять ее с собой, это же хорошо!

— Значит, я должна сыграть роль твоей девушки?

Он кивнул, ничуть не смущенный.

— Это так по-мужски! Почему ты не скажешь ей правду, что еще не готов к браку?

— Поверь мне, я не раз говорил ей, что никогда не буду готов, но она не желает слушать. Она убедила себя, что ее брак — само совершенство и так будет всегда, и не замечает ничего, что противоречит этому убеждению.

Руби снова послышалась горькая нотка в его словах, и она спросила себя, почему Кэл так уверен, что брак его сестры обречен на гибель.

— К тому же ты не представляешь себе, какая Мэдди настойчивая. Поэтому ты должна поехать со мной и спасти меня от нее.

— Трусишка, — рассмеялась Руби.

Она знала, что Кэлу не нужно никакое спасение, но ее решимость не поддаваться на его уговоры ослабла. Он умел убеждать, к тому же его настойчивость польстила Руби, и ей было ужасно любопытно посмотреть на Кэла в домашней обстановке.

— А Корнуолл в это время года прекрасен, — добавил Кэл.

Руби рассмеялась:

— Хорошо, хорошо, я поеду.

Она сказала себе, что все снова хорошо, что они вернулись к тем отношениям, которые у них были до того, как она вспылила и устроила истерику. Между ними снова ничего, кроме секса.

— Отлично, — кивнул Кэл, и Руби почувствовала, как тепло расползается по ее телу от одобрения, появившегося в его глазах.

— Но мы сначала заедем ко мне, и я соберусь, — заявила она, не желая сдаваться совсем уж легко.

— Разумеется.

Кэл поцеловал ее, и Руби приоткрыла губы ему навстречу, позволяя поцелую выжечь все оставшиеся сомнения.

Роскошная машина Кэла неслась по шоссе, а Руби старалась не дать сомнениям возродиться. Кэллум Уэстмор опасен, но она вполне может справиться с ним и тем, что происходит между ними. Он ей нравится, ей интересно посмотреть на него в нестандартных условиях, и только. Руби слишком любила доминировать в отношениях, чтобы серьезно увлечься кем-то вроде Кэла, но это не помешает ей получить максимальное удовольствие от их связи.

Руби наклонилась вперед, выключила радио и спросила:

— Что ты имел в виду, когда говорил о вещах, противоречащих убеждению твоей сестры в идеальности ее брака? Ты знаешь что-то, чего не знает она? Ее муж изменяет ей?

Она внутренне содрогнулась, сказав это. Ни одной женщине она не пожелала бы такой боли, да и ни одному мужчине тоже.

— Не думаю, — холодно ответил Кэл. — Рай вроде неплохой парень.

— Тогда почему ты так сказал? — настойчиво повторила Руби.

— Думаю, я имел в виду не только ее брак, но и брак вообще, — пожал он плечами, обгоняя грузовик. — Брак наших родителей развалился на наших глазах, и Мэдди тяжело перенесла это.

— А ты?

— М-м-м? — рассеянно пропел он, вглядываясь в зеркало заднего обзора.

— Как ты перенес гибель вашей семьи? — терпеливо уточнила Руби.

Неужели она наконец нашла его слабое место?

— Я? — рассмеялся он, словно она удачно пошутила. — Со мной ничего не случилось. Мэдди — романтик, она хотела, чтобы наши родители были счастливы вместе. Мне было все равно.

Руби непонимающе нахмурилась. Разве надо быть романтиком, чтобы желать счастья своим родителям? Она сама не считала себя романтиком и знала на собственном опыте, как хрупка семейная жизнь, но она знала и то, что брак призван сделать людей счастливыми. Руби уже поняла, что Кэл гордится тем, какой он практичный и всегда опирается на логику. Но теперь ей казалось, что тяжелое детство превратило эти качества в цинизм.

— Когда люди влюбляются друг в друга, брак — всего лишь логичное продолжение их отношений, — заметила она. — Это не всегда плохо, разве нет?

Кэл застонал про себя. Опять любовь! Ну почему женщины всюду суют ее, даже в самый далекий от этой темы разговор? И почему он решил, что Руби не такая?

— Знаешь, — сказал он, — я не думал, что ты тоже безнадежный романтик.

— Правильно не думал, — фыркнула она. — Брак — сложная штука; поверь мне, я знаю это. Мои родители казались самыми счастливыми людьми на свете, у них было все: любовь, уважение, поддержка, нежность. Но когда все закончилось, оказалось, что все вовсе не так радужно.

— Значит, они развелись, — одобрительно кивнул Кэл. — Хорошо.

Обычно он не затрагивал личные темы с женщинами, с которыми спал, но внезапная печаль в голосе Руби заставила его поддержать разговор.

— Ты еще легко отделалась. Я бы очень хотел, чтобы моим родителям хватило сил развестись.

— Мои родители не развелись, — сказала Руби. — Их брак закончился, когда умерла моя мать.

Она произнесла эти слова таким бесцветным тоном, что Кэл крепко стиснул руль. Самое время сменить тему. Однако вместо безличного, безразличного соболезнования, которое собирался выразить, он спросил: