Игрушка богов
Шрифт:
Кир вздохнул.
– Прости, любимый, – Тина поцеловала его. В этом поцелуе уже не было ничего чувственного. Он услышал легкий щорох и почувствовал, как под его голову положили что-то мягкое.
Теперь, когда его голова была поднята, он смог увидеть ее целиком. На ней не было одежды. У нее была великолепная фигура: тонкая талия, стройные бедра, их изгиб завораживал своей завершенностью.
– Спасибо, – услышал он. – Я знаю, что желанна тебе, но все равно спасибо за твои мысли. Ты ищешь следы ожогов? Их нет! Я вылечила свое тело, только лицо не стала. – Тина вздохнула. – Если бы со мной был рядом
Тина легко заскользила по траве, делая правильный круг. Ее полные груди слегка заколыхались. Она кружилась все быстрее, напевая что-то очень тихо. Тина то поднимала руки, то опускала.
В этом танце было что-то непонятное и волнующее. Кир видел, как вокруг нее зароились голубые искорки, обволакивая ее тело сверкающим прозрачным плащом. Ему показалось, что ее ноги уже не касаются травы и она вся превратилась в сверкающий водоворот, поднимающийся в голубое небо…
Кир провалился в прохладную темноту и поплыл в ней. Ему было легко и свободно, его тело, переполненное болью, осталось где-то далеко внизу. Тина была рядом, он не видел ее, но слышал ее нежный голос, напевающий странную песню без слов.
Песня кончилась, и Кир, с трудом вдохнув прохладный утренний воздух, открыл глаза. Тина лежала рядом, ее лицо было бледным от усталости. Казалось, что даже ее голубые глаза посерели и потеряли свой блеск. Она слабо улыбнулась.
– Не смотри на меня, – прошептала она. – Я знаю, что сейчас я выгляжу еще уродливее, чем обычно.
Кир поднял свою тяжелую руку и погладил ее по обезображенной ожогом щеке, потом осторожно поднял ее голову с травы и положил к себе на бедро.
«Спи, – подумал он. – Отдыхай, мне уже лучше. И ты совсем не уродливая, можешь посмотреть мои мысли».
– Мне не надо смотреть, я и так слышу их. – Тина прижалась к нему, и скоро он услышал ее спокойное сонное дыхание. От ее тела шло тепло. Кир поднял голову и посмотрел на солнце, оно висело прямо над головой.
Он осторожно попробовал подышать полной грудью. Внутри его по-прежнему жила боль, но она стала другой, более терпимой. Он ласково погладил Тину по голове и заснул. Только теперь он заснул, устав от изнуряющей тело боли.
Когда он проснулся, Тина уже умылась и теперь расчесывала свои пышные волосы; в ее волосах блестели капельки воды. Лицо девушки уже приобрело нормальный цвет, но движения все еще были замедленны. Под ее ярко-синими глазами чернели круги. Она слабо улыбнулась Киру.
– Как ты себя чувствуешь? – спросила она. Кир попробовал пошевелиться. Резкая боль в груди остановила его. Тина виновато посмотрела на него.
– Извини, – сказала она и вздохнула. – Я только остановила кровотечение, больше я ничего не смогла сделать, мне не хватило сил.
– Ничего, я потерплю, – Кир, преодолевая боль, осторожно приподнялся и сел, прислонившись спиной к дереву.
– Ух, – выдохнул он, закашлялся и сплюнул на землю сгусток крови. – Все равно это лучше, чем быть мертвым.
Тина кивнула:
– Я бы не простила себе, если бы ты умер.
Кир улыбнулся и непослушной рукой вытер холодный пот с лица.
Тина взяла его за руку, и ему стало легче от энергии, которую она влила в него.
«Я искал тебя, но не нашел».
Тина грустно улыбнулась.
– Я не хотела никого видеть, даже тебя… Мне было очень плохо. Я и раньше была одинока, а после того как умерли мои родители, а я стала безобразной, весь мир, так мне казалось тогда, ополчился против меня. – Тина вздохнула. – Я знаю, что ты бы не бросил меня в беде, я слышу твои мысли, но я тогда еще многого не понимала. Я была слишком молода. – Тина наклонилась и поцеловала Кира. – Нам надо будет уйти отсюда, здесь нет еды и нет жилья и очень много плохой энергии. Я не смогу вылечить тебя здесь.
«А что случилось с деревней?» – спросил мысленно Кир.
– Воины сожгли ее, чтобы спрятать следы твоего убийства и убийства жреца, но сюда придут другие жрецы и будут искать тебя.
«Я не смогу быстро идти, – подумал озабоченно Кир. – Тебе будет трудно со мной». Тина засмеялась:
– Вот за это я тебя и люблю. Тебе плохо, ты с трудом дышишь, не можешь сказать слова, чтобы не закашляться, а думаешь о том, как мне будет трудно, – Тина снова легко поцеловала его. – Конечно, нам будет трудно, но мы справимся. А теперь давай немного поспим, нам потребуется много сил завтра.
Утром он проснулся от ее поцелуя. Кир открыл глаза, улыбнулся и сразу закашлялся. Кашель его был долгим и надрывным. Все это время Тина серьезно и внимательно смотрела на него.
– Я не могу его постоянно останавливать, – сказала она виновато. – Твои легкие должны очиститься от крови. Кир вытер слезы с глаз и кивнул.
– Ты еще долго будешь кашлять, возможно, целый месяц.
Кир поморщился и попробовал встать, но тело не слушалось его. Тина улыбалась, глядя на него.
– Я знаю, для чего ты хочешь встать. Я отвернусь, если хочешь.
Кир вздохнул.
«Отвернись, чтобы я продолжал чувствовать себя мужчиной»,-подумал горестно он.
– Глупый, я же люблю тебя. – Тина засмеялась. – Я отвернулась.
Кир с трудом сделал то, что хотел сделать, испытывая при этом мучительный стыд.
«Я бы хотел немного помыться, – подумал он. – И очень хочу пить»
Тина улыбнулась:
– В нескольких десятках шагов отсюда ручей, но мне не дотащить тебя, ты – тяжелый. Немного потерпи, я приведу лошадь. Я нашла ее сегодня в лесу, она принадлежала кому-то из жителей деревни. Теперь она наша, на ней мы сегодня уедем подальше отсюда. – Тина ушла, а Кир попробовал встать, держась за дерево.
После нескольких попыток ему это удалось, потом он долго кашлял, опять сплевывая черную мокроту. Так скверно ему еще не было никогда, он был слаб, как ребенок. Жуткая боль в груди терзала его при каждом вдохе. Он остался без оружия и одежды и теперь зависел полностью от Тины. И сюда приближались его враги, он это чувствовал, несмотря на свое состояние.
Кир сделал несколько шагов в том направлении, что указала Тина, но зацепился ногой за корень дерева и, упав, потерял сознание от жесткого удара о землю. Очнулся он оттого, что почувствовал капли воды на своем лице. Кир открыл глаза и увидел Тину, склонившуюся над ним. Она плакала, и ее слезы падали ему на лицо.