Игрушка для генерала

Соболева Ульяна

Постепенно меня начало трясти от унижения, Владимир больше не смотрел на меня, словно потерял всякий интерес, а маршал напротив рассматривал с нескрываемым интересом, потягивая из бокала темную жидкость.

— Несомненно очень любопытный экземпляр.

— Вы видели всех агентов и до нее. Она ничем не отличается от них.

— Брось, племянник, она идеальна, и ты прекрасно об этом знаешь. Пусть подойдет к нам. Прикажи ей.

— Мила, подойди. — Вздрогнула от звука его голоса, различая иные нотки, еще не умея давать им определения.

Я сделала несколько шагов вперед.

— Мила? Даже так? — Гость усмехнулся, и я внутренне напряглась. Сейчас я бы назвала эту усмешку плотоядной, но тогда я еще не понимала ее значения. — Значит тесты дали

хорошие результаты, и она задержится, если теперь проект носит имя, а не номер?

— Ошеломительные.

— Невероятно. Впрочем, ей можно было бы найти применение, даже если бы она не оправдала твоих ожиданий, как агент. Ее можно было бы использовать для многих целей, самых разных и самых извращенных. Верно?

Владимир откинулся на спинку кресла, притянув к себе за ошейник девушку, заставляя полностью допить содержимое бокала. Она вертела головой, захлебывалась, но пила, хватаясь за руку генерала, пока он не отпихнул ее в сторону, и та чуть пошатываясь, не растянулась у его ног, положив голову на носок сапога и обняв обеими руками голенище.

— Это не имеет значения. Мила оправдала наши ожидания и скоро пройдёт спец обучение, а дальше будет понятно, насколько этот проект удачен.

Гость еще несколько секунд меня осматривал, заставляя ежиться от этого противного, липкого взгляда, который шарил по телу, словно на мне не было одежды, а потом повернулся к Владимиру.

— Пусть разденется. Покажи нам ее в полной красе. Девственность агента от этого не пострадает. Она же еще девственница, а, племянник? Мы насладимся красотой в которую ты так много сил вкладывал. Давай, прикажи ей снять с себя эти тряпки.

Воцарилась тишина. Владимир не смотрел на меня, он поглаживал голову девушки, словно собаку, взял с подноса еще один бокал.

— У меня для вас есть развлечение поинтереснее, чем рассматривать агента. Подарок, который я приготовил на конец вечера, но вижу, что маршал жаждет зрелищ, можно начать прямо сейчас.

Владимир бросил взгляд на Льва, и через мгновение в залу, покачивая бедрами, вошли несколько полностью обнаженных женщин.

— Самые лучшие, опытные, некоторые девственные, берите любую, дядя. Я нашел всех их для вас.

Владимир выразительно посмотрел на гостя, но тот буравил меня взглядом небольших серых глаз, которые стали на несколько тонов темнее.

— Сначала хочу посмотреть на эту, а потом и на твой подарок, Владимир. Пусть разденется. Или ты откажешь своему дяде?

Генерал повернулся ко мне. Я не могла определить, что именно вижу в его глазах, но исчез синий цвет, его заменил сизый, почти черный.

— Лев, раздень ее.

Я замерла, чувствуя, как все холодеет внутри. Неужели с меня снимут одежду здесь, при всех? Впрочем, почему бы и нет. Вещь в обертке или без обертки, какая разница. Нет, я больше не видела в глазах Владимира ярости, они были холодными, ледяными. Словно сквозь меня. Презрительно и цинично.

Чувствовала, как с меня снимают платье, как шуршит змейка на спине, и материя ползет к моим ногам. Треск кружев, и обрывки нижнего белья лежат жалкими тряпками на полу. Адреналин зашкалил в крови, и запульсировало в висках. Невольно приняла позу, которой учили на острове. Не показать, что мне страшно, не показать, что внутри все клокочет от протеста, продолжая смотреть генералу в глаза, они стали почти черными, непроницаемыми, жуткими.

— Хороша…Жаль, что ты не можешь затрахать ее до смерти да, Вова? Досадный недостаток агента — смотреть на идеальную красоту и не иметь возможности ее сожрать. Соблазн и вызов. Утонченный мазохизм. В этом есть свое удовольствие. Не будь она твоим лучшим агентом я бы хотел получить такой подарок, Власов, в личное пользование.

Глава 14

Маршал, жестом подозвал к себе одну из женщин, грубо опустил на колени и дернул за волосы к себе. Он не сводил с меня взгляда, пока девушка расстегивала на нем штаны, а потом ее голова начала ритмично двигаться, пока гость шарил

взглядом по моему телу. Его пальцы сомкнулись на волосах девушки, и он управлял ею, как марионеткой, не обращая внимание на то, что она конвульсивно дергается, хватается за его рубашку. Стиснул ее руки за спиной, толкаясь все быстрее в рот, сильно прижал к своему паху за затылок, не давая двигаться, его взгляд остекленел — это длилось несколько секунд, а потом Маршал отшвырнул девушку в сторону, и я в ужасе поняла, что она мертва…Она просто задохнулась, ублажая этого монстра, а его это нисколько не заботило. Я перевела взгляд на Владимира — он спокойно отпил из бокала, дернув к себе все ту же девку за ошейник с такой силой, что та захрипела, а я снова вздрогнула всем телом.

— Уведи. Ты знаешь куда.

Лев вывел меня из залы. Я думала уйти обратно к себе, но ошиблась, меня заперли в комнате рядом. Перед тем, как оставить там одну, Лев бросил на меня непроницаемый взгляд и вдруг тихо сказал.

— Соблазн и вызов. Запомнишь — останешься жива.

Повернулся ключ в замке, а я вжалась в стену. Меня трясло от пережитого унижения, от того, что я все больше понимала, что со мной в любой момент могут поступить так же, как и с вещью — вышвырнуть, разломать, подарить. Я знала, что такое оргии меня к ним готовили и то, что верхушка таким образом развлекается не было для меня удивлением. Я тоже должна была принимать участие в подобном, если понадобится.

Я простояла там несколько часов в ожидании, глядя на дверь.

Владимир появился неожиданно, застыл на пороге и несколько секунд смотрел на меня, стоящую у стены голую и дрожащую. Он шагнул ко мне, а я вжалась в стену, тяжело дыша, понимая, что настал час расплаты за своеволие. И в тот же момент внутри что — то обрывалось с каждым его шагом, и я еще не понимала, что именно, но кожа покрывалась мурашками потому сейчас он осматривал меня с ног до головы, и я начала задыхаться под этим взглядом. Все такие же темные радужки, а я смотрю в них, осознавая, что стою перед ним полностью раздетая и…уже не чувствую себя униженной. Наоборот, внутри поднимается горячая волна, незнакомая, но разрушительно — сильная. От нее скручивает низ живота, обдает кипятком кожу. Словно все мои нервные окончания оголены, и его взгляд дразнит каждый из них, заставляя мучительно налиться грудь, сжаться в тугие узелки соски. Я невольно выпрямилась, прогнув спину, скорее неосознанно, как любая возбужденная до предела женщина, которая не в силах контролировать желание мощное, сумасшедшее, дикое. Оно раздирает все тело изнутри, заставляет судорожно ловить губами воздух, глядя ему в глаза. Подошел вплотную, прищурился, а я невольно всхлипнула, заметив в его взгляде лихорадочный блеск и ту самую дикость, которая сжигала и меня саму. Такое чувствуешь кожей, подсознательно. И я почувствовала, в ответ в горле застрял стон безумия. И вдруг он ударил меня с такой силой, что голова откинулась на бок, и во рту появился привкус крови, волосы упали мне на лицо…Но я сама не поняла, как схватила его руку и прижала к щеке, которая вспыхнула огнем от пощечины, как заскользила по горячей ладони разбитыми губами. В тишине мое рваное дыхание и биение сердца. Так громко, что я слышу его сама.

Мгновение, и Владим сжал мое горло второй рукой с такой силой, что я не смогла вздохнуть. В голове шум и секундная стрелка…глаза в глаза. И я окунаюсь в адский омут лихорадки своего отражения в расширенных зрачках генерала. Все еще прижимаю ладонь к губам, пачкая кровью. Нагло. Непозволительно. Запретно. Но в сознании затмение. От бешеного наслаждения чувствовать прикосновение…совсем иное, пусть жестокое, сводит скулы и в изнеможении закатываются глаза. Под губами ЕГО кожа, и я скольжу жадно приоткрытым ртом по ладони, не сводя с него пьяного, затуманенного взгляда, с его губ…таких чувственных, манящих, порочных. Неосознанно всем телом к нему… прижаться, почувствовать жесткое касание рубашки к воспаленной груди. Животная потребность, жажда до сухости во рту. Первый безжалостный голод и осознание этого голода.