Шрифт:
Глава 1. Майри
Руки тряслись от волнения. Ладони постоянно потели. Я даже не представляла, что будет настолько страшно. Кто бы мог подумать, что мне придется войти в покои дракона и предложить себя!
От массивной бордовой двери отдавало жаром. Круглая черная ручка приковывала взгляд. Нужно было дотронуться до нее, повернуть вправо и сделать шаг. Туда, к нему…
Пару дней назад что-либо подобное мне и в голову не могло прийти. А сейчас я должна подавить ужас и отвращение, толкнуть эту тяжелую дверь, посмотреть прямо в глаза со змеевидным
– Прости… Я… Папа, я не смогу, – сказала я, отступая на шаг.
Хотелось развернуться и бежать из этого дорогого дома, больше похожего на замок, со всех ног. Стирая их в кровь, пробираться по лесным тропам к ближайшему городку. Лишь бы скрыться от заносчивого дракона!
– Ты не обязана этого делать, – глухо ответил отец.
Казалось, за одну ночь он постарел на десять лет. Острее обозначились морщины, взгляд темно-серых глаз потускнел, черные с проседью волосы торчали во все стороны. Наверняка забыл причесаться. Я ласково провела ладонью по его голове, приглаживая вихор.
– Мне очень страшно, – призналась и тяжело вздохнула: – Но я не позволю им забрать тебя.
– Я придумаю другой выход, – схватил меня за руку отец и прижал ладонь к колючей щеке. – Майри, не делай этого! Найду деньги, продам бизнес, заложу дом…
Его голос разносился по широкому коридору. Казалось, каждый присутствующий в этом огромном здании услышит его, узнает, поймет. Затем поползут слухи. Как же я потом посмотрю в глаза друзьям?
Щеки залило румянцем. Мне стало душно. Обморок сейчас – единственный выход. Кто в здравом уме пойдет к дракону и предложит себя в качестве игрушки на вечер? Но иного выхода не было, я это понимала, отец это тоже осознавал, пусть и пытался возражать.
– И получишь процентов пять от долга Ривзу. – Я вздохнула и с ужасом покосилась на закрытую дверь. – Нет другого пути, пап. Нельзя, чтобы тебя посадили в тюрьму. Наша жизнь покатится под откос. Возможно, если унизиться один раз, мне не придется идти на панель, чтобы выжить. Ты же знаешь, без магии меня никто не возьмет на работу…
– Но есть Диди, – с болью в голосе сказал отец. – Сестра тебя не бросит!
– Она еще слишком мала, чтобы работать, – горько улыбнулась я. – К тому же, если тебя посадят, ее вышвырнут из университета. И тогда на панель отправимся мы обе. Я не могу этого допустить! – Голос мне изменил. – Но и зайти туда не в силах…
Отец рухнул передо мной на колени и обнял, уткнувшись мне в живот.
– Прости, дочь. Я виноват… Я так виноват! Если бы не врезался в автомобиль дракона, ничего бы этого не было…
– Случайность, – погладила я родные плечи. – Горькая, роковая, но случайность, пап. Подобное могло произойти с каждым. Нам повезло, что Ривз дал этот шанс.
Я с ненавистью посмотрела на закрытую дверь. Дал шанс… Заносчивый мерзавец! Если бы не он и не его безмерная любовь к деньгам, мне не пришлось бы идти на безрассудный поступок, от одной мысли о котором живот скручивало от омерзения. Да, дракон дал шанс. И как теперь заставить себя сделать немыслимое?! Как позволить попользоваться собой, словно куклой?
Меня передергивало от показной роскоши этого места, тошнило от украшенных тонкими нитями золота белоснежных стен, мутило от черного мраморного пола, а от высоких потолков кружилась голова. Обладающие деньгами и безграничной властью драконы не щадили тех, кто попадался на их пути: случайно или намеренно, взрослый или ребенок. Неважно!
Этим тварям неведомо такое понятие как милосердие, они не знают пощады, лелея лишь свое высокомерное «величие», считая себя пупами земли. Как же я ненавижу их! Но чтобы спасти себя и сестру, мне нужно раздвинуть ноги перед одним из них.
По щеке скользнула слеза.
– Не надо, Майри. – Отец поднял лицо и схватил меня за руку. В темно-серых глазах блеснула боль. Густые брови сошлись на переносице. Черты лица исказились, отчего широкая челюсть теперь выглядела еще более квадратной. Верхняя тонкая губа слегка дрогнула, словно он собрался оскалиться и зарычать. – Я никогда не прощу себя, если Кивиир откажется жениться на тебе из-за этого… Я… отправлюсь к Хайлани!
Папа редко представал передо мной таким. По позвоночнику заструился холод. Горло свело от удушающей боли, словно не запястье сейчас находилось в его руке, будто именно шею он сжимал, обволакивая жестокой угрозой пройти путь самобичевания. Испытывая то безумный голод, то невыносимую жару, то леденящий холод в попытках очистить совесть. Мало кто возвращался от Хайлани.
– Разве это стоит того? – не собиралась я сдаваться. – Разве честь дочери значит больше твоей жизни? Больше нашего будущего? Семья на краю гибели, отец!
– Если ты зайдешь туда, у тебя будущего может и не быть, – интонационно выделил он последнее слово. – Если дракон оценит тебя так низко, что это не покроет наш долг, то твоя жертва будет бессмысленной!
– Я подобного не допущу!
– У вас все в порядке? – В конце коридора появилась миловидная блондинка в белоснежном фартуке и чепчике.
– Да, – торопливо поднялся с колен папа. – Простите, что разговариваем слишком громко.
– Она знает. – Кровь схлынула с лица, едва домработница коротко поклонилась и скрылась за поворотом. – Все они уже знают, папа!
Отец повернулся ко мне, одернул коричневый пиджак, явно не желая мириться с чудовищной реальностью, и вскоре заговорил более спокойным тоном:
– Майри, дочка. Мне и в страшном сне не могло привидеться, что придется разрешить тебе… такое. Давай уйдем! Немедленно… Уедем далеко-далеко, чтобы нас не нашли…
– Драконы не нашли?! – вспыхнула я. – Отец, ты в своем уме? Куда ты собираешься спрятаться от самих драконов? Да эти твари достанут нас и на том свете…
– Тш-ш-ш, не кричи так.
Он взволнованно заозирался, явно остерегаясь появления здесь постояльцев дома или прислуги. Вообще, было странно, что внутри пусто. Снаружи стояло немного охраны, да лишь одна служанка показалась нам на глаза. В остальном же в здании словно никого не было. Может, и дракона тоже нет?
– Это обычный секс, – печатая слова, произнесла я. – Теперь нужно сделать все так, чтобы Ривз оценил меня достаточно высоко, и отвести от семьи беду. Пусть не имею никакого опыта, но я не отступлю.