Игрушка судьбы: Фантастические романы
Шрифт:
— У нас — да, — ответил Джед. — Своими глазами мы волков не видели, зато их видели другие. Они дали нам знать.
— Они дали вам знать?
— Точно, — подтвердил Детина, — Мы всегда друг друга так извещаем.
— Телепатия, — проговорила Синтия, — Иной разгадки быть не может.
— Но телепатия…
— Фактор выживания, — перебила она, — Люди, которые остались на Земле после войны, должны были как-то приспособиться к окружающей среде. Мутации и тому подобное. Если ты мутировал и выжил, постепенно начинаешь наслаждаться своими новыми способностями. Телепатия — удобная штука, и она не разрушает
— Скажите мне, — спросил я у Детины, — что сталось с Элмером? Какова судьба наших товарищей?
— Металлических штуковин, что ли? — справился Джед.
— Именно их.
Детина помотал головой.
— Другими словами, вам ничего о них не известно?
— Нет, но мы можем узнать.
— Сделайте одолжение, узнайте.
— Послушайте, мистер, — вмешался Джед, — Вы нас совсем оседлали. Давайте так: мы вам узнаем, а вы нам, баш на баш…
— У нас есть волк, — напомнил я. — Вот он, рядом со мной.
— Чего нам попусту препираться? — сказал Детина, — Что мы, враги какие, что ли?
— И на мушку вы нас, разумеется, взяли только из дружеских чувств?
— Правда ваша, — отозвался Джед, — Сперва мы жаждали крови. Вы разорили наш лагерь, прогнали нас и забрали наших лошадей. Нет ничего подлее, чем забрать у человека его лошадей. Так что в любви мы вам, конечно, объясняться не собирались.
— А теперь передумали и хотите с нами подружиться?
— Слушайте, мистер, — проговорил Детина, — На вас напустили волков, правильно? Это могло сделать только Кладбище. А мы всех, кто не ладит с Кладбищем, записываем в друзья.
— Вам-то чем Кладбище насолило? — спросила Синтия. Обойдя костер, она остановилась перед Детиной, держа в руке сковороду, — Вы его грабите, раскапываете могилы. Если бы не Кладбище, вы бы остались не у дел.
— Они жульничают, — пожаловался Джед. — Они ставят на нас ловушки, самые разные. Они здорово донимают нас.
Детина никак не мог опомниться.
— Чем вы приманили волка? — справился он, — Они ни с кем не заводят дружбы. Они ведь людоеды, все до одного.
Синтия по-прежнему стояла рядом с Детиной, но глядела не на него, а на холм за ручьем. Что она там заметила? — подумалось мне.
— Если хотите войти в нашу компанию, — сказал я, — то почему бы вам для начала не поведать нам, где мы можем найти наших товарищей?
Я не доверял им; я знал, что доверять им чревато неприятностями. Однако я решил, что, если они откроют нам местонахождение Элмера и Бронко, можно будет взять их с собой.
— Не знаю, — ответил Детина, — Честное слово, не знаю, получится у нас или нет.
Краем глаза я уловил движение Синтии. Она взмахнула рукой, и я догадался, что она задумала, правда, не понял, с какой стати. Я был бессилен остановить ее, однако даже если бы у меня была возможность сделать это, я бы не стал вмешиваться, потому что у Синтии наверняка были веские основания поступить именно так. Мне оставалось только одно. Я прыжком метнул свое тело туда, где лежала на камнях винтовка Джеда, успев заметить, как сковорода обрушилась на голову Детины.
Джед схватился было за ружье, но тут на него упал я. Мы тянули оружие каждый в свою сторону, мы боролись, стараясь вырвать его друг у друга.
События развивались слишком быстро, чтобы за ними можно было уследить. Я увидел Синтию с винтовкой Детины наизготовку. Детина ползал по полу пещерки на четвереньках, тряся головой, словно пытаясь таким способом привести в порядок расплющенные ударом мозги. Неподалеку валялась потерявшая всякую форму сковородка. Волк серебристой молнией рванулся наружу; на склоне холма за ручьем показались темные фигуры. Послышались глухие хлопки, и по стенам застучали пули.
Лицо Джеда исказила гримаса то ли страха, то ли ярости (как ни странно, в разгаре поднявшейся суматохи у меня нашлось время подметить выражение его лица). Рот его был широко раскрыт, как будто он что-то кричал. У него были желтоватые зубы и зловонное дыхание. Он уступал мне в росте и весе, но был очень верток, и я пришел к неутешительному выводу, что ружье в конце концов достанется не мне.
Детина кое-как поднялся и теперь шаг за шагом отступал от костра, зачарованно глядя на Синтию, которая наставила на него его же винтовку.
Схватка, по моим подсчетам, продолжалась чуть ли не целую вечность, хотя я твердо знал, что она не могла занять больше чем несколько секунд. Внезапно Джед словно переломился пополам. Ослабив хватку и дернувшись всем телом, он рухнул на каменный пол пещеры. На спине его медленно расплывалось кровавое пятно.
— Бежим, Флетч! — закричала Синтия. — Они стреляют по нам!
Но они уже не стреляли, они улепетывали во весь дух. Маленькие черные фигуры торопливо взбирались на холм. Двое или трое залезли на деревья. За ними по пятам мчалась стальная машина. Я увидел, как она поймала одного из бандитов, на мгновение стиснула свои массивные челюсти и отшвырнула бездыханное тело прочь.
Детина исчез, словно его и не было.
— Флетч, нам нельзя здесь оставаться! — воскликнула Синтия, и я от души согласился с ней. В пещерке мы у бандитов, как на ладони. Пока их помыслы сосредоточены на волке, самое время улизнуть.
Синтия опередила меня. Я поспешил за ней, оступился на крутом склоне и съехал на заду чуть ли не прямо в ручей. Споткнувшись, я выронил ружье; я хотел было вернуться за ним, но что-то просвистело над моим ухом и вонзилось в склон холма не далее чем в трех футах от меня. В воздух взметнулся небольшой фонтанчик земли и камней. Я быстро откатился в сторону и бросил взгляд на гребень холма. Над деревом, на ветвях которого примостилась чучелоподобная фигура, плавал клуб голубого дыма.
Я не стал искушать судьбу.
Синтия скрылась в узком овраге, по дну которого бежал ручей; я кинулся за ней. За моей спиной дважды громыхнули ружья, но пули, должно быть, ушли в «молоко», потому что я не слышал их свиста. Скоро, успокоил я себя, мы окажемся вне их досягаемости. Самодельные ружья с пулями, набитыми самодельным порохом, не могут бить на большое расстояние.
Продвижение по оврагу напоминало бег с препятствиями. Крутые склоны холмов с обеих сторон, здоровенные валуны, что когда-то скатились с них, прихотливые изгибы ручья — словом, все возможные удовольствия. О тропинке приходилось только мечтать. На путешествие по этому оврагу можно было отважиться лишь в случае крайней необходимости. Поэтому я бежал, не разбирая дороги, уворачиваясь от деревьев и валунов и перескакивая через ручей, когда тот преграждал мне путь.