Игрушка властелина болот

Вокс Любава

… тебя не спасет».

Мортигус, топь и смерть.

Эбби проснулась вся в холодном поту на заре. По двум сторонам от нее спали Хед и Одер. Храпели, как кони. У полудохлого костерка с жидким пламенем возился Керш. Орк.

Помнится в детстве все девчонки из деревни, стоящей рядом с отцовской усадьбой, говорили, что страшнее орка в этом мире не бывает существа. Клыки, когти, кожа зеленая… Фу.

Эбби присмотрелась к Кершу и подумала, что вся та болтовня здорово преувеличивала масштаб орковой уродливости. Ничего в нем такого

ужасного – парень, как парень. Ну, зеленый. Ну, с клыками. Не самый мерзкий тип из всей этой разбойничьей шайки. Про себя она его даже «красавчиком» прозвала. А что? По сравнению с мерзким Берком он уж точно симпатяга…

– В воду заглядывала? – резко поинтересовался вдруг Керш. Ни с того, ни с сего.

– Да, – от неожиданности призналась пленница. – Да, заглядывала.

– Его видела? – орк склонил голову к плечу и прищурил черные глаза.

– Кого «его»? – на всякий случай переспросила Эбби, хотя сразу догадалась, о ком идет речь.

– Мертвяка. Того, что в воде.

– Тут много мертвяков, – прозвучал уклончивый ответ.

– Я не про многих. Я про одного. Того, что залезает в голову. Мы зовем его Властелином болот. И не пытайся меня обмануть.

Эбби не стала продолжать разговор и, отойдя подальше от костра, села под деревцо.

– Не верь ему. Он обманет тебя, а потом утопит. Он всех нас утопит, – прорычал себе под нос Керш и сплюнул под ноги. – Ты лишь игрушка для него.

***

Следующий день прошел так же, как и предыдущий.

Бесконечно тянулось болото, висели над ним тяжелые облака, и сизый туман клубился под ногами. Погода испортилась, к вечеру пошел дождь. Пришлось остановиться на ночлег чуть раньше, чем планировалось.

Берк злился – у него никак не выходило развести огонь. Несколько тощих хворостин, найденных по дороге, промокли насквозь.

Эбби нервничала. Злоба и раздражение Берка пугали ее. Он бросался тяжелыми взглядами, что-то бормотал себе под нос, ломая ветки на тонкие щепы и пытаясь просушить их над едва зародившимися лепестками пламени. «Погоди, доберусь до тебя, куколка, и Жадина тебя не спасет… » – доносилось сквозь треск.

– Иди, набери воду, – приказал Хед, указывая на ржавый котелок.

Эбби взяла его и поспешила на дальнюю кочку к большому окну, у которого, по словам старика, не было дна: «В такое окно нырнешь и не вынырнешь больше – так и будешь тонуть до конца времен».

Жестяной край поцеловал черное зеркало. Нарушив первозданную гладкость, зацепился, чтобы поднять воду горбом. Под ним забелело, проступило знакомое лицо…

– Мортигус! – Эбби вскрикнула и отпрянула, потом вернулась, принялась вглядываться внимательно. – Мортигус?

Не он. С чего быть ему? Тут этих мертвяков тысячи, но голос в голове ответил:

– Я.

– Ты ведь лежал в другом месте, у другого привала?

Эбби притянула к берегу полуполный котелок, перехватила его двумя руками за дужку, поставила перед собой,

будто защищаясь.

– Это сложно объяснить. Да и не к чему. Хотя. . . Дело в пространстве и времени. Болота искажают их, смещают, смешивают. Поэтому я могу двигаться, оставаясь на месте.

– Как так?

– Очень просто. Представь, что земля, на которой ты стоишь, изменилась, а вода осталась той же самой, что была на предыдущем привале…

– Тс-с-с, – Эбби приложила палец к губам и сжалась в комок, совершенно забыв, что их безмолвный разговор посторонним не слышен. – Берк. Сюда идет.

– Эй, у тебя проблемы с этим парнем? – поинтересовался Мортигус, но Эбби лишь испуганно замотала головой.

– Пожалуйста, тише…

Она укрылась за кустом осоки в надежде, что Берк ее не заметит. Он и не заметил – выругался, будто сплюнул:

– Ты где, девка? Тащи воду, надоело ждать!

Разбойник покрутился на месте, как пес, и, не обнаружив пленницу, ушел обратно к остальным. Костер уже расплясался вовсю. Над травой поднялось рыжеватое зарево.

Дождавшись, когда Берк уйдет подальше, Мортигус снова подал голос:

– Осторожнее с ним, мне он не нравится.

Эбби удивленно приподняла брови:

– Мне тоже не нравится. Но, слышать подобное предупреждение от мертвяка как-то странно.

– Согласен. Я бы тоже удивился, – голос в голове обрел веселые ноты. – Мертвяки коварны и корыстны.

– В чем же твоя корысть? – Вопрос Эбби не заставил себя ждать. Она отставила котелок и склонилась над водой. Зацепила гладь лентой от платья – белесое лицо пошло рябью.

– Скучно мне. Залежался тут за долгие годы. Развлеченья хочу. Хочу жертву…

Сомкнутые веки мертвяка разошлись. Опять эти глаза! Эбби резко отпрянула в сторону и вверх – не хотела в них смотреть. «Там смерть, – подсказывал здравый смысл, но разрушительное упрямство тут же вклинивалось. – Смерть? Нам того и надо… »

– Кто ты, Мортигус? Ты хона? – поинтересовалась Эбби с любопытством, вернувшись на место, и склонилась ниже к воде. – Или… кто?

– А сама как думаешь?

– Я не знаю, – взгляд Эбби скользнул по укрытым зелеными водорослями белым одеждам, почти таким же белым, как ее собственный подвенечный наряд. Хотя, какой он, к черту, белый? Уже грязный, а скоро вообще станет лохмотьями… – У тебя светлые одежды, как у эйю.

– Ты и впрямь считаешь, что злодеи ходят исключительно в черном?

– Нет, но так всем было бы удобнее, – Эбби чуть заметно улыбнулась и, склонив к плечу голову, поймала себя на кокетстве. «Что я творю! – сделала себе строгий выговор. – Флиртую с утопленником? Дожили… »

Ночь укрыла болота непроглядной темнотой, оставила лишь звуки: тихое шуршание трав, трели лягушек и переклички птиц.

Эбби долго не могла заснуть – все думала над словами Мортигуса: «Хочу жертву… И впрямь считаешь, что злодеи ходят исключительно в черном?»; и Керша: «Ты для него игрушка».