Игры ангелов. Новый мир
Шрифт:
– Одним словом, ты влюбился.
– Не могу сказать, что тогда уже запал на нее, нет. Но отслеживал, заставил Алекса приставить к обеим девчонкам сильных ребят, чтобы переправляемых у них по возможности отбирали, баллы начисляя и тем и другим, причем парням за отобранных в полуторном размере. И девчонки практически вообще по переходам не мотались. Лишь изредка, скорее чтобы просто на базе побывать и не пустыми лететь, хоть им это и не запрещалось. Ну и спускал им большее, Элеонора сразу например на Неорте отказалась работать, и я не стал возражать. Кстати, в рапорте слово в слово
Он немного помолчал, после чего продолжил:
– Ну а потом Элеонора чуть не убилась на переходе, из-за своей глупой упертости решив притащить на базу дополнительно практически нулевую аборигенку. И вот тогда я понял, что она мне бесконечно дорога, и я скорее всего ее люблю и сделаю все, чтобы больше не отпустить от себя ни на шаг. Правда не тут-то было... удержать ее оказалось делом практически нереальным. Когда моя девочка что-то желает, вся Вселенная поворачивает ситуацию к ее услугам. Хотелось ей экзистенциальную сферу возродить на рабочем объекте, да не вопрос, захотелось ручного дракона иметь, легко. Короче, остановить ее, когда она что-то хочет просто нереально.
– Ты знаешь, чем это может закончиться?
– Элеонора пересказала мне твой рассказ о гибели моей матери, - Адмирал тяжело вздохнул и нервно сцепил перед собой руки.
– Я так понимаю, что ты намекаешь сейчас именно на это. Так вот, очень похоже, что она идет той же дорогой. Поскольку столь же легко относится к своей жизни, и не пугает ее подобная перспектива. Она вообще по первости мне самоубийством постоянно угрожала, причем это были не пустые угрозы, она лезла туда, где погибнуть должна была стопроцентно и знала это. На той планете, где она экзистенциальную сферу возродила, она безвозвратно должна была даже с душой распрощаться, но не остановилась, наоборот, с удвоенной энергией вперед полезла.
– Про нее я все понял. Я тебе это говорю.
– А что я могу сделать?
– недоуменно повел он плечами: - Я уже все перепробовал, когда она уперлась, ее не остановить ничем. Она больше месяца под активизированным парализатором провалялась и ни шагу навстречу мне не сделала. Ее легче уговорить, попросить, но никак не требовать. Я не просто так тебя просил не обижать ее. Вот прижал бы ее посильнее, и здесь камня на камне могло не остаться, пожелай она того, и собственная смерть при этом ее бы не остановила.
– Она любит тебя Михаэль. Так что такого бы делать точно не стала, хотя бы из опасений навредить тебе. Вот до смешного: один вид брелка иммобилайзера заставил ее пару раз согласиться с тем, чем до этого соглашаться она наотрез отказывалась. И это при полном отсутствии имплантов. Это тебе о чем-то говорит?
– С чего взял, что их нет? Ведь сам видел их действие.
– Да ладно тебе, девочка неплохая актриса, но как только потеряла связь с полем и перестала считывать сигнал, то на повторную активацию, знаешь, как среагировала?
– Встала, потому что ты сказал, что отключил...
– рассмеялся Адмирал.
– Именно. Я не стал разубеждать, что продолжаю верить, и ей пришлось ради тебя продолжить игру. Так что есть у тебя рычаг. Объясни, что нужна тебе, и ты не готов ее потерять. Что она сломает тебе жизнь и прочая, прочая... должно сработать.
– Признаться в слабости?
– Раз нет других вариантов, пусть будет этот. Кстати, почему не научил ни блок внешний держать, ни потенциал самой отслеживать, ни уровень повышать?
– Понимаешь, она столь необычна... Она даже с поля не как все читает... она подключается к нему не напрямую, а как бы опосредованно, но сразу выходит на информацию уровнем выше. Она не пролонгирует, а как бы экстраполирует вверх дополнительный виток воздействия. Я не хотел обучением нарушить ее попытки самостоятельно научиться взаимодействовать с полем. Возможно, она сможет найти более эффективные способы работы с ним.
– Изобретать колесо не особо продуктивно, конечно, но с другой стороны у нее действительно очень нестандартные подходы. Запитываться от поля волной, такого кроме нее, я не видел ни у кого.
– Вот, и я о том же. А внешний блок... Ну зачем он ей был на базе, где кроме меня эминентов нет? Я же не планировал ее оттуда отпускать.
– Понял. Логично. Однако сейчас другая ситуация сложилась. Так что придется ей все это освоить. Иначе никак.
– Как я понял, ты уже многому ее научил. И у нее уже неплохо получается, кстати. Ты великолепный учитель.
– А то ты этого не знал? Мне лишь рычага давления на нее не хватает. Переклинивает ее временами. Поэтому будь любезен подбери ключик, чтобы перестала она пытаться мне противостоять. Не дело это и ни к чему хорошему не приведет. Я не железный и впадать в амбиции тоже умею.
– Да ладно тебе... Ты даже когда злишься, четко просчитываешь и больше играешь злость, чем испытываешь ее на самом деле, мне ли не знать.
– Ей это знать необязательно. Пусть думает, что я тоже слететь в эмоции могу. И хоть немного опасается, если не за себя, то хоть за тебя.
– Уговорил. Скажу, что за ее самовольство, ты мне выволочку хорошую устроил, пусть жалеет.
***
Когда Адмирал вернулся в каюту, где оставил Элеонору, она спала, мирно свернувшись калачиком, словно котенок, на большой массивной кровати, украшенной резьбой по дереву и позолотой.
Он сел в кресло напротив и устремил на нее долгий взгляд.
С разметавшимися по подушке волосами, до сих пор перехваченными атласной зеленой лентой, она казалась такой маленькой, хрупкой и беззащитной, что его губы дрогнули в непроизвольной улыбке. Хотелось прижать ее к себе и, не отпуская ни на секунду, защитить от всего на свете, но он знал, что его девочке нужно научиться самой противостоять жизненным трудностям, а он лишь может в случае необходимости подставить плечо, и не более. Поэтому когда она сонно пошевелилась и приоткрыла глаза, тут же придал лицу хмурый и сосредоточенный вид.