Игры любвеобильных фей. Рай в неглиже

Калинина Дарья

– Ну и семейка у Андрея! Интересно, тетка Настасья знает, за кого она собралась отдать свою Соню замуж?

И все дружно покачали головами. Тетку Настасью, как и Соню, ввели в заблуждение хорошие манеры будущего зятя, его одежда, поведение и то, что он сам рассказывал про себя. Никаких справок о молодом человеке доверчивые женщины наводить не стали. Они искренне радовались тому, что в их руки угодил такой журавель. И совсем не думали о причинах, которые побудили красивого или, во всяком случае, интересного мужчину заинтересоваться такой уродиной, как Соня.

– Теперь я все больше и больше убеждена, что тетка Настасья и Соня попали в беду. Если мы не подоспеем им на выручку, этот Андрей… этот Андрей…

На этом месте Кира запнулась, потому что воображение услужливо подсовывало ей множество картин того, что, возможно, произойдет с ее родственницами по вине Андрея. И картины эти были одна страшней другой.

– Нет! Нельзя этого допустить! Какими бы врединами ни были тетка Настя с ее Соней, они не заслуживают, чтобы их ограбили, а то и чего пострашней.

– Думаю, что никакой опасности для этих двух клуш нету, – произнес дядя Коля. – По крайней мере, до тех пор, пока они не найдут клад.

Хотя бы одно теперь друзья знали совершенно точно: доверять Андрею нельзя ни в коем случае. Он не тот, за кого себя выдает. У этого человека определенно имеются связи в криминальном мире того поселения, в которое они направляются. И это настораживало и пугало друзей.

– На родном поле наш Андрюша играть будет, – вздохнув, выразил общую тревогу дядя Коля. – А мы…

– А что мы? Мы тоже друзей и единомышленников найдем! Ведь если есть преступник, то есть и те, кто мечтает этого преступника засадить за решетку!

Но пока что друзьям еще нужно было добраться до места предстоящей экспедиции. И Лисица продолжил свой рассказ о том, что ему удалось узнать про поселок Морозовск.

– Постоянных жителей там всего несколько десятков домов. Преимущественно пожилые люди, которым лень, да и не хочется сниматься с насиженного места.

– А есть жители, которые жили в Морозовске еще с дореволюционной поры?

– Вряд ли, – покачал головой Лисица. – В войну городок был почти совсем разрушен. Потом предпринимались попытки частично его восстановить. Но так как своего производства там не было, то он захирел. Насколько я понял, сейчас, в теплую пору, земля в окрестностях Морозовска отдана нескольким небольшим частным фирмам, которые и занимаются разработкой там полезных ископаемых. Но разработка – это громко сказано. Фирмочки совсем маленькие. Действуют разрозненно. Серьезная добыча в промышленных масштабах им явно не по плечу. Так, копают себе понемножку, то тут, то там. На жизнь более или менее хватает, ни на что серьезное эти люди не замахиваются.

Но еще не факт, что не мечтают об этом. К тому же скандал с ювелирно-сувенирной лавочкой, в которой работал Андрей, был как раз и связан с одной из таких маленьких добывающих фирм. Ее владельцы имели лицензию на добычу малахита, но попутно не брезговали и другими камнями, которые им попадались. Потом в маленьких подпольных мастерских кустари-умельцы обрабатывали камни, изготавливая ювелирные изделия. Но сбывались они незаконно, что в конце концов и выплыло наружу.

– В общем, ничего особо ужасного не произошло. Это на Западе такой скандал подмочил бы репутацию торговцев и сбытчиков, а у нас в стране – это нечто само собой разумеющееся. Ну, перепутали камни. С кем не бывает. Глупо ходить по воде, да не напиться.

Да уж, в сознании русского человека еще не до конца укоренилась мысль о том, что за все, добываемое из недр земных, нужно заплатить пошлину, налог и другую «десятину». Слишком прочно мы уверовали в то, что «все вокруг народное, все вокруг мое». И даже последующая приватизация, которая полностью изменила эту идею, сделав заводы, фабрики и прочее чьей-то частной собственностью, не заставила простой народ отказаться от такой заманчивой идеи, которую к тому же вбивали в людские головы почти семь десятилетий подряд.

– Это в столице да в крупных городах люди более или менее подкованы в вопросах обложения налогами и прочем. А в глубинке народ ни о чем таком и не слышал.

– Но предприниматели-то должны знать.

– Совсем не обязательно. А если и знают, то предпочитают делать вид, что ничего не знают.

Но если мошенничество такого рода еще можно было хотя бы отчасти оправдать незнанием, непониманием или просто легкомысленным отношением к сопроводительным на ювелирные изделия бумагам, то как быть с кражей?

– Кража – это совсем другое дело.

– А кстати, что украли из машины, которая ехала с прииска? Золото?

– Нет. Все те же поделочные камни.

– Но ведь прииск был золотым.

– И что? Если старателям в процессе их работы встретилось месторождение того же амазонита или лазурита, они бы его обошли? Ты в лес идешь за белыми грибами, грузди, если попадутся, в кузовок к себе не положишь?

– Ну, тогда ясно, что водитель и охранники были в сговоре! – сказала Кира.

– Почему ты так в этом уверена? – удивился Лисица.

– Невозможно выгрузить из машины поделочные камни, чтобы этого не заметила охрана. Это ведь не алмазы, которые можно перевезти и в маленьком пакетике.

– Там какая-то непонятная ситуация, – поморщился Лисица. – Вроде бы камни на места назначения все же прибыли, но это были другие камни.

– Как это другие?

– Ну, гораздо ниже сортом. Яшма и малахит ведь тоже делятся на сорта. Так вот, прибывшая на место порода была дешевой, из отвалов. А ценные камни, которые годились для изготовления ювелирки, куда-то подевались. Охранники говорят, что остановились лишь однажды. Нужно было убрать дерево, перегородившее им дорогу. Оно оказалось очень тяжелым. Пришлось водителю тоже покинуть машину. Ну, и провозились они с ним около пяти-шести часов. Пока сходили в ближайший поселок, пока распилили дерево на части, пока оттащили их с дороги.