Игры патриотов
Шрифт:
— Сколько, думаете, вы могли бы купить для меня?
— Акции-то не больно впечатляющи…
— Как часто я ошибался, Морт?
— Сколько вы хотите?
— Как можно больше.
Все равно он не мог купить больше пятидесяти тысяч акций, но так или иначе он решил завладеть как можно большим числом их. Потеряет так потеряет… Но давно уже не охватывало его такое чувство уверенности в удаче. Если эта компания получит контракт с ВМС, акции подскочат в десятки раз. И сама компания о такой возможности уже знает. Скупка собственных акций при столь тощих ресурсах означает — если Райан верно понимает
— Что вам известно, Джек? — спросил маклер после довольно продолжительного молчания.
— Я доверяю интуиции.
— О'кей… Я позвоню вам завтра в десять. Думаете, я?..
— Это риск. Но, полагаю, с хорошими шансами…
— Хорошо. Что-нибудь ещё?
— Нет. Меня ждёт ужин. Всего хорошего, Морт.
— Пока, — сказал маклер и, положив трубку, решил, что и для себя купит тысячу этих акций. Райану случалось ошибаться, но когда он был прав, он бывал очень даже прав.
— В Рождество, — тихо сказал О'Доннелл. — Превосходно.
— Они что, в этот день будут перевозить Сина? — спросил Маккини.
— Его повезут из Лондона в четыре утра, в фургоне. Это чертовски хорошие новости. Я боялся, что потащат его на вертолёте. Какой дорогой они поедут, неизвестно, — читал он. — Но в восемь тридцать они погрузятся на паром в Лаймингтоне. Великолепное время, честно говоря. Большого движения ещё нет. Все сидят по домам и открывают рождественские подарки или наряжаются перед походом в церковь. Может, этот фургон и вовсе будет без сопровождения… Ну кому придёт в голову, что заключённого будут этапировать в Рождество?
— Значит, мы попытаемся освободить Сина?
— Майкл, когда наши люди под замком, от них мало пользы, не так ли? Мы вылетаем вместе завтра утром. Надо съездить в Лаймингтон и взглянуть на паром.
Глава 8
ПРАЗДНИК
— Боже, скорее бы уже моя рука пришла в норму, — сказал Райан.
— Ещё две, от силы три недели. Только не вынимай руку из подвязки, напомнила Кэти.
— Слушаюсь, милая.
Было около двух часов ночи. Согласно семейной традиции — пусть и всего трехлетней давности, — надо было, дождавшись, когда Салли уснёт, прокрасться в подвал, где хранились игрушки, притащить их наверх и украсить ёлку. В предыдущие два года эта операция сопровождалась шампанским. Украшать ёлку, будучи при этом изрядно навеселе, — лучшего праздника не придумать.
Сначала всё шло отлично. К семи вечера Джек отвёз Салли на мессу для детей в церковь Святой Марии, сразу после девяти он уложил её в постель. Её головка ещё дважды высовывалась из-за камина, но Джек самым решительным образом скомандовал:
«Марш в постель!» Салли ушла и вскоре заснула, прижимая к себе говорящего медведя. В полночь они решили, что она спит уже достаточно крепко, так что можно и пошуметь малость. Разувшись, чтобы не издавать лишнего шума, они отправились в подвал. Джек, само собой разумеется, забыл ключ от висячего замка — пришлось ему подниматься за ним в спалню. Наконец, дверь была отперта. Каждый из них спустился в подвал по четыре раза, и вскоре под ёлкой высилась груда разноцветных
— Знаешь два самых противных слова по-английски? — спросил Джек часа через два.
— Собери сам — ответила Кэти, смеясь. — Милый, я это сказала в прошлом году.
— Отвёртку, — сказал Джек, протягивая руку. Кэти сунула в ладонь отвёртку — как хирургический инструмент. Они сидели на ковре среди разбросанных повсюду игрушек — часть из них уже была собрана, другую ещё только предстояло собрать.
— Давай я буду собирать, — сказала Кэти, увидев, что Джек изрядно уже измучался.
— Это мужская работа, — ответил он и отхлебнул шампанского.
— Ты типичный шовинист, презирающий женщин! Без меня ты не кончишь и к Пасхе.
Она была права. Собирать все это, даже и в подпитии, — несложно. Сложность была в его руке. С одной рукой, да ещё поддавши, — это… Проклятые шурупы не входили куда им было положено, и вообще инструкция могла бы быть и попроще составлена!
— Зачем куклам дом? — жалобно спросил Джек.
— Да, быть шовинистом трудно. Трудно обходиться без женщин. Вы ведь ничего не понимаете, — сочувственно сказал Кэти. — Мужчинам большего, нежели бейсбольные клюшки, не дано, благо клюшка — игрушка примитивная, из одного куска сделанная.
— Ну тогда хотя бы выпей ещё стакан.
— Стакан в неделю — мой предел. И я уже его достигла.
— А мне пришлось выпить всё остальное.
— Это ты ведь купил бутылку. И большую при этом.
Райан повернулся спиной к дому для куклы по имени Барби. Ему казалось, что он помнил, когда именно эта треклятая Барби появилась в продаже — довольно примитивное существо, но все девочки от неё без ума. Ему тогда и в голову не приходило, что однажды у него тоже будет дочь. «Чего только не сделаешь для ребёнка, — сказал он сам себе, усмехаясь. — Конечно, и себе в удовольствие тоже. Завтра все это станет всего лишь забавным воспоминанием, как и прошлогодняя рождественская ночь, когда я вот этой самой отвёрткой чуть не проткнул себе ладонь». Если он не призовёт на помощь жену, подумал он, ему не кончить до следующего Рождества. Он вздохнул и, подавив гордость, сказал:
— На помощь!
Кэти взглянула на часы.
— Для этого тебе потребовалось на сорок минут больше, чем я предполагала.
— С годами, видно, труднее стал соображать.
— Бедняжке пришлось выдуть все шампанское, — она поцеловала его в лоб. — Отвёртку.
Он протянул ей отвёртку. Кэти окинула глазом чертёж.
— Не мудрено… Тут же нужен длинный винт, а не короткий.
— Я всё время забываю, что женился на первоклассном механике. На хорошеньком, умненьком и крайне симпатичном механике, — он провёл пальцем по её шее.
— Вот это уже лучше.
— Который куда лучше управляется с инструментами, чем я, однорукий.
Она обернулась к нему с улыбкой.
— Дай мне ещё один винт, и я тебя прощу.
— Ты не думаешь, что сперва надо достроить кукольный дом?
— Винт, черт побери!
Он протянул ей винт.
— У тебя мозги работают лишь в одном направлении, — сказала она, — но я все равно, так и быть, прощу тебя.
— Спасибо. Если бы это не сработало, у меня все равно было ещё кое-что запланировано.