Игры с богами. (Трилогия)
Шрифт:
– Довольно. – Эйра резко оттолкнула Ронни и небрежным взмахом руки создала в дальнем конце комнаты провал телепорта. Затем сухо приказала имперцу: – Иди. Я открою телепорт вновь через пару минут, потому что долго держать его не смогу. Найди мальчишку и возвращайся.
– А как же Райя? – невольно спросил Далион. Вряд ли младшая гончая обрадуется подобному положению дел. Скорее, заподозрит неладное, раз ей единственной из отряда не позволили встретиться с Высочайшей.
– Это еще кто? – нахмурилась Эйра, но тут же раздраженно прикрикнула на Ронни, застывшего
Ронни тут же шагнул в разноцветную метель междумирья, словно только дожидался этих слов. Высочайшая щелкнула пальцами, и телепорт послушно схлопнулся. Затем она медленно перевела взгляд на Далиона, и тот неожиданно устыдился своих мыслей по поводу возможного безумия Высочайшей. Глаза женщины смотрели так прямо и открыто, что невольно хотелось улыбнуться в ответ.
– А я ведь помню тебя, предатель, – почти ласково протянула Эйра. – Ты был неплохим родичем. Чрезмерно вспыльчивым и обидчивым, но все же. Почему ты сбежал?
– У меня есть имя! – напомнил Далион. – И вы его слышали.
– Имя – это лишь набор звуков, а «предатель» отражает мое отношение к тебе. – Высочайшая позволила себе мгновенную торжествующую усмешку. – И все же, почему ты сбежал? Неужели малышка, с которой так сурово обошлись на инициации, уговорила тебя? Не верю. Эмоции – эмоциями, но ты никогда не любил ее. Только жалел.
– Почему сбежал? – машинально повторил Далион, пропустив мимо ушей упоминание об Ирре. – Сложно сказать. Мне казалось, что за горизонтом меня ждет новый мир. Более справедливый, более добрый, более щедрый. Я устал от постоянной борьбы в Академии. От того, что нельзя верить никому, кроме себя. И даже себе не всегда можно. Что любой может обмануть и предать, а виновата будет лишь твоя чрезмерная доверчивость. Хотелось иного. Жить не так, будто у тебя каждый день – последний, а так, будто смерти нет. Вновь поверить в дружбу и любовь. Убедиться, что кроме вражды и ненависти в мире есть и другие чувства. И можно не только прислуживаться, но просто служить согласно своим убеждениям и чести. Наконец, обрести эту самую честь, которая навсегда останется с тобой, если ты ее не предашь.
– Довольно!
Далион вздрогнул от громкого окрика. А Эйра в свою очередь согнулась в кресле от непонятного спазма. Хватанула воздух открытым ртом и судорожно вцепилась в подлокотники, словно пережидая приступ мучительной боли.
– Вам плохо? – Далион испуганно покачнулся по направлению к женщине. Еще не хватало, чтобы она умерла сейчас, когда рядом с нею только старшая гончая. Тогда точно не избежать обвинений в убийстве.
– Все в порядке. – Эйра с трудом выпрямилась. Провела тыльной стороной ладони по рту, пачкая ее в крови, выступившей на губах. Заметив это, недовольно хмыкнула и быстро вытерла руку носовым платком, который достала из складок темного шерстяного платья.
– Вы больны, – скорее утвердительно, чем вопросительно протянул Далион. Сощурился, призывая на помощь магическое зрение, и тут же отвел взгляд. Вокруг женщины
– Я не имею права умереть, пока жив император, – ответила Эйра на невысказанные вслух мысли гончей. – К сожалению, у меня нет достойного преемника. Я готовила на эту роль Риену, Высокую, которая заплатила своей жизнью за побег Эвелины из Академии. Но ее убил император, целясь в мою племянницу. В моем роде больше нет магов подобного уровня. Значит, если я умру, вся моя сила перейдет к Дэмиену, и начатое мной сопротивление станет бессмысленным. Только Высокий мог бы перехватить накопленную мною энергию и стать новым Высочайшим рода Доры.
– Понятно, – обронил Далион. Признание Эйры напугало его. Значит, судьба Эвелины в буквальном смысле слова висит на волоске? Эйра и так чересчур задержалась в этом мире. Едва только она сдастся на милость судьбе и отправится в Чертоги Предначертанного, как Дэмиен станет единственным наместником всех богов на земле. Пять родов перестанут существовать. И ничто больше не помешает императору осуществить пророчество Дарина Проклятого.
– Кто-нибудь еще знает? – отрывисто спросил Далион.
– Зачем? – Высочайшая слабо пожала плечами. – Ты хочешь, чтобы мои люди потеряли последнюю надежду на победу? У нас и так нет шансов. Ронни прав, моя идея изначально была обречена на провал.
– Кстати! – Далион встрепенулся, услышав про имперца. – Что тебе мешает передать силу Ронни? Он – Высокий маг, следовательно, сумеет с ней совладать.
– Он не из моего рода, – кисло поморщившись, перебила его Эйра.
– Но это лучше, чем преподнести Дэмиену на блюдечке победу.
– Ронни… – Эйра с усилием поднялась и неторопливо прошлась по комнате, шаркая ногами. – Над нашими двумя родами довлеет какой-то рок. Почему огонь и вода оказываются постоянно вместе? Сейчас только два рода сохранили некоторое подобие существования. Мой и Ронни. Если я передам силу ему, то тем самым обреку на забвение свое семейство. Оно просто перестанет существовать. Превратится в предание седой старины, словно его никогда и не было.
– Если ты не передашь свою силу, то обречешь оба рода на уничтожение, – справедливо заметил Далион. – Вряд ли Дэмиен после твоей гибели проявит милосердие к тем, кто сопротивлялся ему так долго.
Эйра остановилась напротив маленького окошка. Провела пальцем по запотевшему стеклу, вырисовывая символ равновесия – два круга, один чуть смещен по отношению к другому. Далион нахмурился при виде знакомой эмблемы. Именно этот знак был выжжен клеймом на запястье Эвелины как доказательство особого внимания императорского рода.
Женщина полюбовалась своим рисунком и одной резкой линией перечеркнула его. Затем обернулась к мужчине и с достоинством взглянула ему в глаза.
– Людям свойственно надеяться, – глухо произнесла она. – Возможно, сумасшедшая затея Ронни все же увенчается успехом. Я обещаю дожить до последнего дня весны.