Игры с богами. (Трилогия)
Шрифт:
Император долго молчал, прежде чем ответить на обвинение.
– А ты не думаешь, что я поступил во благо им обоим? – вкрадчивым голосом поинтересовался он.– Из Мии выйдет толк. Уверяю, пройдет совсем немного времени, и она станет настоящей колдуньей. А чего бы девочка достигла, останься в том захолустье? Ты же видишь, она красива, и слышала, какие нравы царят в деревне. Неужели пожелала бы этому невинному созданию участи матери? Когда любой прохожий считал бы, что имеет на девочку права. И даже брат рано или поздно оказался бы бессилен перед мракобесием крестьян. В лучшем случае Мию ждал бы нелюбимый муж и тяжкий беспросветный
– И где тут выгода для Рика? – хмыкнув, спросила девушка.– У него забрали единственного родного человека, взамен бросив пару грошей, а вы твердите о каком-то эфемерном добре.
– Добро всегда эфемерно,– ласково улыбнулся Дэмиен.– Впрочем, не будем спорить сейчас о терминах. Учись видеть последствия своих поступков хотя бы на пару шагов вперед. Я развязал мальчику руки. Сам факт присутствия красивой сестры, без поддержки рода или семьи, мог бы сыграть роковую роль в его судьбе. Рано или поздно мальчика бы просто убили или, в лучшем случае, покалечили, чтобы не вставал более между девочкой и ее поклонниками. Которых было бы больше чем достаточно. Поверь мне. Я насмотрелся подобных историй. И ни одна из них счастливо не закончилась. А так – Рик получит неплохое образование, если не сглупит – выбьется в люди. Разве это плохо?
– А разве обман – лучше? – упрямо возразила Эвелина.– Вы обещали мальчику, что сестра будет навещать его. А она не помнит ни о существовании брата, ни даже собственного имени.
– Это необходимое условие для вступления в род,– нехотя пояснил правитель.– Я уже объяснял тебе, что у моих сородичей не может быть ни любви, ни друзей, ни каких-либо привязанностей. Каждый, кто хочет стать подданным Судьбы, должен пройти ритуал очищения. Иначе – никак. Сама подумай – зачем тащить в новую жизнь груз прежних обид и разочарований? Например, ты, наверное, помнишь ту девочку, которую спасла от Ротона. Как думаешь, ей было бы приятно изо дня в день вспоминать унижение, которому она подверглась? Свою слабость, бессилие в потных руках насильников? Она попросила защиты у меня и получила ее незамедлительно. А те воспоминания – совершенно лишние. Без них ей будет намного спокойнее и счастливее жить.
– И воспоминания о брате лишние для Мары? – задала Эвелина язвительный вопрос.
– Я не могу выбирать, что оставить в памяти сородича из прошлой жизни,– терпеливо пояснил Дэмиен.– Протекание ритуала не зависит ни от моей воли, ни от воли кого бы то ни было еще.
– Вы обещали Рику, что сестра будет его навещать,– упрямо напомнила девушка.– Получается, обманывали?
– Не забывайся,– холодно одернул ученицу император, но, немного помолчав, все же решил объяснить: – Я добавил тогда, что визиты будут происходить только при желании девочки. После ритуала я бы рассказал Мии о брате, а уж потом только от нее зависело бы – станет она его навещать или нет.
– Но не сделали этого.
– Сделал. Просто Мия забыла. Тяжело хранить в памяти имена ставших чужими людей.
Над полянкой воцарилась тишина, нарушаемая лишь далеким рокотом прибоя. Девушка с напряженным вниманием изучала лицо императора, пытаясь найти хоть следы волнения.
– Как бы я хотела вам верить,– наконец с тоской протянула Эвелина.– Как бы хотела. Но что-то останавливает меня. Извините, ваше величество, мне надо подумать. И желательно – в одиночестве.
– Конечно,– с чуть заметной досадой отозвался Дэмиен.– Можешь
Эвелина почтительно склонила голову и неторопливо побрела в глубь леса. Император с непроницаемым выражением светлых глаз следил за тоненькой ее фигуркой, пока она окончательно не затерялась среди мшистых стволов вековечных деревьев. И только тогда обернулся к Лутию, выпуская наружу гнев.
– Во имя всех Богов,– прошипел он, жестом подзывая начальника охраны ближе.– Объясни мне, что тут делала эта девчонка? Разве я не просил держать ее подальше от Эвелины?
– Я разберусь,– спокойно сказал мужчина.– И накажу виновных со всей строгостью.
– Нет,– холодно усмехнулся Дэмиен.– Я лично накажу виновных. И так, чтобы остальным неповадно было пропускать мои распоряжения мимо ушей.
Затем император устало потер лоб и добавил:
– Как все-таки не вовремя это все. Придется ускорить то, о чем мы с тобой договаривались, Лутий.
– Как пожелаете, мой господин,– отозвался телохранитель.– Прикажете начинать уже сегодня?
– Через неделю,– после минутного раздумья произнес Дэмиен.– Только смотри – она пострадать не должна. Ни в коем случае. Головой отвечаешь.
Лутий согласно кивнул.
Эвелина волновалась. Она чувствовала непонятную опасность, притаившуюся за спиной. Девушка больше не могла жить спокойно в стенах Академии, не понимая сама – почему. Отныне она не расставалась с мечом даже ночью, пряча его на кровати между собой и стеной.
Что-то происходило вокруг. И что-то весьма и весьма неприятное. Девушка настороженно ждала развития событий. Она уже привыкла к неизменному присутствию рядом охранников императора. Просто не могла понять – почему в последние дни контроль настолько ужесточили.
И вдруг все закончилось. В один прекрасный день Эвелина неожиданно поняла, что за ней больше не следят. Куда-то исчезли люди в белых одеяниях, наблюдающие за каждым ее шагом. Она сначала не поверила. Постоянно оборачивалась, почти надеясь столкнуться взглядом с очередным соглядатаем. Но нет, никакие ухищрения не помогали разгадать задумку императора.
Через два дня Эвелина окончательно поверила в то, что по каким-то причинам Дэмиен решил предоставить ей подобие свободы. И в самом деле, куда может пропасть ученик с тщательно охраняемого острова, где любая птица взята на заметку. Однако радоваться ученица не торопилась. Напротив, она неожиданно ощутила свою уязвимость перед неведомым врагом. Постоянное присутствие рядом воинов Пятого Рода хоть и нервировало, но гарантировало безопасность. Вряд ли кто осмелился бы напасть на личную ученицу императора, когда ее столь надежно охраняли.
Эвелина была в замешательстве – откуда взялись подобные мысли? Ей никто не угрожал, даже сокурсники в последнее время присмирели, усердно готовясь к выпускным экзаменам, на которых должна была определиться их судьба. Но весь здравый смысл оказался беспомощным перед древним существом, проснувшимся в ее душе и требующим осторожности. Девушка теперь каждый шаг совершала с предельным вниманием, словно зная, что он может оказаться роковым. Эвелина не могла попросить помощи ни у дяди, ни у императора. Не знала, какими словами выразить тревогу, которая мучила ее, и боялась быть высмеянной. Останавливало ее еще что-то, но что именно – девушка не понимала.