Игры с огнем

Акула Ксения

Гондр встал и надел капюшон на голову. Свита повторила его действие жест в жест.

– Всего один разговор. Постарайтесь убедить своего сына больше не совершать непоправимых ошибок. За вами пришлют. Всего доброго.
– Гондр откланялся и вышел за дверь, а Дариэн остался сидеть в кресле и размышлять о том, как в одно мгновение радостная, спокойная и счастливая жизнь может разлететься на мелкие осколки.

Он не представлял, как Вольный мог опуститься до подобного - питаться душами живых людей, пить их волю, делать из них рабов. Теперь ему самому грозить жестокая участь - стать чьим-то рабом, получить пожизненное заключение в Черном омуте, прислуживать могучему роду, который не знает жалости и любви.

Или же преподавать в Академии магии, обучая студентов и каждодневно сталкиваясь с драконами, которых он возненавидел, которые убили в нем все хорошее, которых он готов лишить любви навсегда.

Дариэн прекрасно понимал, что чувства Маши и Драко будут для его сына мучением и пыткой. Но не мог простить того, что его сын пал так низко! Что же делать? Бросить Вольного на произвол судьбы. Заставить самому отвечать за свои поступки? Или же вернуть домой силой, и подвергнуть такой боли, от которой непременно пострадают окружающие.

Один разговор. Одна встреча. Одно роковое решение.

Комната поражала своим роскошным убранством и богемным видом. Огромная площадь с панорамными окнами, пол застелен светло-бежевым ковром с замысловатым рисунком, и мягкий ворс приятно щекочет босую ногу. Мебель вписана в интерьер так, чтобы бросалась в глаза одна кровать - круглая, с резными изогнутыми ножками и спинками, застеленная небрежно завернутым золотистым покрывалом с изображением красного дракона. С потолка свисают на витых шнурках разноцветные фонарики, одни из них подвешены к самому потолку, других можно легко коснуться руками. Деревянные панели украшены фотографиями из страниц какой- то книги. Язык незнакомый, скорее похожий на завитушки и загогулины, оставленные неумелой рукой ребенка. Некоторые абзацы подчеркнуты красным карандашом и чаще всего символ, напоминающий разбитое сердце.

Девушка зачарованно разглядывает открывающийся пейзаж за окном: снежные шапки гор будто плывут в туманной дымке, а под ногами скалистое ущелье, обрыв, невероятная пустота, где дно - серый ледяной поток, с шумом разбивающийся о камни.

– Нравится?
– Спрашивает мужчина, который с первого взгляда зачаровал ее своей неповторимой красотой. Он стоит в расслабленной позе, прислонившись одним плечом к косяку двери и скрестив на груди руки. Его светлые локоны, выгоревшие на солнце, падают на лоб и закрывают шею, но от этого создается впечатление, что мужчина еще сексуальнее и притягательнее из-за этих плавных и мягких линий, которые переходят в четко очерченные скулы и твердый подбородок. Но самое прекрасное на этом лице - глаза. Яркие и неповторимые, цвета меда, притягательные и зовущие. Они шепчут тебе слова любви и обещания райского блаженства, они влекут и манят, они опьяняют глубиной и засасывают, словно в омут. И тогда хочется сделать все, чтобы ни попросил их хозяин.

– Распусти волосы.
– Произносит он, слегка приоткрывая губы.

Девушка поднимает руки с тонкими красивыми запястьями, запускает пальцы в прическу и черные пряди рассыпаются по плечам. Она знает, что ее внешность заводит мужчину, ведь в самую первую их встречу, он сказал, что ее голубые глаза так прекрасно смотрятся в сочетании с этим насыщенным черным цветом волос.

Встряхнув головой, девушка кладет волосы на плечо и снова тонет в его медовом взгляде. Ей хочется есть из его рук, встать на колени и просить облегчить ее страдания, насытить тело и душу.

– Медленно! Разденься!
– Приказывает он грубым голосом и смотрит, как красный шелк платья летит к его ногам.

Мужчине нравится смотреть на то, как жертва подчиняется любому его жесту, как эта самка плавится под его взглядом и раздвигает ноги в надежде на то, что получит желаемое. Его возбуждает не она сама, а та сила, которая сейчас плещется внутри него и требует незамедлительного выхода наружу. Но, нет, не сейчас. Он потерпит до вечера, он пока не наигрался с этой малышкой. Высокая и стройная, с гривой черных шелковистых волос и яркими пронзительными голубыми глазами, эта девушка так напоминала ему ту, другую, из-за которой он вынужден существовать в этом мире, выживать и приспосабливаться. Она бросила его, предала и оставила умирать мучительной медленной смертью, но он не сдался. Не зря его дар в магии с детских лет называли особенным, уникальным, редким и необъяснимым, но то были лишь крохи того, чем он владеет сейчас. Пьянящая сила подарила ему контроль над всеми самками этого жалкого умирающего вида, и он не щадил не одной из них. Первые выбирались наобум, в барах и ночных клубах, где он заливал виски мысли и воспоминания о прошлом, глушил спиртным боль от потери любимой женщины.

Любовь! Такое всеобъемлющее многогранное чувство, которое призвано нести с собой счастье и радость слияния со второй половинкой, покой и умиротворение рядом с тем, кого ты по-настоящему любишь. Но ему это чувство принесло лишь разрушение и острую как игла боль. Она ввинчивалась в мозг и сердце, выворачивала наизнанку душу, сдирала заживо слой за слоем с него самого, пока, наконец, не остался только обугленный скелет: жестокий, равнодушный и лишенный жалости, остов, который нарастил на себя новую кожу и обрел новую личину. Да, он действительно стал другим, неузнаваемым в отображении зеркальных поверхностей и закрепил свой триумф первой жертвой.

Девушка подсела к нему за столик и нахально улыбнулась.

– Угостишь выпивкой?

Он ничего не сказал, а просто кивнул головой и пристально посмотрел в глаза незнакомки, впервые увидев то, что было скрыто от него в родном мире - ее душу, наполненную мягким серебристым свечением. Он мысленно соединился с этой неуловимой субстанцией и попробовал на вкус. Горькая струя наполнила рот и оставила терпкий привкус попыни. Значит, эта девушка его не интересует - давно испорченный товар, но ради эксперимента можно и поиграть.

– Поднимись в номер-люкс и жди меня там, - и протянул ей ключ-карту. А потом поднялся следом и зачаровал свою жертву, приказывая ей делать то, что возбуждало фантазию и будило аппетит. Девушка ушпа на следующее утро, оставив после себя пробудившуюся магическую силу и опустошенную душу. С каждым разом он выбирал все тщательнее, получая теперь не просто удовольствие, а истинное наслаждение и выпивал теперь всю душу без остатка, без сожаления.

Сегодняшняя жертва была особенной. Для пресыщенного и взыскательного вкуса немного юна и неопытна, деньгами не владела, особыми талантами не отличалась. Но поразило то, что мужчина скорее почувствовал ее, нежели просто увидел. Тонкий аромат сирени и жженого сахара дразнил аппетит. Яркая внешность, высокий рост и пышные формы скрывали ее хрупкую натуру, молодость и невинность. Самочке было не больше семнадцати - незрелая и юная, она пленяла его и манила в ответ. Странно. Такое было с ним впервые. До этой девушки ни одна не вызвала в нем такой бурный отклик. Как жалко будет расставаться с этой пташкой, как не терпится выпить ее до дна, но сначала обнажить душу и просто посмотреть, какими оттенками и гранями она переливается.

Мужчина подошел к жертве и склонился к ее алым раскрытым губам.

– О, мой любимый.

Скривился.

– Зови меня Вольный Дракон.

Девушка прижалась к мужчине всем телом, заглянула в омут янтарных глаз и прошептала:

– Люби меня, Вольный Дракон.

И дракон любил. Страстно, безудержно и яростно. Так, как не любил и не умел прежде. Жертва уже не была просто жертвой, она стала желанной и необходимой, она согрела ледяную душу и пробудила к жизни чувства, которые он и не смел вспоминать.