Игры сердца
Шрифт:
Майк откинулся на спинку стула, не сводя с нее пристального взгляда.
Одри сделала видимый вдох и продолжила:
— Я не обижусь, если ты не скажешь ей, что это я передала деньги, потому что на самом деле это не так.
Майк уставился на свою бывшую жену.
Затем он принял решение.
— Как работа? — спросил он и увидел, как она моргнула и дернула головой.
— Что? — тихо спросила она в ответ.
— Ты говорила, что устроилась на новую работу, это большое психологическое давление. Как у тебя там все продвигается?
Она
— Тяжело, но у меня закончился испытательный срок, так что хорошо. И они знают, что всегда могут позвонить мне, чтобы я поработала сверхурочно или помогла с другими адвокатами, если кто-то заболел и не могут найти временную замену или что-то в этом роде. Так что, думаю, все идет отлично.
— Хорошо, — пробормотал он. — Как квартира?
— Сокращает мою поездку на работу с сорока пяти минут до двадцати.
— Отлично, — согласился Майк.
— Мне нравится, — прошептала она. — Она просторнее и лучше сделана, поэтому в ней тише.
Майк кивнул.
Затем сообщил:
— Я не хочу, чтобы Рис в пятнадцать лет находилась в четырех часах езды от Бурга, в Чикаго. Мы с ней поговорили об этом, она тоже не хочет быть так далеко от дома. Мы надеемся на школу в Индианаполисе. Это на полторы тысячи долларов меньше за семестр и не потребуется ей снимать комнату. Я знаю, что чикагская школа лучше, но она слишком молода, чтобы я мог ее отправить туда одну. Она согласилась подумать о переводе туда через год после этого учебного года или на выпускной год, мы подумаем. Но она даже не умеет водить машину, так что в этом году она никуда не поедет, и она этому рада, если честно.
Одри кивнула и тихо сказала:
— Хорошо, я полностью согласна. Я беспокоилась о том, что она будет в Чикаго одна.
Черт побери, кто эта женщина, сидевшая перед ним сейчас?
Он не стал озвучивать этот вопрос вслух.
Продолжив.
— Поскольку она учится в школе Инди в штате, открываются возможности, что она точно получит стипендию. Эти деньги, — он кивнул на чек, — если она получит стипендии, пойдут на многое.
— Это хорошо, — ответила она.
— Я хочу сказать, что она получит стипендию, и она сократит расходы. Тебе нужны эти деньги?
— Это твои деньги, Майк, — напомнила она ему.
— Я знаю, Одри. Понимаю. Это не то, о чем я спрашиваю. Ты — это ты, и ты переходишь от мерседеса и шкафа, заполненного дизайнерским барахлом, к… тому, что можешь себе сейчас позволить. Может это стать для тебя проблемой сейчас или в будущем? Потому что, если это так, я смогу покрыть расходы на Клариссу, как обстоит дело со стипендиями, твой чек покроет почти два года обучения.
— Тогда потрать часть денег на покупку новой машины, — ответила она. — Ноу рассказал мне, что случилось с его машиной, и даже до того, как подростки ее обезобразили, его машина была полной катастрофой.
Черт побери, кто, бл*дь,
— Одри…
Она наклонилась вперед и прервала его.
— Это твои деньги, Майк, ты упорно трудился ради наших детей. Я говорила тебе, что узнаю кое-что о себе, так оно и есть. И узнав что-то новое, я оглянулась назад, и кое-что поняла о тебе. А это значит, что ты был счастлив много работать ради нашей семьи, обеспечивая нам хорошую жизнь, предоставляя нашим детям, чтобы они ни в чем не нуждались. Ты всегда старался дать им многое, и если ты возьмешь этот чек и используешь его на Клариссу или Джонаса, или как захочешь, то это будет правильно. Эти деньги сделают задачу намного менее сложной в краткосрочной перспективе.
Он пристально посмотрел на нее и сообщил:
— Должен сказать, Одри, ты прямо сейчас шокируешь меня до чертиков.
Она откинулась назад и пробормотала:
— Ну, наконец-то я делаю хоть что-то правильно.
Майк не смог сдержаться. Он расхохотался. Когда закончил, она смотрела на него и неуверенно улыбалась.
Его веселье исчезло, и он тихо сказал:
— Надеюсь, что не исчезнет.
Она сжала губы, прежде чем заметить:
— Я тоже надеюсь.
Господи, вот оно что. Вот оно, черт побери, наконец-то. Господи. Она пыталась, наконец-то искренне пыталась помочь, надеясь, что не облажалась в очередной раз.
Господи.
Он кивнул, протянул руку и забрал чек. Затем вытащил свой бумажник и засунул чек внутрь.
— Майк? — услышал он, пока засовывал бумажник обратно во внутренний карман блейзера.
Его глаза обратились к ней.
— Что?
— Меня, э-э… пригласили на свидание. Адвокат из другой фирмы, который работал над совместным делом с нашей фирмой. — Он молчал, она закончила: — Я подумала, что, эм…ты должен знать на всякий случай, если из этого что-то выйдет, мне нужно будет рассказать детям или познакомить их с ним.
— Рад за тебя, Одри, — мягко произнес Майк и получил еще одну неуверенную улыбку.
— Да, он довольно милый, — прошептала она, и Майк улыбнулся в ответ.
Затем сказал:
— Он юрист, вероятно, какой-нибудь придурок. Будь осторожна.
— Я работаю с ними достаточно долго, и знаю это лучше, чем ты, — ответила она, все еще улыбаясь, все еще нерешительно, но уже не так нерешительно.
Майк кивнул.
— Тебе пора, — напомнила она ему.
— Да, — согласился он.
Она выдержала его взгляд, не пошевелившись.
Затем прошептала:
— Я люблю наших детей.
— Я не только рад, что ты наконец поняла это, а рад, что ты поняла, как показать им свою любовь.
Ее голова склонилась набок, глаза смягчились, и она одарила его еще одной осторожной улыбкой.
Затем сказала:
— Береги себя, Майк.
Майк поднялся со стула, кивнув и сказав:
— И ты тоже, Одри.
Она кивнула в ответ.
Майк поднял руку и щелкнул двумя пальцами в ее сторону, повернулся и вышел из «Мими».