Игры Сердец. Противостояние
Шрифт:
– Киара?!
Он подхватил её, на этот раз взволновавшись всерьёз. Милая молчала, глядя на него широко распахнутыми, испуганными глазами и часто дышала, а в глубине расширившихся зрачков, почти утративших золотистые искорки, он читал дикую боль. Девушка дрожала, над верхней губой выступили бисеринки пота, а руки стремительно холодели, медленно выпуская его ладони, словно не в силах их держать.
– Киара!
Рэйтан рявкнул это, впервые в жизни пугаясь по-настоящему. Он, Рэйтан Деон Арора чувствовал, что теряет контроль. Схватив безвольно упавшие руки малявки, он начал растирать ей ладони, в надежде вернуть в них тепло. Он сам дрожал и так не боялся даже когда вытащил её из ледяной реки. Не боялся, когда
– Эй… Эй… Да что с тобой случилось?!
Замирая до полусмерти, он схватил любимую за плечи и крепко встряхнул, надеясь, что от этого она придёт в себя. Напрасно. Голова Киары безвольно мотнулась, пугая его ещё больше, а глаза стали стеклянными, ничего не соображающими. Что-то невидимое, страшное и от того ещё более пугающее утаскивало её туда, откуда не возвращаются и Рэйтан обезумел.
– КИАРА!!! – он заорал.
Теперь в его голосе чувствовалась настоящая паника. Опустившись на пол, он подхватил обмякшее тело жены, уложил её рядом и начал лихорадочно тормошить, обнимая ладонями холодеющее лицо.
– Киара, Киара, Киара! – бесконечно звал он.
…Из всех чувств Богиня оставила ему сейчас только панику.
…Из всех чувств Богиня оставила ей только ощущения и слух.
Со следующим витком боли пропало зрение, как будто кто-то резко выключил свет, и Киара усиленно заморгала, пытаясь вернуть себе краски мира. Напрасно, одна темнота. Кажется, она почти упала. Руки Рэйтана подхватили её, и она поняла, что лежит на полу, головой у него на коленях. Постскриптум она всё ещё чувствовала его крепкую хватку у себя на плечах, а крупные мужские ладони уже гладили ей лицо, и она ощущала их потрясающую трепетную, дрожащую ласку пополам с тревогой и она заплакала бы от этого, если б могла.
– Я… не вижу тебя… Рэйтан… – еле дыша, прошептала она, пугая его сверх меры.
Похоже, чувствовать и слышать милого – это была её последняя радость. Киара не знала, что одинокая слезинка выкатилась у неё из-под век и была тут же подхвачена губами мужа.
– ХАРИ ПРОКАШ!!! – во всю мощь лёгких заорал он, впервые в жизни зовя кого-то на помощь, но никто его не услышал.
Музыка играла и дудела, заглушая все звуки, и как же он ненавидел её сейчас! А ведь пару минут назад радовался, что именно благодаря представлению никто не потревожит их с Киарой.
…Симптомы усиливались. Разрывающие боли внутри живота звали согнуться, скорчиться, собраться в маленький жалкий комочек, обхватывая себя руками, но от слабости Киара не могла сделать и этого. Сердце билось неровно, слабыми рывками и это тоже пугало, заставляя задуматься о последствиях. Ещё никогда до этого она не думала, как ровно и чётко бьётся в нормальном состоянии у неё сердце. А сейчас в его затухающих, рваных, сходящих на нет толчках чувствовалась истончающаяся жизнь, и Киара как-то легко поняла, что умирает. Она просто лежала, испытывая дикие боли, не имея ни малейшей возможности пошевелиться. Лицо любимого погасло перед глазами, и это было худшее из зол.
«Свет мой, Богиня!» – со всем оставшимся жаром взмолилась она, мысленно обращаясь к небесной подруге, потому что вслух сделать этого тоже уже не могла. «Зачем сделала так? Дай мне ещё полюбоваться им, хоть немного! Я совсем не насладилась им!»
Она имела в виду Рэйтана, чей голос продолжал звать её, но уже глуше, тише, теперь, наверное, из подсознания, потому что разум медленно покидал её и слух тоже пропадал. Неужели всё… Окончательно? Действие яда стремительно распространялось по организму, отравляя каждую нежную клеточку, а доза выпитого сока оказалась слишком велика для хрупкой девушки, чтобы – хотя бы! – превратиться в снотворное.
Киара уходила. Каким-то звериным чутьём Рэйтан понял это. Зарычав, он подхватил её на руки и, игнорируя накатывающую слабость, устремился по коридору назад, к людям. И в этот момент накрыло его.
«Сок!» – простая мысль молнией прошила сознание, даря понимание того, что с ними случилось. На этом вечере было много закусок, но как-то так получилось, что ни он, ни Киара к ним не притрагивались, поэтому вычислить то из-за чего им обоим стало плохо, не составило никакого труда. Арора похолодел, вспомнив, насколько больше Киара выпила злополучного напитка.
«Нас отравили», – эта мысль была второй, которая озарила его, прежде чем сознание начало плыть и пытаться уйти из-под контроля. Усилием воли он загнал его на место и в эту секунду золотистые глаза любимой слегка приоткрылись. Её взгляд был мутным, ничего не соображающим, но почему-то он был уверен: Киара его чувствует.
– Рэйтан! – одними губами шепнула она, будто прощаясь.
Кажется, любимая держалась из последних сил. Неверными, трясущимися руками Рэйтан погладил её по лицу. Собственные силы тоже кончались – как-то резко и вдруг – вызывая отстранённое удивление мужчины, всегда привыкшего ощущать себя могучим и сильным, а сознание работало до странности непонятно. С одной стороны он всё осознавал, думал чётко и ясно, а с другой мысли уплывали, растекаясь мутными струйками тумана, рождая в голове так ненавидимое им сюрреалистическое ощущение призрачности бытия. Он был материалист до мозга костей! И теперь фантасмагория одиночества среди кучи людей бесила рождающимся чувством беспомощности.
Как ни странно, но именно злость помогла ему продержаться. Упав на одно колено, Рэйтан едва сохранил равновесие, но любимую удержал. Он дышал резко, сквозь зубы, чувствуя выступивший по всему телу пот, но пока контролируя своё состояние. Как всегда в таких ситуациях главное было думать: кричать бесполезно, их не услышат. Представление внизу по-прежнему продолжалось, вдруг став раздражающе громким. Слабость накатывала волнами, заставляя стены то сдвигаться вокруг него, то расступаться, вызывая противную тошноту и головокружение. То, что раньше забирало его милую, теперь подступало к нему. Прикрыв глаза, Рэйтан с силой выдохнул, пытаясь вернуть себе ясность зрения. Он не имеет права упасть, пока в его руках бесценное сокровище – Киара. К тому же он был мужчиной, намного крупнее и сильнее её, и доза выпитого им яда была сильно меньшей, чем доза Киары. Рэйтан боролся до последнего, не собираясь сдаваться. И ещё… Он чувствовал себя виноватым: расслабился после свадьбы, потерял бдительность. Позволил себе раствориться в счастье, и враги тут же этим воспользовались. И он своими руками дал ей свой бокал! Арора застонал сквозь зубы, оседая на пол и прижимая девушку к груди. Тошнота и слабость, раздирающие тело, брали своё…
Прислонившись спиной к стене, Рэйтан затащил любимую к себе на колени и одновременно вытащил телефон, пытаясь немеющими пальцами набрать номер брата. С третьей попытки ему это удалось. Чёрт, занято! В трубке звенели короткие гудки. Рэйтан чертыхнулся, чувствуя, как накатывающая тошнота и бессилие сменяются разрывающими тело болями. Теперь он понял, почему так смотрела его Киара! Превозмогая себя, он попробовал набрать брата ещё раз. Занято. Новая попытка. Ещё! Рэйтан не чувствовал пальцев, он даже не видел телефон и действовал наугад, памятью тела, надеясь только на то, что не промахивается, но зато он прекрасно ощущал замершую в его объятиях девушку и её затухающее сердцебиение. Её сердце ещё стучало. Слабо, тихо, но оно билось, и Рэйтан из последних сил прижал Киару к своему сердцу, словно пытаясь поделиться собственным жаром.