Их грязная девочка
Шрифт:
Я выпил первую бутылку и схватил другую, почти высасывая её, даже не успев сделать полный вдох.
Да, с детьми всё будет в порядке. Они были сильны — не только снаружи, но у них была такая мощная решимость, что они никогда не отступали от того, во что верили.
Ебать. Зачем тебе поступать с ними так отстойно, Хизер?
Я снова провёл рукой по лицу и выдохнул.
Внезапно из глубины коридора послышался тихий стон, оторвавший меня от мыслей о бывшей жене. Этот звук заставил каждую часть моего тела напрячься, готовясь к драке, поскольку
Я поставил пиво, оттолкнулся от стойки и пошёл по коридору. Раздался ещё один стон, теперь, когда я был ближе, он стал громче.
Дверь Мэри была частично приоткрыта, и я намеревался распахнуть её, чтобы посмотреть, что, чёрт возьми, происходит. Но что-то меня остановило.
Я поднял руку и положил её на дерево, бесшумно толкнув её внутрь, и когда я посмотрел через пятидюймовую щель в двери, мои мышцы напряглись по совершенно другой причине.
Иисус Христос.
Моя дочь в настоящее время была чертовски голой, лежала на кровати с рукой между бёдер и тёрла самую красивую киску, которую я когда-либо видел.
Я выругался про себя, а затем повернулся и пошёл прочь. Я был на кухне и за считанные секунды выпил ещё пива.
Святое чёртово дерьмо.
Я выпил половину пива, прежде чем опустить глаза и снова выругаться.
Что-то тёмное и мерзкое развернулось внутри меня, когда я посмотрел ниже.
Я был чертовски твёрд.
«Блядь», — подумал я.
А потом направился обратно к двери спальни дочери.
Глава вторая
Мэри
Я была такой мокрой. Моя киска хлюпала, когда я лихорадочно проводила пальцами по клитору.
Кончив, я закусила губу, чувствуя, как из меня вырывается удовольствие. Я знала, что дома одна, но мне всё равно приходилось молчать. Потому что слова, которые всегда срывались с моих губ во время оргазма, были слишком запретными, чтобы произносить их шёпотом.
Моя рука была липкой, пока я продолжала мастурбировать, поскольку одного раза всегда было недостаточно, соки из моей киски пропитывали мои пальцы, пока я трахала себя ими. Хлюпающие звуки, наполнившие комнату, запах секса и мускуса возбудили меня ещё больше.
Я ещё три раза провела пальцами по влагалищу, прежде чем погрузить их полностью, вздрагивая, когда наступила очередная кульминация.
— Ох, папочка! — я застонала, слова непроизвольно вырывались из меня, как и всегда, моё сердце колотилось, а мышцы киски сжимались ещё сильнее, просто услышав их, прежде чем расслабиться вокруг пальцев.
Внезапно я что-то услышала — тяжёлый звук, который заставил меня запаниковать, потому что я сразу поняла, что не одна. А потом по другую сторону двери моей спальни послышалось мужское рычание.
Я открыла глаза и медленно повернула голову, боясь того, что могу обнаружить, но по-прежнему чувствуя, как удовольствие проходит через меня. Мои пальцы всё ещё были зажаты внутри киски, пока я смотрела на широкую щель между дверью и стеной.
Тёмный коридор мало как улучшал мою видимость, но я могла видеть достаточно хорошо, чтобы узнать папу, стоящего с другой стороны. Смотрящего на меня.
В этот момент на меня что-то нашло. Ни стыда, ни смущения, ни даже гнева или негодования от того, что за мной наблюдали в этот личный момент. Нет, я почувствовала себя сексуальной и непослушной — моё возбуждение снова возросло — и я вытащила мокрые пальцы из своей киски. Глядя прямо в глаза папы, я ссасывала соки с кончиков, постанывая и в то же время выпячивала грудь. Мои сиськи покачивались, соски так сильно болели.
Папа издал ещё один глубокий звук, но я видела, что его внимание было сосредоточено на моём теле. Я позволила своим ногам полностью раскрыться, чтобы он мог хорошо рассмотреть мою бритую киску. Губы моей киски стали пухлыми от оргазма, клитор пульсировал, и я знала, что он видел, насколько гладкой стала внутренняя поверхность моих бедер от оргазмов.
Видел ли он, как я кончила? Видел ли он, как я излилась и испачкала всю свою кровать?
Знает ли он, что я думала о нём, когда кончала?
Слизав с пальцев всю эту мускусную сладость, я приподнялась, моя грудь колыхнулась от силы этого движения. Я была стройной, но мои сиськи были полными и большими. Проходя мимо, я всегда замечала, как парни в университете наблюдают за мной, как моя грудь покачивается под рубашками.
Папа нашёл мою грудь возбуждающей? Мне хотелось бы знать, дрочил ли он, думая о том, чтобы пососать мои тёмные ареолы, пока мои соски не стали бы такими твёрдыми, что заболели.
Я застонала от этой мысли и начала пощипывать кончики, потягивая соски и отпуская их, чтобы он мог видеть, как сильно я их сжимаю.
Моё сердце снова грохотало, и когда я увидела, как он подвинулся, словно собираясь уйти, я поняла, что мне нужно больше.
Я всегда мечтала об этом моменте, но никогда не думала, что он станет реальностью. Он был моим отцом. Это было неправильно на всех уровнях, но он вторгся в мой разум. Я представляла его одного, когда касалась себя и кончала.
Может быть, я облажалась из-за того, что хотела, чтобы папа меня трахнул, но я не хотела быть нормальной, если бы альтернативой никогда не было то, чтобы его большое, твёрдое тело доминировало надо мной. Мне хотелось провести рукой по волосам, покрывавшим его мужскую грудь.
— Подожди, папочка, — крикнула я, и он тут же остановился. Он был на своей стороне, и мои слова заставили его замереть на полпути. — Не уходи, — прошептала я, не уверенная, слышит ли он меня. Когда он остался неподвижным, я сказала на этот раз громче: — Иди сюда.
Прошло несколько ударов сердца, прежде чем он выдохнул, его огромные плечи опустились с силой. Он толкнул дверь моей спальни, и я увидела, как он окинул взглядом моё обнажённое тело. Мои ноги всё ещё были раздвинуты, раскрыты так широко, как только могли, внутренние мышцы киски сжались при мысли о том, что он прикасается к ним.