Их невинная заложница
Шрифт:
Стоя в тени, он был невероятно мужественным и настолько красивым, что у Кинли перехватило дыхание.
— Хм, я думаю, они друг друга утомили, — мужчина кивнул в сторону удобной на вид собачьей лежанки в углу.
Голова Джиджи лежала на плече Бутча, а большой пес свернулся вокруг неё.
Кинли сама была немного похожа на свою собаку, когда прижималась к Лоу и Доминику. Каждый раз, когда девушка переворачивалась, один из мужчин обязательно обнимал её, чтобы она ощущала тепло и безопасность. Пока голод и беспокойство не вынудили её покинуть уютную постель.
— Полагаю,
— Ну, думаю, за пару часов с Лоу ты уже привыкла к дворняжкам. Доминик — чистокровный, но тебе следует знать, что мой брат и я — никто, — красивое лицо Райли не отражало никаких эмоций, но эти слова он произнес, словно издевку.
— Вау. В тебе говорит затаенная обида. Кто она?
«Потому что ни один мужчина не станет таким циничным без участия женщины».
Райли пожал плечами, — Я просто был честен.
«Правильно».
То, как Райли усмехнулся, вынудило Кинли ответить.
— Твой брат — один из самых лучших людей, которых я встречала, и я не позволю тебе так отзываться о нём. Кроме того, в дворняжках нет ничего плохого. Я буду любить каждого щенка, которого принесет Джиджи.
— Уверен в этом, милая.
«С неё хватит такого отношения».
— Не называй меня так.
Его брови резко взлетели.
— Почему нет? Лоу зовет тебя деткой, и ты не возражаешь.
Раньше девушка приняла бы близко к сердцу это дерьмо. Но получение сексуального опыта, видимо, благотворно повлияло на её самооценку. Сейчас Кинли отказывалась мириться с его ехидными комментариями, особенно потому, что Райли был единственным препятствием продолжения любого рода отношений с Лоу и Домиником. Они не могли состояться без него.
Если бы Кинли могла убедить его смягчить свои дебильные принципы, это послужило бы началом. Поскольку она хотела любой ценой удержать своих мужчин, то должна бороться за это. «Что сказал ей Доминик? Она никогда не сможет получить желаемое, если не решится на это».
— Я детка для Лоу. И, видимо, зверушка Доминика. Никогда не сказала бы, что «зверушка» может быть ласковым сексуальным прозвищем, но мне нравится, когда он произносит его. Ты не можешь называть меня милой, потому что так не считаешь.
— Достаточно честно, — мужчина глубоко вздохнул и подошел к холодильнику. — Значит, тебе действительно нравится мой брат?
Она была уверена, что безумно влюблена в его брата.
— Да. И Доминик тоже.
— Я знал, что тебе понравится Доминик. — Райли дернул ручку холодильника и заглянул внутрь. — Я сделаю тебе сэндвич. Есть ветчина и индейка.
— С индейкой, пожалуйста. И с горчицей, если она есть. А почему ты так безоговорочно уверен, что мне понравится Доминик? Поначалу он был немного пугающим. Но, признаюсь, что мое влечение к нему возросло с тех пор, как он перестал угрожать мне.
И начал целовать её. И подарил ей потрясающие оргазмы. От одной только мысли о его
Райли схватил индейку, горчицу, овощи и вернулся к кухонному островку.
— Я знал, что тебе понравится Доминик, потому что вы из одного мира. У него есть деньги и всё остальное.
Отношение Райли немного ранило девушку.
— Меня не волнуют деньги.
— Чушь. Ты собиралась выйти замуж за Дженсена из-за его банковского счета. Можешь врать, но твои поступки говорят сами за себя, сладкая… Кинли.
Мужчина схватил буханку пшеничного хлеба из ближайшего шкафа и захлопнул дверку. Ощущение тепла, возникшее у девушки после занятий любовью с Домиником и Лоу, исчезло, столкнувшись с реальностью.
— Я думала, что мой отец болен. Думала, что ему требуется лечение. И мой благотворительный фонд был на грани закрытия. Я не могла вынести мысли, что «Дом Надежды» прекратит существование, ведь моя мать так упорно работала, создавая его. От фонда зависит жизнь слишком многих бездомных людей. Я выходила за Грэга не для того, чтобы швыряться деньгами и путешествовать по миру. Я делала это, чтобы помочь своей семье.
Не поднимая глаз, Райли начал нарезать помидоры и намазывать горчицу.
— Уверен, думая так, ты чувствуешь себя лучше.
У Кинли не получится победить. «Никогда». Был момент, когда девушка поверила, что сможет получить всё, но ей следовало понимать — это лишь мечта. Райли хотел чего-то другого в женщине. Кинли не знала, чего, и даже не могла предположить. Она не была любима. Даже её собственную семью она заботила так мало, что они готовы были убить её ради денег.
— Знаешь, я больше не голодна. Увидимся утром и, может быть, сможем понять смысл того, что делает Грэг. Нужно созвать пресс-конференцию или что-то в этом роде, потому что я устала ото лжи Грэга обо мне. Обещаю, что все выясню, и тогда тебе больше не придется меня видеть.
«Чтобы он мог жить дальше своей жизнью. А она смогла бы попробовать начать новую».
Кинли отвернулась, но Райли, внезапно оказавшись рядом, схватил её за запястье.
— Не уходи. Я перестану быть мудаком. Садись и позволь мне приготовить тебе что-нибудь поесть. Это самое малое, что я могу сделать.
Мгновение девушка обдумывала вариант эффектно покинуть кухню, но на самом деле ей не нравилось воевать. А бегство только подтвердило бы её вину в глазах Райли. Не то, чтобы он сильно в этом сомневался, но зачем укреплять его представление о ней как о злодейке. Кроме того, она действительно была голодна.
— Ладно.
— Доминик, Лоу и я уже говорили о пресс-конференции. Это не очень хорошая идея. Сейчас Дженсен не знает, что ты сотрудничаешь с нами, и поэтому придерживается плана. Если он поймет, что ты нам помогаешь, то может уничтожить все доказательства или просто исчезнуть. И я не думаю, что после этого мы сможем когда-нибудь привлечь его к ответственности. Это позволило бы ему свободно перемещаться, и он смог бы вернуться за тобой. Ты не захочешь быть одним из незавершенных дел Дженсена.