Их жестоко убили и изнасиловали
Шрифт:
— Это бесполезно, — охранник полез за перцовым баллончиком.
— Нет! — выкрикнул Филин.
Он начал бороться с охранником, не давая тому успеть выпустить спрей, но тот был в шлеме и это стало серьёзной проблемой. Охранник двинул голову вперёд и разбил Филину нос. Кровавые сопли спрыснули на пол.
— Вы арестованы, — победоносно навис охранник.
— Они не арестованы, — сказал кто-то позади.
Охранник развернулся. Перед ним оказался Ротшильд с пистолетом в руке. Палец нажал на спусковой крючок и мозги охранника ошмётками вылетели через затылок. Шлем оказался очень хрупким.
— Чего ты добиваешься? — сквозь боль спросил Каллергем, пытающийся подняться на ноги.
— Мы все попали в досадную ситуацию. Я просто помогаю одному человеку отомстить этим подонкам. Идите со мной и вы всё поймёте. Мы не враги. Больше нет.
Ротшильд помог Филину и Каллергему встать на ноги и повёл за собой. Они зашли в лифт и начали подниматься на самый высокий этаж марсианского научного центра.
— Честно говоря, — сказал Филин, — мне уже даже не очень интересно, что там будет дальше. Эта история полностью себя исчерпала.
— Хах, зря ты так к этому относишься, — улыбнулся Ротшильд. — Да и вообще, никогда бы не подумал, что ты можешь быть таким разным. Всё-таки действительно, личность — вещь сложно постижимая.
Ответ был достаточно странным, но обратил на это внимание только Каллергем. Филин только хмыкнул и отвернулся. Добравшись на самый верхний этаж, они вошли в кабинет совета директоров компании Сигма.
Десять застреленных человек сидели в креслах за столом. В самом центре кабинета стоял одинокий профессор с винтовкой в руках. Это был тот самый человек, который помогал Филину прийти в себя после пробуждения.
— Всё сделано как надо, — сказал он.
— Ну и отлично, Шайнер, — кивнул Ротшильд. — Значит, дело почти сделано.
Филин возмущённо сморщился.
— Ты и здесь решил устроить свою кровавую игру?
— Нет, — ответил Ротшильд. — На самом деле, многое изменилось. Доктор Шайнер пробудил это моё тело ещё на прошлой неделе в тайне от всех. А тот дурачок, которого вчера застрелили… что ж, частью себя я готов был пожертвовать и соврал ему, что продолжаю игру. Никаких игр больше нет. Всё зашло слишком далеко. Поговорив с очень важным человеком, я пришёл к выводу, что нужно уничтожить, всех кто заставил нас родиться на этот свет. Всех, кто ради своих экспериментов создал самую неэтичную пытку над живыми личностями.
Каллергем тихо засмеялся.
— Ого, с каких пор ты стал таким сердобольным?
— Слушай, я не моралист и никогда им не был. Ты прав. Я хочу возмездия. Мне дали силу, которая свела меня с ума и теперь я чувствую, что она высосала из меня всё. Около десяти лет я провёл в тотальном одиночестве, прежде чем убил себя. Я истощён, я устал от игр и бездумного насилия. Но напоследок всё-таки придётся пролить не мало крови. Это уж точно! А потом… насрать, что потом.
Ротшильд подошёл к компьютеру и начал быстро набирать что-то на клавиатуре.
— Вы должны поговорить с ним, — сказал Ротшильд. — Он всё вам объяснит.
На экране вывелось изображение с Аскании. Перед камерой сидел Филин. Весь заросший бородой. Длинные грязные волосы до плеч и мрачный уставший взгляд. Он выглядел будто прошёл через многие часы пыток. И он действительно прошёл. Через бесконечные дни полного одиночества в разрушенном мире, из которого стёрли всех других персонажей перед перезагрузкой.
— Привет, Филин, — сказал человек с экрана.
— Что за дерьмо? — удивлённо отреагировал Филин из реального мира.
— Я знаю, что ты чувствуешь. К сожалению раньше с тобой я связаться не мог. Доктор Шайнер помог мне наладить контакт только с Ротшильдом. Честно признаюсь, я искренне удивлён, что именно он решил мне помочь.
— Я многое переосмыслил, — сказал Ротшильд.
Виртуальный Филин вытер слёзы, стекающие по грязным щекам и продолжил говорить:
— Вы хотите понять, что вообще происходит. Да, я должен объясниться и надеюсь… искренне надеюсь, что вы правильно меня поймёте. Все эти убийства необходимы. Целых два года успело пройти в этом мире после того, как наши воспоминания были перенесены в живые тела. Доктор Шайнер, анализируя сервер, заметил, что вообще-то я остался жив. Мой сын очень плохо меня порезал, я смог выкарабкаться. Шайнер остановил ускоренную симуляцию, но было уже поздно. Я провёл очень много времени в этой мёртвой пустыне. Первое время хотел покончить с собой, но я понял, что хочу другого. Всё-таки мой волевой характер по-крепче чем был у Гарольда, поэтому суицидальные мысли я быстро прогнал. Прогнал потому что захотел мести. Все эти сволочи, которые заставили нас страдать в этой клетке просто развлекались глядя на это. Я измучен бессмысленностью своей жизни! Меня просто отбросили как недокуренную сигарету, не забыв цинично забычковать в грязь. Вы вряд ли меня поймёте, у вас есть живые тела, а я остался здесь! Совсем один!
Его голос начал постепенно срываться.
— Я хочу… я хочу, чтобы все они тоже начали страдать! Помогите мне убить всех этих людей, всех причастных!
Потом он начал плакать, грубо проглатывая слова.
— Пожалуйста… пусть все они умрут. Филин, я прошу тебя. Мы уже не один и тот же человек, но никто не поймёт меня так как ты. Надо всех их наказать, убить их родственников и детей, убить всех знакомых, всех кто им дорог. Заставить их умываться кровью. Прошу… умоляю…
— Да ты просто сошёл с ума! — внезапно вспылил Каллергем. — Люди не должны умирать из-за твоей шизы!
— Нет! — рассердился виртуальный Филин. — Они обязаны! Ты сам просто марионетка в их ёбаных руках! Конечно, тебе легко говорить, что правильно а что нет, когда ты в тепле и комфорте. Я говорю с тобой из ада и я больше не верю в милосердие!
Со стороны коридора послышались шаги. В кабинет кто-то собирается войти. Дверь распахивается и внутрь забегает начальник охраны, а вместе с ним и Алисия с её братом Экхартом.