Шрифт:
Вместо предисловия. Новое спасение Гуттиэре…
Огромная кровожадная акула-людоед внезапно пересекла путь Ихтиандру, обнажив три ряда своих страшных клиновидных клыков, похожих на острейшие кинжалы. От них было невозможно отвести взгляд и мурашки невольно пробежали по телу. Это была большая белая акула (кархародон), самая опасная из всех плавающих в мировом океане. Она наиболее часто нападает на человека, уверенная в своём полном превосходстве над людьми, совершенно беспомощных в водной стихии. Это ясно читалось в непоколебимой уверенности
Чувство обречённости овладело юношей, он почувствовал себя перед грозным хищником маленьким, беспомощным и жалким. Испытал сильнейший страх, готовящийся перерасти в ужас и безумную панику. Он вспомнил, что точно такое же чувство испытал ещё в детстве, когда впервые в водах залива Ла-Плата столкнулся с акулой, показавшейся ему очень страшной. Тогда она попыталась ткнуть его своей мордой, но он остановил хищницу жёстким ударом рукоятки своего кинжала по её чувствительному носу. Так его учил отец. Хищница резко увильнула в сторону и скрылась из виду, поняв, что жертва совсем не безобидна, и она получит отпор. К мальчику пришло чувство огромного облегчения. Это много позже в нём утвердилось полная уверенность в своих силах, ловкости, оружии и в надёжности костюма, который по прочности почти не уступал акульей шкуре, твёрдой как наждак.
Откуда появилась здесь эта акула, Ихтиандр даже не понял. И как не вовремя: именно сейчас юноша изо всех сил спешил спасти погружающуюся в воду прекрасную Гуттиэре. Как это он уже однажды сделал. Девушка находилась без сознания и не даже шевелилась, сохраняя неизменную позу с чуть приподнятой левой рукой. Вот она достигла дна и плавно опустилась на него, потревожив водоросли, заставив их колыхаться в унисон с прядями своих светлых волос. Испуганные рыбки метнулись от неё прочь.
Ихтиандр знал, что он ещё успеет спасти Гуттиэре, достаточно лишь поднять девушку на поверхность моря, там она сможет дышать воздухом. Это лишь он один на свете способен жить под водой, обладая жабрами акулы, но не она.
Потому спешил изо всех сил к Гуттиэре, но в это время появилась огромная акула-людоед, ясно обозначив свои кровожадные намерения. Несомненно, она уже попробовала вкус человеческого мяса и решила полакомиться им вновь. Возможно, пристрастилась к нему.
Несмотря на очевидность опасности схватки с таким противником, юноша сдаваться не желал и привычно выхватил свой кинжал. Краем сознания подивился его размерам – кинжал походил на меч или саблю…
Акула между тем описывала вокруг него круги, присматриваясь и готовясь к решающей атаке на человека.
Он всё время держался лицом к ней, готовый в любой момент на маневр и удар кинжалом.
В это время Ихтиандр заметил тёмный силуэт на поверхности воды и каким-то внутренним чувством угадал, что это плыла шхуна Педро Зурита. Почти сразу же её обогнала маленькая лодка. Откуда-то юноша знал, что в ней находится его отец доктор Сальватор и индеец Бальтазар. Почему они оказались вместе, он даже предположить не мог. Было вообще странным, что они оба, никогда ранее не знакомые между собой, оказались вместе.
За ними стремительно несся верный Лидинг, трубя в раковину. Дельфин старался плыть изо всех сил, но никак не мог их догнать…
Задуматься над всеми этими странностями ему не давала акула-людоед, сужающая свои смертельные круги вокруг него…
И вот хищница ринулась в атаку, повернувшись боком, разинув клыкастую пасть с зубами-кинжалами…
В последний момент Ихтиандр сумел увернуться и ловко распороть грязно-белый живот врага, из которого наружу вывалились внутренности и вокруг н5его образовалось расплывающееся облако крови.
Родилась мысль, что они привлекут сюда новых акул в таком множестве, что противостоять им окажется невозможным. В подобных случаях стая хищниц приходит в неистовство и набрасывается всем скопищем на жертву. Растерзают агонизирующую сестрицу и его заодно в придачу, устоять он не сможет…
Юноша поспешил уплыть подальше в сторону от кровавого облака с акульими потрохами, но ударился о бок скалы, рванулся в другую сторону, но и там наткнулся на камни, обросшие мшистыми водорослями. Сверху тоже находились они.
Ихтиандр оказался в ловушке. Огляделся, в стороне мерцал тусклый свет и он рванулся к нему, используя ласты на ногах и свои руки с перепонками между пальцев. Но вода вокруг него словно бы сгущалась, замедляя движение всё больше и больше…
Последние метры он преодолевал с невероятными усилиями. В конце концов всё же выплыл… вернее, продрался через узкое отверстие в скалах в свободную воду. И сразу стало легче, свободнее. Ихтиандр обрадовался, почти возликовал, но тут же его придавило осознание огромных потерь, которыми он заплатил за своё спасение – потерей Гуттиэре, она так и осталась лежать бездыханной на морском дне по ту сторону каменной стены. Позади остались доктор Сальватор, Балтазар и Педро Зурита.
Слёзы сами собой потекли из его глаз. Юноша почувствовал, что задыхается, ибо дыхал зловонной морской водой. В груди от неё кололо, причиняя сильнейшую боль. Он взмахнул рукой и ударился костяшками пальцев обо что-то жёсткое. Боль заставила его проснуться.
Ихтиандр с тоской осознал, что всё увиденное им было лишь сном, простым сном… точнее, кошмарным сном. А он по-прежнему находился в металлическом баке, в его жабры поступала вода бедная кислородом, с привкусом ржавчины и тухлости, ибо прошло слишком много времени с того дня, когда её меняли не слишком усердные тюремщики.
Рядом не было ни тонущей Гуттиэре, ни доктора Сальватора, ни Лидинга, ни Педро Зурита с Балтазаром. Они пропали безвозвратно вместе со сном. Был лишь тесный бак и каменные тюремные стены подземелья, в котором он находился.
– Отец! Спаси меня! – прошептал юноша, касаясь щекой холодного металла бака. Никаких надежд ни на кого другого у него не оставалось. Он хватал ртом воздух, ибо кислорода в воде не хватало, при каждом вдохе лёгкие словно бы кололи мелкие, но острые иголки…