Иисус жил в Индии
Шрифт:
План мавзолея Розабаль:
1. Могильный камень Иисуса/Юза Асафа.
2. Могильный камень Саида Низира-уд-Дина.
3. Барельеф ступней.
4. Надпись над входом.
5. Вход в склеп (замурован).
6. Окружающий коридор.
7. Вход.
8. Терраса.
9. Мусульманское кладбище.
10. Дорога.
С
Барельеф ступней, освещенный свечами.
В Кашмире существуют многочисленные исторические источники, доказывающие, что Юз Асаф и Иисус — это один и тот же человек. Один из древних манускриптов описывает мемориал как могилу «Иссы Роох-у-Илаха». [98] Ежегодно тысячи паломников приходят к могиле. Среди них не только мусульмане, но и последователи иных религий — индуизма, буддизма и христианства. Истинное значение скромного памятника сознают и потомки древних израильских племен: они называют захоронение «могила Хазрата Иссы Сахиба», то есть Господа (Учителя) Иисуса. В древних документах указывается, что здание над святыней было построено еще в 112 г. н. э. С момента погребения могилу охраняют. В 1766 г. хранители памятника получили официальный документ, подтверждающий значение священного мемориала. В этом свидетельстве Великий муфтий Рахман Мир утверждает: «Здесь лежит Юз Асаф, который в период царствования царя Гопадатты восстановил Храм Соломона и который пришел в Кашмир как пророк. Он служил людям, провозглашал свое единство с Богом и нес человечеству его законы. С тех самых пор его могилу почитают цари, государственные чиновники, знатные и простые люди».
98
M. Yasin, Mysteries of Kashmir, Srinagar 1972
Внутри здания Розабаль находится деревянная рака.
Могильный камень покрыт толстой мягкой тканью.
Могильный камень (так называемый кенотаф). Само захоронение, могила Юза Асафа, находится внизу, в склепе.
Заключительные замечания
Выживание современного человечества зависит от возвращения в сознание каждого отдельного человека концепции кармы.
Наша история подошла к концу, однако мы до сих пор ничего не сказали о том, каким именно образом читатель может применить полученные знания. После издания книги на немецком языке я получил множество писем, авторы которых критикуют меня за то, что я отнял у христиан последнее утешение — веру в избавление от грехов терзаемого страстями мира через искупительную смерть Иисуса Христа, доступную всем тем, кто обращается к Спасителю. Проблема, однако, заключается в том, что свойственная традиционному христианству доктрина спасения восходит исключительно к идеям Павла и никогда в такой форме не выдвигалась самим Иисусом.
Павел учил, что вся сила Иисуса заключена именно в его смерти, посредством которой он освободил верующих от груза их грехов, от несчастий и от власти Сатаны. Из всего, написанного Павлом в Посланиях, ни единого слова не посвящено истинному учению Иисуса; апостол даже не упоминает ни одной из притч Учителя. Вместо этого он просто излагает собственную философию и собственные идеи.
Павел воспринимает всех без исключения людей как детей гнева, то есть как цель, на которую направлен гнев Божий (см. Послание к Ефесянам 2:3). Они совершенно потеряны (например, Послание к Римлянам 5:18, К Коринфянам 15:18) и лишены надежды и не ведают Бога (Ефесянам 2:12). Все до одного пребывают во власти Сатаны (например, Римлянам 3:9, Галилеянам 2:14). Над всем человечеством, словно дамоклов меч, висит приговор проклятия (например, Римлянам 5:16).
Таким образом, Павел — учитель человечества — превратил Благую весть в собственную угрожающую перспективу, утверждая, что лишь он способен указать путь к спасению. Понятно, что при таком подходе человек не сможет прийти к естественному пониманию смерти, поскольку теория превращает смерть в оправдание греховной жизни.
Ни в одной из мировых религий невозможно найти подобной спекуляции на страхе смерти, как в христианстве апостола Павла. В его интерпретации доктрина превратилась в веру, в тисках которой охваченные ужасом христиане должны послушно склонять голову под тяжестью угроз. В толковании Павла религия постепенно удалялась от той концепции милостивого, любящего и всепрощающего Господа, которую проповедовал Иисус, все ближе подходя к жестокости мстительного и безжалостного Бога Ветхого Завета.
Все сказанное становится ясным, если вдуматься в весьма откровенное заявление апостола о том, что человек не в силах ничего предпринять ради собственного спасения (см. Римлянам 3:24, 3:28, 9:11, 9:16, Коринфянам 1:29, Галилеянам 2:16). По словам Павла, спасение зависит исключительно от милости Божьей (Ефесянам 2:8–9).
Таким образом, доктрина Павла превращает спасение в исключительную привилегию Господа; люди на земле вынуждены жить со связанными руками (см. Римлянам 3:24, 4:16, Ефесянам 2:5, 2:8–9). Конечно, кому-то слова Павла могут показаться весьма привлекательными в силу их комфортности. Спасение «автоматически» распространяется на всех членов паствы. Чтобы достичь цели жизни, не требуется прилагать никаких усилий, поскольку каждый христианин раз и навсегда спасен жертвенной смертью Христа на кресте Голгофы.
Такой подход означает, что человеку следует всего лишь вступить в соглашение с этим «учреждением», заплатить «членский взнос» — и (смотрите и слушайте!) теплое местечко в раю ему обеспечено навечно. Вполне естественно, что подобное учение привлекало множество последователей и стремительно распространялось. Ведь куда проще верить во что-то, что можно получить и сохранить без особого труда. Одним лишь обращением в христианство можно рассчитывать на искупление, спасение, вступление в круг детей Божьих и превращение в новую личность. Если верить этому учению, то каждая попытка что-то самому сделать во имя спасения умаляет заслуги Иисуса, а потому предстает смертным грехом. И наоборот, каждый человек, какой бы образцовой ни была его (или ее) жизнь, провозглашается павлианством заблудшим, если он с покорной благодарностью не принимает жертву на кресте как необходимое условие собственного спасения.
Большинство христиан считают, что величие и сила их веры заключены в истинности этого учения. Однако при ближайшем рассмотрении теория оказывается сфабрикованной и очень далекой от истинных идей Иисуса. В Евангелиях мы не встречаем даже намека на так называемую христианскую доктрину спасения — ни в Нагорной проповеди, которая представляет собой квинтэссенцию послания Иисуса человечеству, ни в «Отче наш», ни в притчах Учителя! Если бы это положение действительно было настолько важным, Иисус, разумеется, дал бы хоть косвенные указания на значение собственной «жертвенной смерти» для спасения человечества. Его жизненные принципы полностью исключали намеренное умалчивание фактов.