Или
Шрифт:
Собака вела меня за собою в глушь витражного зодиака и я сказал
Собака собора это собор собаки
Вот тогда с мировой собачьей тоской всею
Пастера я въехал в сияющий Тараскон из Тартара-Тартарена
В мэрии висела картина: "Наполеон спасает от наводнения жителей Тараскона"
Наполеон плыл в лодке по воле волн жители плыли в лодке Наполеона
Еще была арка Екатерины
Святой явившейся Жанне д'Арк
Скульптура с бронзовой катарактой
На площади Бастилии нет Бастилии но каждый парижанин видит Бастилию
В мавзолее Ленина нет тела Сталина но каждый москвич видит тело Сталина
Так в самолете Москва - Париж где стюардесса дает шампанское воспаришь даже если не пьешь
Как топор гильотины здесь между шеей Антуанетт между тем что было и тем что есть пролегает граница - нет
Нет поэмы - поэмы нет
Нет Марии Антуа-нет
Теневая радуга
Тень от тени легла на тень оттеняя подобье тени
Я взошел на теневой мост по ступеням тени
Тень прогибалась
Вот она - лестница Иакова радуга из теней
Эту радугу глаз едва различает
Здесь легкость - прикосновение пустота - единственная опора
Здесь ходьба от полета неотличима упасть то же самое что взлететь
В переходном спектре между тенями я увидел линию горизонта между двумя громами
Оглушенный я вошел в гром
Ослепленный вышел из грома
Розы из грозы и сады из грома висели посреди звука
Горы состояли из ЛЯ
РЕ было небом
ДО - единственная опора
Я сел на СИ
Я был МИ
Выдохнул ФА
Тут я увидел душу
Она оказалась ЛЯ
Я рассыпал ноты гора стала тенью душа горою мосты из шепота города из вздоха только ад оказался всхлипом извне незаметным
Тогда загромыхало молчание
Я увидел Ангела
Он был
– Ах
В это время Магомет выронил кувшин и оттуда вылилась тишина
Лермонтолет
Чтобы коснуться тюрьмы ресниц я хотел бы немного раздвинуть стены
Эта стена стенаний твоих ладоней
В ладонях живут только птицы
Но и они улетают если ладонь в ладонь ладонь уплывает
Ах как ненавистны все эти птицы терзающие когтями небо складывающие крылья как две ладони и раскрывающие ладони чтобы лететь аплодируя телом
Нет нежнее ресниц жен жен рожающих патефоны жен питающихся стихами и ласкающими гортанью
В это непролазное небо вламываются тела из ломоты
Я пишу птицами как кистями
Они мне во всем послушны обмакиваемые в небо
Тамародвижение
Интрига беззвучной бездны
Бездны не имеющей эха но отдающейся в себе слева
Коллапс
Чайный собор
Кто построил этот чайный собор
он воздвигнут из аромата арка жасмина арка земляничная
нет это не аромат а пение
на небе горит жираф это Сальвадор Дали сгорел незадолго до смерти
в созвездии Лебедя растет лебеда и полынь горьковатого света
там чай собирают для Божьего чая но там нет печали
поэтому чай не нуждается в горечи чтобы заваривать свет
Господи пошли мен твой чай из звезд с лимонной долькой луны
на чайном наречии я сказал чаю:
– Чаю воскресения мертвых
– И жизни будущего века - отвечал чай
– Аминь.
Птероямб
В окружении нежных жен и угодливых кулаков я бессменный боксер любви ударяющий только вдаль
Я не памятник не пилот пролетающий под мостом но я также и не Пилат распилающий все вокруг
Нет скорей я похож на трюк с мотоциклом мотоциклист отпускает вдаль мотоцикл оставаясь в воздухе без мотоцикла покуда он вновь вернется по кругу
Я на мгновенье нем повис чтобы прыгнуть в седло в тот миг когда круг завершит любовь
Может быть ты тот мотоцикл но во всяком случае я не похож на плезиозавр птеродактиль и птероямб но гекзаметр и динозавр мне милее всех иногда.
Легионер судьбы
Легионер судьбы я знаю слово которым разверзается судьба в основе слова некая основа похожая на слово "голытьба"
легионер срывается в атаку пока в нем пуля новая живет так Одиссей спешит в свою Итаку так клетки поглощают кислород
судьба над ним висит как гроб пророка или над мясником окорока он чист в нем как в невесте нет порока как нет в отечестве пророка - мясника
легионер судьбы хватает пламя потом свободу за душу берет он реет как милиция над нами он как Орфей вступает в лабиринт
в том лабиринте нет громоотвода зато в нем есть свобода от судьбы когда
"с улыбкой ясною природа сквозь сон встречает утро го.." лытьбы.
* * *
Канатоходец нот находит ногами нить и нити тень разрослась в канат
так входя в теневую даль он упал в палитру он лязгнул плацем хряпнул хрусталь скелетный и разлетелось тело затеплилось в воробьях затрепетала воробьиная пыль и пыльца небес облетела
стала прозрачна крылатая эта бабочка ландшафтная расчерченная жилками по эллипсу
в бабочке угасая грассирующим полетом там Фландрия или ландкарта многократно сгибаемая и расправляемая над градом и миром мраморных изгибов
их запомнил в ласке миллионнолетний мурлыкий мрамор из мертвых "вы"