Илиада
Шрифт:
Прячутся, верно, они от сражений, как псы, льва увидев!
Мы же сражаемся здесь, чужеземцы, пришедшие в помощь!
Также сражаюсь и я, ваш союзник, придя издалёка!
Так как Ликия моя по течению Ксанфа – не близко.
480 Там я оставил жену дорогую и сына-младенца,
Также – немало богатств, на которые всякий польстится.
Но, невзирая на то, предвожу ликиян, и готов я
В бой с Диомедом вступить, ничего не имея в Троаде,
Что бы могли у меня отобрать как трофей
485 Ты ж – неподвижно стоишь и других не бодришь ополчений
Храбро сражаться, и жён и детей защищая троянских.
Гектор, смотри, как бы все вы, объятые страхом, как сетью,
Для разъяренных врагов вдруг не стали бы лёгкой добычей!
Скоро разрушат тогда супостаты прекрасный ваш город!
490 Должен заботиться ты о делах этих денно и нощно,
Должен просить воевод иноземных союзников ваших,
Бой непрестанно вести, а угрозы-упрёки – оставить».
Так говорил Сарпедон. Сердце Гектора тем уязвил он:
Быстро на землю герой с колесницы с оружием спрыгнул
495 И по дружинам кругом полетел, лес из копий колыша,
В бой распаляя сердца. И возжег он жестокую сечу!
Вновь развернулись к врагу, встав лицом к аргивянам, трояне.
Те же, сомкнув лишь ряды, ожидали врагов, не робея.
Как ветер плевел несёт, рассевая по гумнам священным,
500 Где веют зёрна жнецы, где Деметра с кудрями златыми
Зёрна от плевел деля, возбуждает дыхание ветра,
Гумны под плевелом враз побелеют, – вот так аргивяне
Все с головы и до ног побелели под пылью, поднятой
Даже до медных небес от копыт их коней легконогих
505 В быстрых крутых виражах. Их возницы в бою направляли
Силою рук, прямо в лоб на врагов устремляя. Но мраком
Бурный Арес тут покрыл поле битвы, помочь чтоб троянам.
Он, по рядам их носясь, торопился исполнить заветы
Феба бессмертного. Феб заповедал Аресу немедля
510 Души троян возбудить, лишь узнал, что Паллада Афина
Бой оставляет, – оплот и защитница воинств ахейских.
Сам же Энея вождя из святилища пышного храма
Вывел и крепостью грудь у владыки народов наполнил.
Между друзей Анхизид встал величествен; все веселились
515 Видя, что он невредим, жив, здоров и блистает всей силой,
Стоя пред ними. Его ж ни о чём расспросить не успели;
Труд их заботил иной; труд, к которому звали их боги:
Феб сребролукий, Арес мужегубец и ярая Распря.
Тут воеводы Тидид, Одиссей, также оба Аякса
520 Ревностно к бою солдат побуждали ахейских. Ахейцы ж
Сами ни мощи троян не страшились, ни криков их грозных.
Молча стоят они, ждут, неподвижны как тучи Кронида
В тихий безветренный день, что на горных вершинах скопил он
Чёрные, и до поры неподвижные, так как все ветры
525 Дремлют, как дремлет Борей многомощный, что мрачные тучи
Шумным дыханьем своим вмиг рассыпал бы в небе широком.
Так ожидали троян неподвижно, бесстрашно данаи.
Царь Агамемнон летал по рядам, ободряя усердно:
«Будьте мужами, друзья, и возвысьтесь бестрепетным духом;
530 Воина воин пускай постыдится без подвигов драться!
Знающих воинский стыд, возвращается больше, чем гибнет!
Но беглецы не найдут ни спасенья себе и ни славы!»
Это сказав, он копьё своё бросил в переднего мужа,
В Деикоона, что был храбрым другом Энея, а также –
535 Сыном Пергаса, и чтим в Трое, как и сыны Дарданида:
Ревностен был он в войне и всегда между первых сражаться.
Грозным копьём ему в щит угодил Агамемнон могучий;
Щит был пробит, сквозь него совершенно копьё пробежало,
Пояс шикарный прошло и внизу живота задержалось.
540 С шумом на землю тот пал, и взгремели на павшем доспехи.
Тут же Эней Анхизид поразил из храбрейших данайцев
Двух Диоклеса сынов: Орсилоха с Крефоном. Отец их,
Благами жизни богат, жил в красиво устроенной Фере,
Род свой от бога он вёл, от Алфея, чьи воды широко
545 В землях пилийских текут. Бог Алфей породил Орсилоха,
Смертного мужа, царя, несчислимых мужей властелина;
Царь Орсилох породил Диоклеса, высокого духом;
А Диоклес породил сыновей-близнецов, что искусны
Стали в сраженьях любых: породил Орсилоха с Крефоном.
550 Оба они, возмужав, плыли в чёрных судах к Илиону
С войском ахейских мужей, к Трое гордой и славной конями,
В брани Атрея сынам, Агамемнону и Менелаю,
Чести ища, но себе лишь печальную участь сыскали.
Будто бы два мощных льва, на вершинах возросшие горных,
555 В чаще дремучих лесов оба вскормлены матерью-львицей,
Тучных овец и тельцов круторогих из стад похищая,
И разоряя дворы у людей, до тех пор, пока сами
Замертво не упадут, ловчих острою медью убиты.
Так и они, близнецы, пораженные мощным Энеем,
560 Рухнули оба, – как львы, как высокие сосны, – на землю.
Это увидев, скорбел Менелай браноносный, он в гневе
Выступил дальше других, весь покрытый сверкающей медью,
Острым колебля копьём; сам Арес распалял ему душу
С помыслом тайным: чтоб он поражён был рукою Энея.
565 Но тут увидел его Антилох Несторид благородный,