Иллюзионист
Шрифт:
Мужчина вскочил резко.
– Обвиняемый Иллюзионист, гражданин полковник.
– Обвиняемый Иллюзионист?! Ты как сюда попал?
– Как… крикнули фамилию, я вышел. Лицом к стене, вперед, лицом к стене, вперед… Привели сюда, сказали сидеть тихо. Я сидел… потом задремал.
– Кто привел? – строго спросил полковник.
– Не знаю – приказывали не оборачиваться и не смотреть – лицом к стене и вперед. Я режим не нарушаю, что говорят – делаю.
Полковник быстро сообразил… позвонил ДПНСИ:
– Зам по опер ко
Оставшись наедине со своим заместителем, полковник рассвирепел:
– Это была не учебная тревога – кто-то зэка ко мне в кабинет подсунул. Выясни под видом разбора учений – кто это сделал, шкуру с гада живьем сниму… начальника подставлять…
Полковник доложил в главк о проведенном учении, максимально приближенным к реальности, действия ДПНСИ оценил, как не удовлетворительные. Практически вся дежурная смена получила взыскания разной степени, ДПНСИ понизили в должности.
Иллюзионист на допросах у следователя по своему уголовному делу вел себя однозначно – молчал, не знакомился с протоколами и ничего не подписывал. Следствие сочло доказательную базу достаточной и передало материалы уголовного дела в суд.
Уезжая на процесс, Иллюзионист сказал Сороке:
– Сегодня все решится, меня оправдают, но приговор вряд ли вынесут, назначат новое заседание для чтения. Поэтому пятьдесят на пятьдесят. Возможно вернусь еще в камеру, но, на всякий случай, давай, попрощаемся.
– Ты так уверенно говоришь, – ответил Сорока, – что мне остается только завидовать. Героин – не тот случай, чтобы отпускали на свободу, но я тебе верю, скучно без тебя будет, удачи.
Судебный процесс шел в обычном режиме. Адвокат предложил начать процесс с оглашения обвинения, допроса свидетелей и уже позднее допросить подсудимого. Допрашивали свидетелей, которые давали обвинительные показания. Воротников сидел на процессе довольный – все шло по его плану. Двое его людей дали показания, что знают Иллюзиониста, встречались с ним и последний предлагал купить у него героин, но они отказались, так как не занимаются противоправными действиями.
Воротникова распирало от тщеславия – факт наличия героина подтвержден обыском, а хлипкие показание свидетелей говорили о цели сбыта. Он надеялся, что Иллюзионисту дадут лет семь-восемь лишения свободы. Впредь пусть знает, как вести себя с полицейским.
Прокурор взял слово для вопросов подсудимому:
– На предварительном следствии вы не давали никаких показаний, ссылаясь на статью пятьдесят один Конституции РФ, это ваше право. На суде вы согласились давать показания – расскажите, пожалуйста, что же произошло с самого начала.
– С удовольствием, – ответил подсудимый, – в отношении меня полиция ранее возбуждала четырнадцать уголовных дел. Все они, не доходя до суда, прекращались за отсутствием состава преступления. Последний раз полицейский Воротников оклеветал меня, незаконно обвинив в нанесении ему телесных повреждений средней степени тяжести. Но следствие разобралось и прекратило уголовное дело за отсутствием состава преступления. К сожалению, Воротников так и не был наказан. Но он, затая злобу, не успокаивается и фальсифицирует материалы настоящего уголовного дела вместе со следователем. Вернее, не фальсифицирует, а фабрикует дело из ничего, это полная и чистейшая липа.
– Ваша Честь, – вмешался прокурор, – я протестую, это голословный оговор полицейского и следователя.
– Ваша Честь, это не голословный оговор, факты фальсификации на лицо и я собираюсь продемонстрировать их суду.
– Протест прокурора отклоняется, продолжайте подсудимый, предоставьте суду факты, если таковые имеются.
– В материалах дела есть протокол моего задержания и личного обыска, когда я вышел на улицу. В ходе моего задержания и личного обыска проводилась видеосъемка, она приобщена к материалам уголовного дела, и экспертиза ее подлинности проведена. Я прошу суд ознакомить с этой записью присутствующие стороны.
Судья попросил секретаря включить видеозапись.
– Как вы видели, Ваша Честь, в ходе задержания и обыска на улице у меня запрещенных предметов обнаружено не было. Сейчас в зале находится полицейский Воротников, который руководил процессом, только что просмотренным на мониторе. Прошу задать ему несколько вопросов.
Прокурор не стал возражать и после процедуры установления личности Воротников был готов дать ответы на поставленные вопросы.
– Скажите, Воротников, эта та самая запись, когда меня задержали и провели личный обыск, в ходе которого ничего не нашли?
– Да, – ухмыльнулся Воротников, – зато у вас в квартире нашли достаточно героина.
– То есть вы подтверждаете, что эта та именно запись. А на протоколе задержания и обыска стоят ваши подписи, но нет моей?
– Бред какой-то, – ухмыльнулся Воротников, – да, это та самая видеозапись, а на протоколах стоят мои подписи. Подсудимый отказался их подписать, о чем есть соответствующая отметка с подписями понятых.
– Отлично! – воскликнул Иллюзионист, – поясните, пожалуйста, суду – как, когда и где, с какой целью вы фальсифицировали протоколы обыска и задержания?
– Ваша Честь, – побледнел Воротников и покрылся потом, – это бред, я ничего не фальсифицировал и для полной убедительности даже произвел видеосъемку происходящего. Прошу оградить меня от подобных нападок подсудимого.
Заиграло очко… усмехнулся Иллюзионист, заиграло, боишься, сволочь.
– Подсудимый, у вас есть веские основания считать названные протоколы фальсифицированными? – задал вопрос судья. – Если есть – представьте их суду, пожалуйста. Если нет, то я попрошу вас голословно не задавать подобных вопросов.