Иллюзия Реальности
Шрифт:
— К гарнизонам нас проведет Адам. Мы подготовили коды для прохода через охранную систему восточного кордона. Там сейчас все разрушено после бомбежки и железо сбоит. При внештатной ситуации даем бой минимально, отступаем. Пока мы проходим там, Адам, Иван и Амбер двигаются через западные границы и кордон к стеклянному мосту. На западных границах нашлись пару сержантов, готовые нам помочь. Не подставляемся, на западном нам нужно пройти тихо. У подхода к городу будут военные. Поработают скаты. Нам нужно шуметь так, чтобы никто не обратил внимание на троицу. К мосту подходят все, после сигнала.
— А что дальше? — переспросила Ирма, — Мост нам не пройти.
— Мост отключат до падения системы охраны. Я договорился. Главное обеспечить Амбер доступ к городу. Мы должны сработать на отлично. В противном случае нас ждет распад. Мы либо побеждаем, либо проигрываем.
— И мы готовы? — Переспрашивает другой человек. Мужчина в форме песчаного ската.
— Нет, — честно ответил Архитектор, — Но Андарион зашевелился. У нас нет гарантий, что завтра они не ударят по всем секторам, чтобы обезопасить себя. Знаю, это пугает, но мы готовы. Сейчас удача на нашей стороне и это самый удобный момент, чтобы ударить по врагу.
Врагу? Считала ли я Андарион своим врагом, после того как потеряла память? Люди из города стали мне дороги. Адам, Розмари, Эбен. Даже Деметра по-своему ценна.
Нет, они не враги. Нельзя быть врагом, когда ты сам подавлен. Когда девушек разного возраста отправляют в Дома Мира, готовя к браку. И многие из них так и не становятся женами, если распределительный центр не нашел лучшую комбинацию, известную только им. Нельзя был врагом Пустоши, когда ты определен в Воробьи и ничего не можешь поделать со своей ролью, ведь твои родители незаконно любили друг друга. Нельзя быть врагом, когда ты не выбирал своего пути.
Как только собрание закончилось, нам дали время собраться. Нужно было надеть гражданскую одежду жителей с границ города, а затем получить необходимое оружие и амуницию. Карабин, веревку, нож. В качестве огнестрельного мне не дали ничего. С оружием ни я, ни Адам не пройдем по стеклянному мосту. Но Адам и Иван получили винтовки, чтобы оберегать меня до перехода к городу. Оставаясь наедине с мужем, я шнуровала ботинки и тихо прошептала, приблизившись к блондину, занятому тем же.
— Нельзя допустить, чтобы мост открыли. Они перебьют невинных.
— Я знаю, — прервал меня блондин. Он присел передо мной на колено и провел рукой по щеке, — Я позабочусь об этом.
— У него в городе кто-то есть. Кто бы это мог быть? Деметра?
— Тише, — командующий осмотрелся, — Не сейчас.
— Хорошо. Просто… Я волнуюсь и…
— Делай только то, что должна. Забудь о другом. А если в голову придет мысль совершить глупость, помни о ребенке.
— Я знаю…
— Вот и славно. Я люблю вас обоих, — он поцеловал меня в лоб, с силой зажмурив глаза. А затем резко поднялся и отвернулся. Как будто что-то искал, но я-то знаю, что военный расчувствовался. Он переживал и не хотел, чтобы я видела.
Побыть наедине долго не получилось. В комнату вошел Иван и намекнул, что пора выходить. Когда вооружали Адама, внутри почти никого не осталось. Большая часть людей поднялись наверх. На базе нас будут ждать немногие. Совсем юнцы и старики. Итан ведет к Андариону всю свою армию.
— Разбиваемся по машинам. Те, кто в пешем заходят с востока, должны выдвинуться не позднее, чем через пол часа после нас. Все укладываемся во временной интервал. Это важно. Сейчас у нас нет ничего важнее времени.
Архитектор был в черном. На лице маска. Он временно приспустил ее, командуя своей армией в полторы сотни человек. Ничто, в сравнении с силой Андариона. Но Пустошь сотрясают те, кто выбрались из лесов со зверем. Он хотел, чтобы городские боялись, ведь нам стоит только приоткрыть ворота…
— Амбер, Адам? — обратился к нам Итан, — Вы едете с нами. Садитесь на переднее. Мы добираемся так до точки Черные топи. Дальше в пешку.
Мы с мужем встретились взглядом. Он одобрительно кивнул и потянул меня вперед. Адам пропустил меня в кабину первой, сам сел рядом. За рулем уже, наклонившись к двери и скручивая папироску, сидел Иван. Он буркнул нам что-то неразборчивое. Я поняла только слово «попали». Пояснений не требовалось. Мы действительно попали в самую настоящую передрягу.
— Ты как? — Тихо спросил Адам. Он смотрел на меня с теплотой и едва заметно улыбался. Сегодня и он и я полностью в белом. Чтобы быть не заметными в зимнем антураже города.
— Легкий мандраж. В голове постоянно проматываю время. Убеждаю себя, что скоро буду вспоминать это, как минувший сон.
— И как? Это помогает?
— Помогает, — усмехнулась я, — Не сойти с ума.
— В сумасшедшей реальности трудно остаться в здравии, — иронично ответил Адам и взял меня за руку, — Мне понравилось, как ты сказала. Думать о завтрашнем дне?
— Да. Будто это уже воспоминания, а не реальность.
— Иллюзия реальности?
— Верно.
Блондин наклонился, и его челка упала на лоб, придавая лицу мальчишеские очертания. Как будто мы молоды, счастливы и едем покорять северные карьеры, где вода лазурного цвета. Хотела бы я сейчас быть там.
Супруг поцеловал меня, а я прижалась к нему очень крепко. Так и осталась сидеть весь путь до болот. Совсем недолго, назло пугающе близко. И сердце сжималось ровно как в тот день, когда ранили Адама.
Иван за весь путь и слова из себя не выдавил. Он, конечно, бурчал, но не громче мотора. Да еще Итан постоянно стучал ему в окно сзади кабины. Архитектор остался со своими людьми в кузове. Решил слиться с армией диверсантов, быть Призраком для Андариона. А стучал, чтобы Иван сбавлял скорость и объезжал опасные участки. И только поэтому в нас никто не палил. Их предупреждали: «Свои идут!» «Свои уничтожат город»
Из красной пустыни с рассыпчатым мерцающим песком мы выехали на твердую дорогу. Ту, что построили военные, после уничтожения леса. Она плохо держится на мягких почвах болот, оттого постоянно нуждается в ремонте. Город тратит колоссальные средства, чтобы поддерживать полотно в порядке. Путь должен быть доступным для тяжелой военной техники. Амбиции Андариона победили разум. Они могли обойти лес, но решили по-своему. И за сотни невинных жизней он отомстил постоянной войной. Не с людьми, так с природой.