Иллюзия Реальности

Призрачная Адельфина

— Отлично, я в тебе нисколько не сомневаюсь.

Адам нехотя поднялся с кровати, отложил в сторону связное устройство и направился в ванную комнату. Она находилась сразу прямо по коридору. Пара минут на умывание и пришлось прощаться. Блондин подошел ко мне, взял за руку и крепко сжал мою ладонь. По взгляду стало понятно, что блондин очень обеспокоен.

— Эмбер, если что-то вспоминаешь, не делись этим ни с кем, хорошо?

— Адам, я не стану…

— От этого зависит твоя безопасность, — настаивал военный, — Это место военный объект и люди вокруг поступают в соответствии с

законом. Не распространяйся о прошлом и о Черных топях. Ни о чем, кроме ранения.

— Да, — прошептала я в ответ, — Я никому ничего не скажу.

Такой ответ его устроил. В ответ супруг наклонился ко мне и поцеловал в лоб.

— Надеюсь увидимся вечером. Ты не жди, ложись спать вовремя.

— Я буду ждать!

В ответ на возражение Адам улыбнулся так, что ямочки проступили на щеках. В такие минуты серьезный военный становился мальчишкой. Я знала его одним, но почти не видела в бою. Такое количество шрамов будто настоящая карта, говорили о большом военном прошлом. И, несмотря на это, по какой-то причине, Адам избегал уничтожения бродяг на дороге, даже когда те атаковали нас. О войне в Пустоши мне еще многое предстоит узнать.

Парень ушел, а я осталась в просторном боксе. Как любая любопытная девушка, я разведала владения вдоль и поперек. Обсмотрела все шкафчики. Нашла пару белых комплектов постельного белья, полотенца, набор домашней одежды для меня и даже для Адама. Так же для меня была подготовлена обещанная желтая роба. Ее я сразу отложила на дальнюю полку. В ванной комнате я почти сразу нашла упакованные в деревянные короба, скрепленные подобием смолы, предметы личной гигиены, вроде зубной щетки, ваты, пилочки. А еще набор косметики: шампунь, мыло, масла. Все строго по списку на маленькой голубой панели. Такие активные экраны были найдены в каждой комнате для удобства. Кухня, как и основная комната, оказалась чуть меньше спальни. Верхних шкафов не было, только нижние. Они были белыми с серебряными ручками. А морозильная камера хранения выдвигалась из нижнего яруса. Чуть дальше у панорамного окна стоял небольшой столик и ровно два одинаковых стула.

— Гостей в таком месте не примешь, — озадаченно прошептала я, вспоминая дом Анны и гарнизон с особым теплом. Там было уютно, несмотря на отсутствие окон.

Обследовав бокс, я, наконец, подошла к окнам. Огромное стекло в пол не внушало доверия. Мозг сопротивлялся, выдавая страх в сердцебиении и ощущении стягивания где-то внизу живота. С непривычки посещало чувство, будто надавив на стекло, можно запросто вылететь вниз. Но это не так. Конструкция надежна. Сверху, помимо огромной базы, вдалеке виднелись постройки. Со стороны главных ворот, откуда мы заехали в лагерь, просторы пустыни, но все, что за ним по левой стороне обзора, доступной мне, застроено до самого горизонта. По всей видимости это и есть постройки местных жителей.

Оставаться в боксе надолго я не смогла. Решила разведать территорию. Первым делом снова запомнила, как выглядит дверь, повторив вслух, — Пятьсот тридцать три. Пятерка и две тройки, не забудь, Эмбер.

Новая реальность не подарила мне ручки и блокнота. Даже в доме Мира приветствовались надписи, но Витрум напичкан техникой так, что компенсировал весь город вместе взятый, если забыть о высокотехнологичном куполе.

Второй раз подходить к перилам не стала, направилась сразу на первый этаж. В лифте со мной спускались двое мужчин, оба военные. Зашли на десятом этаже и странно покосились в мою сторону. Только на выходе один из них с усмешкой сообщил, — Жены командующих с незнакомыми мужчинами в лифтах не катаются.

Я одарила их недобрым взглядом. Вот еще! С какой стати мне выбирать с кем спустится на одном лифте? Я хотела сказать о том, что мужчины зашли в кабину уже занятую мной, но не стала. Возможно, к разговорам о воспоминаниях стоит добавить и умение молчать в провокационных ситуациях.

— Пропуска сдаем и отмечайтесь, — прямо передо мной двух солдат затормозил высокий мужчина у стеклянных дверей.

— Посмотри, какая секретность, — рассмеялся тот, что помоложе, — Из этого саркофага без снимка сетчатки не выйдешь.

Вот оно что. Они не жители Витрума, а гости. И эти гости проводили меня недовольным взглядом, когда я просто приложила руку к сканеру, покинув здание за пару секунд.

За короткое мгновение успела почувствовать себя отмщенной и особенной. Даже настроение поднялось.

— Эмбер?

Знакомый голос окликнул меня. Я обернулась, увидев Анну с дочкой на руках.

— Поверить не могу? Разве так бывает?

— Вот уж точно, — женщина подошла ко мне вплотную и крепко обняла. Затем отвела глаза, отстранившись, — Пройдемся?

— А где второй малыш?

— Пошли, нужно поговорить. Я так рада тебя видеть!

— Да, конечно.

Я сразу поняла, что произошло что-то плохое. Темные круги под глазами и уставший вид женщины плохо маскировали ее попытки быть улыбчивой.

Мы повернули направо, в сторону зоны отдыха и детских площадок. На улице было очень шумно. Со стороны базы доносились звуки машин и голоса солдат на построении. Я то и дело косилась в сторону прозрачного ограждения, но искаженное стекло мешало рассмотреть, что происходит за пределами элитной жилой зоны.

На детской площадке были люди. Девушки и женщины с детьми. Они не обращали на нас внимания. Кто-то общался, а кто-то был занят чтением на планшете. Анна осмотрелась и отпустила Диану поиграть в песочнице. Та радостно побежала в своем желтеньком платьице к черному квадрату, наполненному доверху белым песком. Там уже резвилось двое мальчишек ее возраста.

— Присядем? — предложила подруга, — Только отойдем в сторонку. Здесь и у стен есть уши.

В сторонку это ближе к ограждению. В самый угол к двум деревцам, растущим в больших горшках при искусственном освещении.

— Что случилось? — я опустилась на стеклянную поверхность лавочки. Оказалось очень удобно. Изгиб к спинке анатомически подходил под тело человека. Будто форма до миллиметра высчитана лучшим мебельщиком Пустоши.

— Да сущий ад творится с первого дня, как мы сюда приехали! — Анна потерла нос, справляясь с эмоциями, — У Томаса лихорадка. Он весь в крапивнице, слабеет. Я понятия не имею, что это за болезнь. Есть подозрения на вирус. В Пустоши мы впервые. Сынок привык к другому климату и воздуху, понимаешь?