Иллюзорное бессмертие

ИЛЛЮЗОРНОЕ БЕССМЕРТИЕ

Только трус,у которого больше страха

перед смертью,чем достоинства,может

утешать себя тем,что тело его со временем

будет жить в траве,в камне,в жабе...

Видеть своё бессмертие в обмене веществ так же странно,

как пророчить блестящую будущность футляру после того,

как разбилась и стала негодною дорогая скрипка.

А.П.Чехов

ГЛАВА 1

Это был один из самых обычных зимних декабрьских вечеров. Тусклый свет фонарей желтыми пятнами ложился на серый снег. Голые ветви деревьев с жутким скрипом качались на ветру,навевая ужасную тоску. Жуткий вой бездомных собак заставлял душу содрогаться. На фоне черного беспросветного неба каркали голодные вороны,- в общем,всё это было ужаснейшим зрелищем,страшным кошмаром для каждого приезжего в этот город,но только не для местных жителей. Каждый мещанин не только не боялся всех этих кошмаров,но и просто не замечал их. Всё это было настолько обыденным и привычным каждому,что,приехав сюда,можно было бы подумать,что каждый житель этого города рожден в этом кошмаре,и каждая часть,пусть даже самая ужасная и бессмысленная,дополняет другую часть,такую же пустую и бессмысленную.

Винстон Вишфул ,один из жителей этого мрачного города,сорок с лишним лет проработал в научно-исследовательской лаборатории одного почетного городского университета. Это был приятный на вид пожилой человек,хотя такое могла бы сказать,пожалуй,только самая внимательная и разбирающаяся в людях личность. Все дело в том,что вид пожилого ученого был несколько неопрятен: неглаженые брюки,пожелтевшая от времени белая рубашка, которая уже вовсе не подходила по размеру исхудавшему со временем старику;небритое лицо,отсутсвие как таковой прически на седой голове,- всё это делало уважаемого в определенных кругах ученого похожим на бездомного бродягу,просящего милостыню на каждом углу. Но его глаза!.. Как же сверкали они в любое время дня и ночи. Они горели с помощью той жизненной силы,которая,словно лава вулкана,выбрасывалась наружу.

Винстон Вишфул практически всю свою жизнь посвятил науке. Еще с четырнадцатилетнего возраста его сильно волновали вопросы о жизни и её воплощении в реальность: зарождение жизни,её смысл,взаимодействие отдельных её частей и тд. На протяжении многих лет он рьяно пытался выяснить своё предназначение в жизни и найти хоть тысячную долю ответа на этот вопрос,но все попытки оказались неудачны. Хотя стоит признать тот факт,что в определенные периоды жизни он всё же находил косвенные ответы на волнующие вопросы и радовался до мельчайших частиц мозга,считая затраченные усилия стоящими результата. Но по истечению определенного времени Винстон понимал,что выдает желаемый результат за действительный, и тогда он снова впадал в уныние. Его цветная палитра теплых оттенков смешивалась с самыми холодными цветами и превращалась в монотонное серое пятно-пустое и беспросветное. Потерянный ученый в очередной раз бросал все усилия на поиски ответов. Он мог целыми днями находиться в библиотеке,нервно перелистывая страницы книг по философии,религии и алхимии. Вишфул жадно глотал каждую строчку ,каждую букву найденного материала в поиске ответа на вопросы... Так проходили целые годы его неспокойной и отчасти безумной жизни.

Что еще можно было бы отметить,так это то,что у Винстона вовсе не было друзей. Провождение времени за полной чашкой чая и пустой болтовней он считал бессмысленной тратой драгоценных часов жизни. Безусловно,у него было множество знакомых ,среди которых находилось много глубокоуважаемых ученых ,деятелей искусства и политиков,но ни одного из них нельзя назвать близким другом безумного ученого. Винстон предпочитал избегать большие скопления людей,но всегда с охотой посещал научные конференции и лекции по философии. Каждый раз он жил надеждой,что вот-вот будет услышано то,что будет являться ответом на все вопросы,великой наградой за потраченные усилия! Однако этого не просходило из раза в раз...

Каждый раз в значительной по размерам аудитории собирались высокопочтенные ученые и просто интересующиеся наукой люди. К трибуне выходили молодые ассистенты и сгорбленные временем пожилые ученые. Все они рассказывали либо о каких-то глупых открытиях,либо о чём-то отвлечённом,вовсе не затрагивающем темы бытия,но говорили так ясно и убедительно,что неокрепшие умы принимали каждое слово за Священное писание. Винстона же нельзя было отвлечь рассказами о чудодейственных лекарствах и всеисцеляющих пророках:он знал,что стоит только раз произнести слово "бессмертие" хотя бы одному уважаемому в определенных кругах человеку,как миллионы людей сразу станут на его сторону и будут готовы совершать даже самые необдуманные поступки,следовать за ним в самые недоступные места и произносить вслух заученные и непонятные никому тексты. А всё ради чего? Ради того,чтобы утешить себя и избежать ответственности за все совершенные и несовершенные поступки. В жизни трудно быть ответственным за себя,но еще труднее быть ответственным за других. Зачем говорить,что ты сам творец своей судьбы,если можно сказать,что всё давно предопределено,и где-то есть тот,кто всем повелевает. И это всё вовсе не надежда или высокодуховность,а безотвественность и нежелание отвечать за свои действия.

"Разве можно быть честным с другими,когда ты обманываешь сам себя ? Эти жалкие люди заменяют реальное слово "смерть" на иллюзорное-"бессмертие" и думают,что от этой перемены будут жить вечно. Но если они меняют реальность на иллюзорность,то в реальном мире они перестают существовать. Это мнимая и красочная иллюзорность всецело поглощает их и питает несбыточными надеждами. И если существует два этих противоположных мира,то нельзя находиться в двух местах сразу. Всегда есть выбор,но нельзя забывать,что он только один:ты выбираешь настоящую стометровую дистанцию со множеством препятствий и самым ценным призом в конце,причем этот приз для каждого человека-самая драгоценная награда;или ты выбираешь бесконечную гонку в лабиринте разума,где есть вход,но нет выхода,и всё,что ты должен делать-это пытаться найти выход,которого вовсе и нет." -Так думал Винстон,сидя на задних рядах аудитории и слушая всех уважаемых ученых и их ассистентов.
– "Нет,всё же мне не стоит здесь больше оставаться: я не смогу вынести ни минуты их глупых рассказов. Пожалуй, Шекспир был прав: гремит лишь то,что пусто изнутри..."

На этот раз Вишфул немедленно вышел из аудитории и направился в своё излюбленное место.

ГЛАВА 2

Теперь он проходил по этим наводящим ужас улицам. Всё было пустынным и бессмысленным,но Винстон этого не замечал: какая разница,что на улице холодно и мрачно ,когда внутри тебя горит луч надежды,что освещает этот мрак тысячами ярчайших огней.

Вишфул шел быстрым шагом прямо к библиотеке.Он не оглядывался по дороге,потому что голова была занята какими-то важными мыслями. Видимо,он обдумывал новую книгу,за которую взялся пару дней назад. Это была известная в очень узких кругах книга Абдуллы аль-Хазреда - безумного поэта из Йены,который в течение десяти лет жил в аравийской пустыне,населённой чудовищами и злыми духами. Там он и написал книгу,которая называется "Некрономикон" - "Воплощение закона мёртвых". В этой книге описаны древние ритуалы и опыты самых безумных ученых в области алхимии,которые искали путь к бессмертию.

"В "Некрономиконе" было сказано о каком-то камне,который может ответить на все вопросы и наградить в высшей степени .Хм...Но что же это могло бы быть? Я даже и предположить не смею. Я приму самые безумные меры,которые только можно придумать,чтобы узнать об этом камне!" -он ехидно улыбнулся и значительно ускорил шаг. Теперь казалось,что он не идёт быстрым шагом или бежит - он словно летел через через пространство и время,позабыв о мирских ненужных вещах.

Через несколько минут Винстон оказался у входа в городскую библиотеку. Он по своему обыкновению лёгким движением руки потянул за ручку двери и уже было хотел войти,но каким же было его удивление,когда дверь оказалась заперта. На двери большими буквами было написано: "Библиотека закрыта на реконструкцию. Приносим свои извинения. Счастливого Вам Нового года!" "Нет,только не это!-он обхватил руками свою седую голову.
– Это могло случиться с кем-нибудь другим,но только не со мной. Ха-ха-ха,- злобный смех с оттенком печали вырвался из его иссохших уст,- Винстон,ты сейчас говоришь как те безответственные "личности",что перекладывают свою ответственность на других в случае малейшей неудачи. Но ты выбрал свою дистанцию,Винстон,и ты обязан пройти её до конца".

Вишфул стоял в одиночестве на пустынной улице. В нескольких метрах от него тускло горел фонарь. Под светом фонаря Винстон был еще больше похож на безумца: его беспорядочные метания из стороны в сторону,разговор с самим собой и хватание за голову,- всё это было больше похоже на какой-то ритуальный танец. "Оставить то,чего ты жаждишь всей душой - значит предать себя,Винстон. Эта книга значит куда больше любой вещи вокруг тебя,пойми. Это то,что ты искал на протяжении всей своей жизни; эта книга-воплощение всех твоих усилий и потраченного времени; там ответы на все твои вопросы. Разве ты сможешь оставить это всё и просто вернуться домой? Ты не сможешь больше терпеть эту неопределенность. Это ,возможно, твой последний шанс..." - буря чувств и эмоций переполняли его. Винстон стоял в неопределенности и ждал от себя решительных действий.

Библиотека находилась на первом этаже одного из городских учебных университетов. Снаружи она сильно выделялась из числа других зданий и жилых домов улицы: остекленная наружная часть больше напоминала витрину магазина,нежели окна библиотеки. Особую атмосферу этому месту придавали разноцветные огни,развешанные по всей площади величественных окон. Винстон приложил руки к окну и заглянул в мрак закрытой библиотеки: в привычном безмолвии книги были разложены по полкам. "Вон на той ,что в самом конце зала, я и оставил своё сокровище.Остался один маленький шаг..." - подумал Вишфул и начал оглядываться по сторонам: он искал какой-нибудь громоздкий предмет,которым можно было бы разбить окно - обычный кирпич вполне подошел бы для этой цели. "Я помню,что на соседней улице строят новый жилой дом,поэтому можно одолжить у них один ",- подумал Винстон и поторопился к строящемуся дома. Он шёл быстрым шагом и постоянно оглядывался,нервно бросая подозрительные взгляды на редких прохожих.