Иллюзорный мир (сборник)
Шрифт:
Друг мой, — Эль Хоска с робкой надеждой заглянул в лицо Фелизу, если бы такой человек, как ты взял бы на себя смелость разделить со мной тяжесть моей ноши и занял мое место после того, как меня не станет, это стало бы спасением для всех.
Фелиз смущенно фыркнул.
— Что ж, подумай об этом, — сказал Эль Хоска.
Они вошли на площадь. И в тот же момент черные стражники с оружием в руках с криками бросились к Фелизу и окружили его.
Глава 10
Фелиз был вынужден спешно придумать какое-то оправдание, и, извинившись перед Эль Хоской, он в сопровождении вооруженных охранников отправился
— Диверсант! Предатель! — подпрыгнув от злости, заорал Таки Маноаи, стоило лишь Фелизу появиться на пороге. Глаза его вылезли из орбит, на шее вздулись толстые жилы. — Сейчас я разберусь с тобой по-свойски! Вон! Все вон!
Последние слова были обращены к стражникам, которые покорно попятились к двери и, толкая друг друга, поспешно выскочили в коридор. Фелиз мысленно приготовился к самому худшему; но как только закрылась дверь, глаза Таки вернулись в свое нормальное положение, а жили на шее исчезли. Правитель обессиленно опустился в кресло, стирая пот со лба изящным черным платком, на котором были вышиты замысловатые узоры — черным по черному — после чего поспешно извлек откуда-то бутылку и два стакана.
— Уф! — отдувался он, наполняя стаканы и укоризненно протягивая один из них Фелизу. — Скажи на милость, чего ради тебе понадобилось сбегать? Я уж думал, что ты бросил меня. Навсегда покинул. Просто взял и ушел. Ну так за чем дело стало?
— Как это «за чем»? — Фелиз недоуменно уставился на правителя.
— Ты только скаэи. Я все улажу. Ты же меня без ножа режешь. Так что просто назови свою цену.
— А-а… — начал было Фелиз.
— Ну вот, всегда так! Никакой инициативы! — воскликнул Таки, от отчаяния треснув кулаком по столу, отчего стоящая там бутылка подпрыгнула и едва не опрокинулась. — Они же как скот. Выполняют приказы — да, в наилучшем виде. Но отдать все приказы попросту невозможно! Увы-увы! Человеческие возможности небезграничны, а в сутках всего двадцать четыре часа. Ты только оглядись вокруг… — Он с горечью усмехнулся и залпом осушил свой стакан.
Фелиз посмотрел по сторонам. Но не увидел ничего особенного. Это были все те же бестолково заставленные мебелью апартаменты, и не похоже, чтобы со времени его последнего визита здесь хоть что-то изменилось.
— Все условия для красивой жизни. Живи себе припеваючи и ни о чем не задумывайся, да? — проговорил правитель снова плюхаясь в кресло. — Но только так уж получается, что эта красивая жизнь сопровождается примерно шестьюдесятью нервными срывами в день. Скажу тебе по секрету, быть правителем — это просто убийственная работа. Но вконец меня добивают вовсе не необходимость принятия каких-то важных, эпохальных решений, а самая обычная, каждодневная рутина, мелочевка — внутренние решения, принимаемые на уровне департаментов.
— Департаментов? — переспросил Фелиз, не скрывая своего удивления.
— Ха! Неужели ты думал, что такое общество, как наше может существовать без надлежащей организации, а? Ну конечно же — как говорится, департаменты за всех, и каждый за свой департамент. Все утроено замечательнейшим образом, и весь организационный механизм действует отлаженно, как швейцарские часы. — Таки задумчиво посмотрел на свой почти опустевший бокал. — Но вот очковтирательство и стремление спихнуть с себя ответственность, переложив ее на плечи соседа — явления практически невидимые постороннему глазу. Чтобы научиться различать их, нужно поработать с мое на этом месте. Ну почему, почему, я тебя спрашиваю, у меня нет подчиненных, которые подходили бы к порученному им делу со всей ответственностью? Почему?
— Понятия
— Я что, прошу слишком многого?
— Ну…
— Ну конечно же, нет, — продолжал Таки, наливая себе очередной стакан. Фелиз осторожно попробовал содержимое своего бокала. Ну, конечно, как он и ожидал — самогон, самый настоящий, крепчайший, стошестидесятиградусный самогон. — Конечно же, нет. Но что уж тут поделаешь? Убивать их нет никакого смысла. Нельзя же всю жизнь только и заниматься тем, что выискивать себе помощника. Ха! — с горечью в голосе воскликнул Таки. — А все думают, что я могу выводить людей в расход пачками по своему желанию. Они даже понятия не имеют, какие неудобства доставляет мне эта работа. Отсрочки, проволочки, бумажная бюрократия, распределение обязанностей. И обо всем этом приходится думать мне одному; они-то себя не слишком утруждают. Вся ответственность лежит на мне. Так что тружусь я в поте лица.
— Хм, — сказал Фелиз, поймав на себе взгляд правителя.
— Я тут имел разговор с одним человеком из Нью-Парижа во время ежегодной Встречи в верхах на уровне правителей, приуроченной к уплате налого на оборону. Так вот я сказал ему… а что это ты не пьешь!
Фелиз осторожно отхлебнул из своего стакана, чувствуя, как горячительная жидкость бежит по глотке, обжигая внутренности.
— Вот, дай-ка я плесну тебе еще немножко. Оп-ля! — Таки снова взялся за бутылку, и немного выпивки пролилось на черный ковер. — Вот так. У меня еще много есть. И тогда я сказал ему… нет. Это он мне сказал: «Дела обстоят так паршиво, что даже не знаю, протяну ли я следующий год.» И я ему на это ответил: «Герман, если ты думаешь, что хуже уже не будет, пожалуйста, выбери время и загляни в мой офис здесь, в Шангри-Ле.»
— В Шангри-Ле? — изумленно пересросил Фелиз.
— «Всего на один день, Герман, — сказал я ему. — И можешь не сомневаться, то ты сбежишь отсюда в тот же день, при первой же возможности, а потом еще целый месяц будешь радоваться тому, что тебе не выпало жить в такой дыре.» И это вплотную подводит меня, — продолжал Таки, наставляя на Фелиза указательный палец и не без труда удерживая руку в этом положении, к тому, о чем я собирался поговорить с тобой.
— Да? — с подчеркнутым вниманием переспросил Фелиз.
— Именно, — подтвердил правитель. — Итак, ты начал спорить со мной с первой же минуты нашей встречи. Что ж, должен признать, что привык я к этому не сразу — но потом, как следует все обдумав на досуге, я понял, как это здорово. Ты не догадываешься, что я имею в виду, не так ли? — Он подался вперед и хлопнул Фелиза по коленке. — Ты только подумай, что получится, если двое людей сойдутся вместе и станут разбирать какую-нибудь проблему с двух разных точек зрения. Ну да, при этом они наверняка заметят ошибки в рассуждениях оппонента и открыто укажут друг другу на них. А это означает, что все неточности и шероховатости будут заблаговременно устранены, и впредь уже не будет никаких ошибок!
Фелиз недоуменно захлопал глазами.
— У тебя нет слов, да? — продолжал Таки, подливая выпивку в свой стакан, умудрившись не пролить при этом ни капли. — Я так и думал. Но ведь это прогресс, настоящее открытие! Подобное обсуждение может стать эпохальным изобретением, сравнимым по важности лишь с орбитальным дрейфующим полетом. Сказать по правде, так оно и будет. Я просто уверен в этом. — Он залпом осушил половину стакана с такой легкостью, как будто это была безобидная газировка. У Фелиза мелькнула мысль, что для таких подвигов необходимо обладать луженным пищеводом. — Так что я хочу предложить тебе работу.