Илья Фрэз
Шрифт:
Все композиционное устремление сюжета сказочно. Отдельные главы-новеллы с повторяющимися рефреном названиями «Как Маруся…» — это как главы-эпизоды сказки, в каждой из которых запечатлен очередной этап постижения жизни, людей, самой себя — постижения, приносящего нравственное обогащение.
В каждой новелле, как в сказке, есть своя мораль, органично вырастающая из ее содержания. Элемент дидактический неназойливо входит в фильм, возникая в самом движении драматургического действия, организованного по законам сказки.
Нет, не надо рассматривать «Первоклассницу» как фильм, отражающий современную жизнь детей, не надо искать там конкретных реалий быта 1946–1948
Существуют категории нравственности, которые передаются из поколения в поколение. Никогда ни одна эпоха не отменяла доброты, порядочности, дружбы, уважения и любви к человеку. В их утверждении и заключается нравственная преемственность поколений. На «втолковывании», популяризации маленьким зрителям этих вечных ценностей, годных на все времена, и построены сюжеты первых фильмов Фрэза — «Слона и веревочки» и «Первоклассницы», изначально абстрагированные от временных и бытовых конкретностей, как абстрагированы от них бывают сказки, в какое бы время они ни рождались.
Впрочем, все сказанное можно отнести не только к первым фильмам Фрэза. Правда, приметы времени и быта будут присутствовать в его последующих картинах в значительно большей степени, но никогда не будут довлеть над сюжетом, не будут «заземлять» его. И юные герои большинства его картин тоже станут своего рода первооткрывателями нравственных законов жизни, человеческих отношений. Наедине ли с самим собой, в общении ли со сверстниками и взрослыми как чудо откроется им красота и непреложность вечных духовных ценностей. Таких, как любовь — для Романа и Кати в фильме «Вам и не снилось…», доверие и необходимость людей друг другу — для Бори Збандуто в «Чудаке из пятого «Б», взаимопонимание людей разных поколений, отзывчивость и чувство ответственности перед людьми — для героев фильма «Это мы не проходили»…
Фрэза и позже будут нередко упрекать в идилличности. Едва ли это справедливо, потому что доброта, свет надежды, которым согреты его картины, отнюдь не следствие беспочвенного прекраснодушия.
Нравственные и морально-этические ценности Илья Фрэз открывает детям в фильмах, построенных в образно-поэтическом ключе, возвышенных изначальной и априорной просветленностью мироощущения, полных необоримой веры в конечную победу человеческого духа. Его картины при большей или меньшей конкретности запечатленных в них реалий жизненного пространства и времени можно счесть и современными сказками и притчами. И потому, думается, лучшие из его фильмов — такие, как «Первоклассница», «Чудак из пятого «Б», «Это мы не проходили», «Я вас любил…», «Вам и не снилось…», — всегда остаются как бы над своим конкретным «календарным» временем.
Не случайно, что и в 60—80-е годы, когда на экране появился целый ряд исторически правдивых и точных фильмов о военном и послевоенном детстве, зрители по-прежнему с интересом смотрят «Первоклассницу». Хотя такие картины, как «Я родом из детства» (1966) В. Турова, «Подранки» (1976) Н. Губенко, «А у нас была тишина» (1977) В. Шамшурина, «Ночь коротка» (1981) М. Беликова, без прикрас показавшие материальные и моральные трудности первых послевоенных лет, приучили сегодняшнего зрителя к иной мере условности, к иной степени реализма, нежели в «Первокласснице». И тем не менее картина Фрэза наряду с «Золушкой», «Тимуром и его командой» живет до сегодняшнего дня.
Но вернемся в год 1948-й — год выхода «Первоклассницы» на экран. Критикам тех лет не хватало в ней бытовых трудностей и примет — так сказать, «реалистической реальности». Но дело, думается, не только в этом. И не в отсутствии занимательной фабулы. Дело в том, что драматургический материал в этом фильме организован Е. Шварцем по законам, непривычным для зрителей тех лет. В нем нет единого, внешне действенного сюжета, заключенного в канонические рамки завязкой, с обязательными элементами — кульминацией, развязкой. Каждая новелла сама по себе является законченным сюжетом. А все они вместе, объединенные лишь временем — годом жизни первоклассниц, раскрывают историю развития души ребенка, рассказанную почти с хроникальной достоверностью, но поэтически осмысленную.
Эта своеобразная, «бессюжетная», как потом определят ее, драматургия получит развитие в советском кино гораздо позднее, лишь в фильмах 60-х годов. Тогда же, в год выхода «Первоклассницы», драматургическое новаторство Е. Шварца, да еще в детском фильме, было не понято. Не случайно даже Ф. Эрмлер, в целом высоко оценивший картину, на обсуждении ее в Ленинградском Доме кино отметил как недостаток не только «святость», «зализанность» показа жизни в «Первокласснице», но и «ослабленность сюжета». Непривычный жанр современной сказки, к которому стремились Евгений Шварц и Илья Фрэз, к тому же заключенной в размытые рамки «бессюжетной» драматургии, не имел еще прецедента в кино, и именно это, вероятно, стало причиной столь двойственного — в лучшем случае — отношения к «Первокласснице» со стороны критики. Кстати сказать, очевидно, инерцией восприятия объясняется и тот факт, что некоторые критики не приняли образ учительницы, созданный Т. Макаровой, сочтя ее некую остраненность, дистантность за холодность и равнодушие к детям. От нее почему-то ждали нечто похожее на образ, созданный В. Марецкой в «Сельской учительнице» М. Донского, вышедшей одновременно с «Первоклассницей». Но это были совершенно разные и по замыслу и по своим художественным задачам фильмы. И, естественно, В. Марецкая создала образ сельской учительницы в иной стилистической манере, обусловленной жанром реалистической драмы-хроники, в котором сделан фильм М. Донского.
Сказочно-поэтический реализм «Первоклассницы» был немногими принят в те годы безоговорочно. Но среди этих немногих была поэтесса Ольга Берггольц.
«Это необычайно чисто, это полно каким-то светом и радостью. Может быть, в жизни это и не совсем так, такие прекрасные школы, такие длинноногие чистенькие школьницы, такие красивые папы и мамы, такие внимательные учительницы. Но это ничего не значит. Здесь есть правда искусства, и эта правда очень благородная, и она целиком вас покоряет». Так говорила О. Берггольц на обсуждении «Первоклассницы» в Ленинградском Доме кино.
Очень искренне и трогательно отозвались о фильмах Ильи Фрэза Эльза Триоле и Луи Арагон. Во время одного из их пребываний в СССР С. И. Юткевич спросил у Э. Триоле, какие советские фильмы больше всего ей правятся.
— Мы с Луи очень любим «Первоклассницу», — сказала она. — Миру нужны именно такие фильмы.
Луи Арагон добавил:
— А мне нравится — нет, простите, — очень нравится «Слон и веревочка». Эти картины мы полюбили за непосредственность и большую любовь к детям, за проникновение в искусство большого и сердечного гуманизма. Молодой режиссер Илья Фрэз замечательный художник, и я счастлив быть его современником.