Чтение онлайн

на главную

Жанры

Шрифт:

После ливня

Когда подумать бы могли вы, что, выйдя к лесу за столбы, в траву и пни ударит ливень, а через час пойдут грибы. И стало б видно вам отселе, лишь только ветви отвести, когда пойдет слепая зелень как в лихорадке лес трясти. Такая будет благодать для всякой твари! Даже птицам вдруг не захочется летать, когда кругом трава дымится и каждый штрих непостоянен, и лишь позднее — тишина… Так ливень шел, смещая грани, меняя краски и тона. Размыты камни. Словно бивни, торчат они, их мучит зуд; а по земле, размытой ливнем, жуки глазастые ползут. А детвора в косоворотках бежит по лужам звонким, где, кружась, плывет в бумажных лодках пристрастье детское к воде. Горит земля, и пахнет чаща дымящим пухом голубей, и в окна входит мир, кипящий зеленым зельем тополей. Вот так и хочется забыться, оставить
книги, выйти в день
и, заложив углом страницу, пройтись босому по воде. А после дома за столом, сверкая золотом оправы очков, рассказывать о том, как ливни ходят напролом, не разбирая, где канавы.

Весеннее

Я шел веселый и нескладный, почти влюбленный, и никто мне не сказал в дверях парадных, что не застегнуто пальто. Несло весной и чем-то теплым, и от слободки, по низам, шел первый дождь, он бился в стекла, гремел в ушах, слепил глаза, летел, был слеп наполовину, почти прямой. И вместе с ним вступала боль сквозная в спину недомоганием сплошным. В тот день еще цветов не знали, и лишь потом на всех углах вразбивку бабы торговали, сбывая радость второпях. Ту радость трогали и мяли, просили взять, вдыхали в нос, на грудь прикладывали, брали поштучно, оптом и вразнос. Ее вносили к нам в квартиру, как лампу ставили на стол, лишь я один, должно быть, в мире спокойно рядом с ней прошел. Я был высок, как это небо, меня не трогали цветы, — я думал о бульварах, где бы мне встретилась случайно ты, с которой лишь я понаслышке, по первой памяти знаком, — дорогой, тронутой снежком, носил твои из школы книжки… Откликнись, что ли? Только ветер да дождь, идущий по прямой… А надо вспомнить — мы лишь дети, которых снова ждут домой, где чай остыл, черствеет булка… Так снова жизнь приходит к нам последней партой, переулком, где мы стояли по часам… Так я иду, прямой, просторный, а где-то сзади, невпопад, проходит детство, и валторны словами песни говорят. Мир только в детстве первозданен, когда, себя не видя в нем, мы бредим морем, поездами, раскрытым настежь в сад окном, чужою радостью, досадой, зеленым льдом балтийских скал и чьим-то слишком белым садом, где ливень яблоки сбивал. Пусть неуютно в нем, неладно, Нам снова хочется домой, в тот мир простой, как лист тетрадный, где я прошел, большой, нескладный и удивительно прямой.

Памятник

Им не воздвигли мраморной плиты. На бугорке, где гроб землей накрыли, как ощущенье вечной высоты, пропеллер неисправный положили. И надписи отгранивать им рано — ведь каждый небо видевший читал, когда слова высокого чекана Пропеллер их на небе высекал. И хоть рекорд достигнут ими не был, хотя мотор и сдал на полпути, остановись, взгляни прямее в небо и надпись ту, как мужество, прочти. О, если б все с такою жаждой жили! Чтоб на могилу им взамен плиты, как память ими взятой высоты, их инструмент разбитый положили и лишь потом поставили цветы.

Александр Подстаницкий

Дружба

Когда уходит в бой твой друг крылатый, На важное задание летит, И ты ему помашешь из квадрата И пожелаешь доброго пути, — Ты чувствуешь, как громко сердце бьется, Как глупая мыслишка промелькнет: «Вернется ли? Вернется ли?» — Вернется! — Кричишь друзьям уверенно: — Придет! И все ж часами не спускаешь взора С ночных небес. И ждешь и ждешь сильней, Не слышен ли знакомый гул мотора, Не видно ли условленных огней? — Летит! Летит! — и больше слов не нужно, Все сказано и понято вполне. Всех дружб дороже нам — такая дружба, Рожденная в боях, в дыму, в огне.

Июнь 1942 г.

«Когда моряк уходит в плаванье…»

А. Лебедеву

Когда моряк уходит в плаванье, Он счастлив, потому что вновь В кильватер с ним уйдет из гавани Знакомой девушки любовь. И на просторах закипающих, Как там, вчера, на берегу, Она ласкает ободряюще И просит мщения врагу. Когда ж ревет мотор: — Внимание! Все ждут приказа в бой лететь, Как хочет летчик на прощание В глаза любимой поглядеть! В полете мерят жизнь минутами, Но нет — ему не тяжело, Лишь только б с ним, его маршрутами, Летело девичье тепло. Стоянки моряков обычные — Суда врага развеяв в дым, Они дорогами привычными Приходят к гаваням родным. Совсем не так у нас, летающих. Придешь с полета — вновь зовут, И вновь стартёры провожающе Флажками белыми махнут. И через миг, как ветром, выдует Поэмы, лирику, тоску… Вот почему чуть-чуть завидует Военный летчик моряку.

Июнь 1942 г.

Рассказать…

Рассказать тебе, как в небо сине За Отчизну-Родину на бой Уходил на скоростной машине Парень, не целованный тобой. Рассказать, как в утреннем тумане, В предрассветной дымке голубой «Мессершмитта» парень протаранил, Невредимым возвратясь домой. Рассказать, как с виртуозным блеском Он колонны фрицев штурмовал, Как седой, заслуженный комэска Перед строем парня обнимал. Впрочем, лучше все рассказы бросим, Не шути любовью, не балуй, — Ты его, пожалуйста, мы просим, Поцелуй, покрепче поцелуй!

Июнь 1942 г.

После вылета

Знает каждый, как необходимо, возвратясь с задания, опять Маленькую карточку любимой, Не стыдясь друзей, поцеловать. Позабыть хотя бы на минуту Песню боя, что ревел мотор, Поль в плечах от лямок парашюта, Пулеметов быстрый разговор. И вот так — портрет в руке сжимая, Широко и радостно вздохнуть. Теплый шлем и унты не снимая, Под тенистой плоскостью заснуть. Хорошо, когда во сне приснится Дальних улиц шумная гроза, Смех веселый, черные ресницы, Озорные синие глаза… Ширь полей… И где-то над лесами В синем небе самолета звук, Чтоб проснуться по тревоге вдруг, — Есть в полет! — сказать, блеснув глазами, И опять над вражьими тропами Опорожнить мощный бомболюк.

Июнь 1942 г.

Василий Позорин

Перед боем

Я в бой иду. Прощай, до встречи скорой, Моя родная старенькая мать! Ты в жизни много испытала горя, Не надо сердце грустью волновать. Твои я помню песни с колыбели, И голос твой, душевный и простой, За нашей хатой три высоких ели, И во дворе подсолнух золотой. Ты подарила жизнь мне молодую, Тебя я в сердце свято берегу. И перед боем я тебя целую, Волнение сдержать я не могу. Моя рука не дрогнет от удара: Я буду там, где яростнее бой. И буду бить виновников пожара, Чтобы скорее встретиться с тобой. Я в бой иду и верю в нашу силу, Как веришь ты, моя родная мать. Тебе не будет совестно за сына — Не надо сердце грустью волновать.

Николой Овсянников

«Чуть заметной, заросшей тропой…»

Чуть заметной, заросшей тропой Ты идешь, как тогда, как прежде. Искрометной, студеной росой Лес забрызгал твою одежду. Ночь. Туманы. И снова день Надвигается пасмурный, строгий. Ты же ищешь везде, везде Не пройденной никем дороги. Это — юность моя идет По лугам, по лесам дремучим, А над ней набухает, растет Синеватая, грозная туча. А над ней раскололся гром, И, зарывшись в траве прогорклой, Он под сумрачным смолкнул дождем, Занавесившим речку за горкой. Дождь кругом… Ничего не видать… Ветер листья срывает беснуясь… Так куда ж ты пойдешь, куда, Беспокойная, дерзкая юность?

1937 г.

«Ни сказки нету, ни песни…»

Ни сказки нету, ни песни, Никто не расскажет о том, Как был ты расстрелян, ровесник, При матери, под окном. И жил ты и умер как надо. А там, где упал ты, теперь Лишь шорох заглохшего сада Да глухо забитая дверь. И мне бы и просто и строго Пройти по дорогам земным, И мне пусть приснятся в тревогах Мальчишески-ясные сны. И пусть упаду, не изведав, Как ветер над миром прошел, Как тяжко колышет победа Знамен пламенеющий шелк. И мне б, умирая, сквозь роздымь Следить, как на запад прошли Такие хорошие звезды, Последние звезды мои. А ветер все круче и круче Встает над моею страной, Веселые майские тучи Проносятся стороной. И мне бы сквозь горечь бурьяна Услышать большую грозу, Услышать, как в пыльные раны Колючие травы ползут. И жизнь, проходящая мимо, И грудь просверливший свинец Мне станут ясны нестерпимо — И пусть это будет конец.
Поделиться:
Популярные книги

Виконт. Книга 2. Обретение силы

Юллем Евгений
2. Псевдоним `Испанец`
Фантастика:
боевая фантастика
попаданцы
рпг
7.10
рейтинг книги
Виконт. Книга 2. Обретение силы

Наследник

Шимохин Дмитрий
1. Старицкий
Приключения:
исторические приключения
5.00
рейтинг книги
Наследник

Измена. Свадьба дракона

Белова Екатерина
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
эро литература
5.00
рейтинг книги
Измена. Свадьба дракона

Мастер 4

Чащин Валерий
4. Мастер
Фантастика:
героическая фантастика
боевая фантастика
попаданцы
5.00
рейтинг книги
Мастер 4

Запрети любить

Джейн Анна
1. Навсегда в моем сердце
Любовные романы:
современные любовные романы
5.00
рейтинг книги
Запрети любить

Великий князь

Кулаков Алексей Иванович
2. Рюрикова кровь
Фантастика:
альтернативная история
8.47
рейтинг книги
Великий князь

Идеальный мир для Социопата 13

Сапфир Олег
13. Социопат
Фантастика:
боевая фантастика
постапокалипсис
рпг
5.00
рейтинг книги
Идеальный мир для Социопата 13

Огненный князь 4

Машуков Тимур
4. Багряный восход
Фантастика:
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Огненный князь 4

На границе империй. Том 9. Часть 3

INDIGO
16. Фортуна дама переменчивая
Фантастика:
космическая фантастика
попаданцы
5.00
рейтинг книги
На границе империй. Том 9. Часть 3

Я – Орк

Лисицин Евгений
1. Я — Орк
Фантастика:
юмористическая фантастика
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Я – Орк

Шериф

Астахов Евгений Евгеньевич
2. Сопряжение
Фантастика:
боевая фантастика
постапокалипсис
рпг
6.25
рейтинг книги
Шериф

Вечный. Книга IV

Рокотов Алексей
4. Вечный
Фантастика:
боевая фантастика
попаданцы
рпг
5.00
рейтинг книги
Вечный. Книга IV

Кодекс Охотника. Книга XVIII

Винокуров Юрий
18. Кодекс Охотника
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Кодекс Охотника. Книга XVIII

Прометей: каменный век II

Рави Ивар
2. Прометей
Фантастика:
альтернативная история
7.40
рейтинг книги
Прометей: каменный век II