Именинник

Собжаккен Б.

— И что с этим делать? Я говорю сквозь стиснутые зубы, надеясь, что абсолютная ярость, бурлящая в моих венах, не бросается в глаза. Прошло уже несколько дней после нашего маленького приключения на дороге, а она упорно игнорирует меня.

— Мы должны это прекратить, говорит он.

Я выдыхаю, пытаясь успокоить свое колотящееся сердце. Я так разозлился, что не могу нормально соображать.

— Ты знал, что твоя мама в конце концов начнет встречаться с кем-то. Ей даже не нужно было говорить тебе. Я киваю в сторону сообщения, которое Оливия отправила,

что ее не будет дома, когда мы вернемся из школы. Мне хотелось самому броситься туда, но я должен был разыграть карту лучшего друга и не вести себя как ревнивый бойфренд.

Дженсен дергает себя за волосы, вышагивая перед моим шкафчиком.

— Да, я знаю. Но я чертовски уверен, что это тот урод из бакалейной лавки. Он пристает к ней каждый раз.

— Кто? спрашиваю я, выпрямляясь.

— Помощник менеджера. Тот, что постоянно крутится возле касс.

Я гримасничаю.

— Ладно, забудь о нем. Какой план?

— Не знаю. Испортить им свидание, — говорит Дженсен, прислонившись к шкафчикам рядом со мной.

Ухмыляясь, я качаю головой.

— Узнай, куда они идут. Скажи ей, что хочешь знать это из соображений безопасности.

Дженсен сияет и кивает, набирая смс.

Прочистив горло, я перекладываю книги на бок.

— Просто любопытно. Кого бы ты одобрил для своей мамы?

— Что ты имеешь в виду?

— Ну, твоя мама собирается начать отношения. С кем бы ты хотел ее видеть?

Его лицо искажается.

— Я не знаю. У меня нет такого человека на примете, просто не этот парень.

— Но ты бы хотел, чтобы она была с кем-то, кто очень о ней заботится? С тем, кто сделает все ради нее.

Дженсен нахмуривает брови.

— Да, наверное. Не знаю, странно об этом думать.

Я откидываюсь назад, слегка подавленный. Я не хочу больше на него давить, иначе он может что-то заподозрить. Дженсен иногда бывает наблюдательным до паранойи. Его телефон пикает, и он снова сосредотачивается на нем.

— Она не знает, но мне нравится твоя идея. Я попрошу ее узнать, говорит он и хлопает меня по плечу, снова убегая.

У меня возникает соблазн самому написать Оливии, но я не уверен, что она не заблокировала мой номер.

Оливия

Щеки болят от того, сколько раз за последний час я заставляла себя улыбаться. Я чувствую себя абсолютной идиоткой, раз согласилась на это свидание. Срочное желание развеять свои чувства к Коулу заставило меня без раздумий согласиться на его предложение сегодня утром.

Отдернув руку, я сжимаю ножку бокала и подношу его ближе к груди, ссутулившись в кресле. Грег постоянно находит любой повод, чтобы прикоснуться ко мне, и, хотя они не совсем неуместны, мне от них не по себе. Его липкие ладони не отпускали мой локоть на протяжении всей прогулки от его машины до нашего столика, и мне пришлось бороться с желанием вытереть кожу салфеткой.

— Я все еще не могу поверить, что ты согласилась, — усмехается он, пытаясь поставить руку, между нами, на стол.

Я

снова улыбаюсь, не обращая внимания на то, что он говорит это уже в пятый раз. Я потягиваю вино, испытывая искушение взглянуть на телефон и попросить сына сымитировать чрезвычайную ситуацию. Единственное, что меня смущает, — это то, что он притащит с собой своего лучшего друга, а я не хочу, чтобы Коул узнал о моем провальном свидании.

— Готовы сделать заказ? Официантка заходит во второй раз, и мне хочется застонать. Грег даже не удосужился заглянуть в меню с тех пор, как девушка в последний раз останавливалась у нашего столика.

— Да! Я прерываю его, чтобы он снова не отослал ее.

— Курица Альфредо для меня. Я защелкиваю тяжелые пластиковые крышки и протягиваю ей обратно. Она кивает и поворачивается к взволнованному Грегу.

— О… Наверное, я буду то же самое, бормочет он.

Я хмурюсь.

— Я думала, ты вегетарианец. В памяти всплыли постоянные жалобы на отдел деликатесов, когда он ходил за мной по магазину.

— Иногда я гибок в своей позиции, — пожимает он плечами.

Официантка на секунду замирает, ожидая, не передумает ли Грег, прежде чем отойти к следующему столику.

— Гибкий? спрашиваю я.

Грег усмехается.

— Это реальная вещь. Это значит, что я предпочитаю растительную пищу, но иногда ем небольшое количество мяса.

Мои брови подрагивают. Я определенно собиралась выяснить это позже, потому что это звучит так, будто он просто придумал это, чтобы выйти из неловкой ситуации.

— Это…

— Мама? Не ожидал увидеть тебя здесь.

Я смотрю на своего сына, который сияет, подходя к столу, но потом мой взгляд переходит на яростный взгляд парня, стоящего за ним. По позвоночнику пробегают мурашки, и я облизываю внезапно пересохшие губы, снова поворачиваясь к Дженсену.

— Что ты здесь делаешь? Я же сказала тебе, куда иду.

Дженсен ухмыляется шире, берет стул с соседнего столика и, поставив его в конце, садится на него.

— Да, я просто хотел проверить человека, который пригласил тебя на свидание. Он должен быть кем-то особенным, верно?

Я мельком взглянула на ошеломленное лицо Грега и простонала.

— Две минуты, Дженсен.

Я встаю, поправляя облегающее платье на бедрах, и одариваю Грега кривой улыбкой.

— Мне нужно в туалет, я сейчас вернусь.

Его глаза расширяются, и он начинает что-то говорить, но я поспешно отхожу от стола. Моя кожа пылает, пока я иду, чувствуя на себе взгляд Коула на протяжении всего пути. Мне не нужно смотреть, чтобы понять, что он следует за мной. Уверена, он оправдывался перед моим сыном, почему отказался от допроса моего спутника.

Забежав в женский туалет, я поворачиваюсь, когда Коул захлопывает за мной дверь. Я складываю руки на груди.

— Испортил мое свидание? Серьезно?

Он идет вперед, и я наклоняю подбородок, не желая показывать, что с каждым шагом мое сердцебиение учащается. Его рубашка задевает мои руки, а его руки хватаются за мою талию.