Иметь королеву
Шрифт:
— Она идет не на нас, — сказал оператор с плохо сдерживаемой радостью. — Клянусь Христом — она идет мимо! Звони министру, живей!
Не решаясь поверить услышанному, министр обороны несколько раз переспросил:
— Вы уверены? Ошибки быть не может?
— Уже не может! — закричал в трубку оператор. — Она над Лос-Анджелесом и продолжает карабкаться вверх! Она пройдет мимо территории США!
— Куда?
— Не знаю. Но — мимо!
— Но вы можете просчитать направление?
— Трудно. Неизвестно, на какую высоту она взберется. Это баллистика,
Боеголовка скользнула над Лос-Анджелесом, задела Мексику, край Аргентины и звездочкой поплыла над водами Атлантического океана. Облако сопровождающих ее металлических шариков, разбросанное взрывом антиракеты, поредело. Но больше оно и не требовалось. Противоракетных самолетов, а тем более спутников, у этих стран не имелось. Лишь с огромной высоты, раскинув крылья солнечных батарей, на непонятный предмет с удивлением взирали радио- и телеретрансляторы, не понимая, что делает в космосе эта болванка.
Над Атлантическим океаном была ночь. Круизный семипалубный лайнер, как небоскреб, рассекал теплые воды по маршруту Кейптаун — Буэнос-Айрес. Любовная парочка, устав от жарких объятий, вышла передохнуть на верхнюю палубу.
— Через два дня заканчивается наше свадебное путешествие, — печально произнесла загорелая как шоколадка девушка. — Жаль. Обещай, что будешь любить меня всю жизнь.
— Дорогая! — воскликнул высокий гибкий аргентинец. — Так и будет! Не сомневайся в моих чувствах! В знак своей бесконечной любви я дарю тебе это звездное небо! Бери, оно твое!
Девушка счастливо засмеялась.
— Какой ты щедрый! — произнесла она игриво. — Но зачем мне так много? Подари мне одну звезду.
— Бери! — воздел руки к небу влюбленный. — Какая тебе больше нравится?
— Вон та, — девушка показала на маленький светлячок, который медленно плыл среди звездного скопища. — Она моя!
Боеголовка подлетала к наивысшей точки своей траектории. Атлантический океан становился холоднее. Белым ледяным берегом Земли Королевы Мод приближалась Антарктида. Процессор приготовился к неожиданностям. Верхней точке баллистического сброса соответствует наименьшая скорость, и, соответственно, многократно возрастает опасность того, что боеголовку могут сбить.
В полутора тысячах километров от вечнобелого континента на борту атомной субмарины «Посейдон» готовились к старту высотной антиракеты «Гарпун». Подводная лодка подвсплыла на глубину тридцать метров и зависла в холодной зеленоватой толще воды. Капитан «Посейдона» застыл у рации.
— Примите коды для запуска, — раздалось из динамиков, и спустя некоторое время из пасти регистрирующего устройства выполз лист бумаги с несколькими строчками букв и цифр.
Старший помощник отпер сейф, вскрыл опечатанный пакет, и капитан сравнил полученную информацию с той, что была в пакете. Старший помощник перепроверил результат и кивнул — коды совпадали.
— Примите время старта, — снова ожила радиостанция, и еще один лист лег на пластиковую поверхность стола.
— Через десять минут, — сказал капитан. — Вводите данные в компьютер.
Более вмешательства людей не требовалось. Через десять с небольшим минут субмарина вздрогнула. Воздух, сжатый до сотен атмосфер, как пробку вытолкнул ракету из шахты. Пробив толщу воды, «Гарпун» взлетел над ее поверхностью на пятьдесят метров.
Антиракета почти остановилась и начала крениться, но двигатель первой ступени, включившись, поддержал ее огненной рукой и, быстро разгоняя, повел на встречу с неприятелем.
Процессор на борту боеголовки не видел старта «Гарпуна» — его кругозор ограничивался ближними подступами, но на то и было на боеголовке семь, а не пять самостоятельно разделяющихся единиц, чтобы исключить случайности.
Боеголовка достигла наивысшей точки высоты полета. Теперь Земля расстилалась под ней на расстоянии трех с половиной тысяч километров. Скорость упала. Процессор проверил работу автоматов управления дальностью полета и стабилизации и включил двигатель коррекции орбиты. Произведя эти действия, он отстрелил — одну вертикально вниз, другую прямо по курсу — две «лишние» болванки, ложные цели, испускающие мощное радиоизлучение. Так, на всякий случай.
«Случай» — антиракета «Гарпун» — с огромной скоростью пожирала пространство, стремительно приближаясь к боеголовке. Как и всякое устройство, напичканное электроникой, она была в чем-то дурой, и двигал ею не разум, а лишенный гибкости мышления инстинкт гончей собаки — хватай первое, что движется. Отличить ложную цель от истинной, тем более что обе они располагались на одной линии, она не сумела.
Столкновение «Гарпуна» с болванкой произошло в пятидесяти километрах от боеголовки. Каскад искр и пламени на мгновение расцвел гигантским цветком и тут же погас, схваченный ледяной ладонью космического холода.
Вспышку тотчас засекли на «Посейдоне».
— Цель поражена, — получили сообщение в Лос-Анджелесе.
Оператор жестом хоккеиста, забившего финальную шайбу, вскинул руку:
— Мы сделали ее! Мы утерли русским нос!
— Вы находите, сэр? — осторожно усомнился помощник. — Отметка на экране — это, видимо, обломки?
Оператор бросил взгляд на монитор, и радостное выражение мгновенно сошло с его лица.
— Матерь Божья! — растерянно сказал он. — Она летит! Что же в таком случае мы сбили? Надеюсь, не собственный спутник?
Боеголовка увеличивала скорость. Осталась позади и в стороне Земля Королевы Мод, и прямо по курсу лежал Индийский океан. Локаторы в Лос-Анджелесе, потеряв боеголовку на короткое время на востоке, снова поймали ее в радиосети уже с противоположного конца света — на западе.
— А это не хитрость русских? — спросил помощник, озабоченно просматривая расчеты. — Облететь шарик и ударить с противоположной стороны? Они на все способны.
— Не торопитесь с выводами, — сказал оператор. — Она в пути уже сорок минут и начала снижение. Скоро мы сможем точно сказать, где она упадет.