Император из будущего: эпоха завоеваний
Шрифт:
Еще через день корабль приблизился к берегу. Стояла страшная жара. Яркие лучи солнца освещали белое песчаное побережье, холмы за ним были покрыты аккуратными рядами невиданных деревьев. И опять Диего пришлось отвечать на многочисленные вопросы. Катсу узнал много нового. Например, что деревья — это оливы и них съедобные плоды, из которых к тому же делают масло. А еще Новая Испания оказалась богата на разные фрукты. Катсу выучил много новых слов — манго, гуанабана, ананас, папайя, маракуя, гуава….
Внезапно загорелые и обнаженные до пояса местные жители — мужчины и женщины — с громкими криками выбежали из оливковой рощи.
Тем временем на мачте подняли паруса и корабль начал входить в бухту. Гавань была больше той, откуда отплыл "Мацу-мару", но судов в ней почему-то не было. Бухту окаймляла песчаная отмель, а за ней возвышалось одно-единственное белое здание с пристройками. Его окружала крепостная стена с бойницами, но ни единой живой души не было видно. Это и было Акапулько.
Корабль бросил якорь. Японцы еще раз закричали от радости, а Диего даже встал на колени и принялся благодарить Господа. Его молитву заглушал гвалт птиц. Легкий бриз ласкал лица. Дождавшись окончания молитвы Акияма-сан, взяв Набори в качестве переводчика и гребца, сел в шлюпку и направился к форту, чтобы получить разрешение сойти на берег. Дожидаясь их возвращения, оставшиеся на борту, страдая от жары, лениво разглядывали расстилавшийся перед ними пейзаж. Солнце нещадно палило. Тишина, царившая на берегу, сильно беспокоила японцев.
Через три часа Акияма-сан вернулся и стало известно, что высадка — запрещена. Комендант форта Акапулько, не обладая полномочиями разрешить высадку неожиданно прибывшим японцам, отправил гонца в Мехико, к вице-королю Новой Испании.
Раздался ропот недовольства. Во время долгого путешествия все устали и хотели на берег. Судзуки-сан предложил развернуться боком к форту и выдвинуть пушки. Так и поступили. Еще через час приплыла шлюпка от испанцев. Намек был понят, высадка разрешена.
После полудня комендант форта приказал индейцам перевезти на берег японцев и их груз. На побережье выстроилось десять солдат, вооруженных мушкетами. Они с опаской разглядывавшие чужеземцев, сходивших на берег.
Трое посланников в сопровождении Диего торжественно направились к форту, за которым возвышались холмы, поросшие оливами. Стены форта были оштукатурены, его окружала крепостная стена с бойницами. В нишах стены стояли горшки самой разнообразной формы, в них огнем пылали ярко-красные цветы. Пройдя через охраняемые солдатами ворота, они оказались во дворе. Он был со всех сторон окружен строениями, и у каждого из них стояло по два караульных. Посланники молча шли по выложенной каменными плитами дорожке; отовсюду доносился аромат цветов, слышалось жужжание пчел. По сравнению с замками Ямато, форт выглядел
Комендант, уже довольно пожилой, вышел встретить посланников. Он обратился к ним с длинной приветственной речью. Приветствие, переведенное Диего для Акиямы, представляло собой набор высокопарных фраз, выражающих радость по случаю их прибытия, но по его смущенному лицу Катсу догадался, что приезд японцев не доставляет коменданту особого удовольствия.
По окончании церемонии гости были приглашены на обед. В столовой их ожидали жена коменданта и несколько офицеров, которые рассматривали японцев, как диковинных зверей, и переглядывались. Катсу, боясь осрамиться, сердито поводил плечами, Набори уронил на пол нож и вилку, которыми пользовался впервые.
За столом комендант и его жена вежливо расспрашивали посланников о далекой стране Ямато, Диего старательно переводил, но вскоре испанцы заговорили о своих делах и о японцах, не понимавших ни слова, совершенно забыли, будто их и не было.
В полном изнеможении посланники вернулись, наконец, на корабль. В Акапулько не было ни постоялого двора, ни монастыря, где бы они могли переночевать. Посланники, достоинству которых — как они считали — нанесен серьезный ущерб, были рассержены. Вечернее солнце нещадно светило в окна, и в каюте стояла нестерпимая духота. Не успев войти, Катсу сразу же отругал Набори за неуклюжесть.
— Диего, а о чем ты разговаривал с комендантом, когда тот отвел тебя в сторону? — поинтересовался Акияма
— Он спросил, как и когда я попал в плен и не заложник ли я?
— И что ты ответил?
— Я сказал, что согласился стать переводчиком при посольской миссии — покраснел Диего — Заложником быть позорно, от меня потом все Мехико отвернется
— Понятно. Что же нам теперь делать? — Акияма в растерянности сел на сундук и стал обмахиваться веером.
— У нас есть приказ кэнрея — Катсу сел напротив — Формально Новая Испания не воюет с нашей страной, ничто не мешает нам приехать с посольством в Мехико. Испанцы понимают только силу. Берем полсотни мушкетеров у Ёдзо-сана и высаживаемся на берег. У нас есть Диего, есть карта, думаю доедем до столицы сами.
— Я согласен — кивнул посол — Потребуем у коменданта еще лошадей. Он не посмеет отказать.
Так и произошло. Устрашенный количеством солдат и пушек на корабле (в самом форте было всего 4 старых фальконета), комендант дал лошадей и проводников. В последний момент к посольству решил присоединиться Едзо-сан. Он поднял флаг микадо и верхом на лошади возглавил процессию.
Глава 26
Даже если меч понадобится один раз в жизни, носить его нужно всегда.
Новая Испания, которую они увидели впервые, поразила их жарой, ослепительной яркостью и белизной. Вдали тянулась гряда гор, словно засыпанных солью, кое-где возвышались гранитные скалы, перед ними расстилалась бескрайняя пустыня, поросшая огромными кактусами. Им попадались глинобитные, крытые ветками хижины. Это были жилища индейцев. Полуголые дети, завидев приближающуюся процессию, поспешно прятались. Японцев поражали черные длинношерстные животные, которых пасли дети. Они никогда не видели ни таких животных, ни кактусов.