Император. Прогрессор. Маг
Шрифт:
Самым наглым образом, непостижимым для коренного жителя Триала, я перебил императора:
— То есть вы убили стратега? А я думаю, чего это они так странно носятся по городу, будто пьяные.
— Стратега?
— Ну да, это что-то вроде их полководца, командующего армиями. Но да, они способны вырастить нового, так что действовать лучше как можно быстрее, какими бы ни были планы у вашего императорского величества.
— Планы… У меня были грандиозные и великие планы, но всё изменило одно обычное исчадие… Одно из них ранило меня во время переправы через реку и, похоже, что мои дни сочтены. Ни один катарианский знахарь не сумел мне
Вновь самым кощунственным образом перебив Каварла, я сказал:
— Не спешите помирать, ваше императорское! Мы что-нибудь придумаем…
— Брось, что ты сможешь придумать? Хотя… — В этот миг в глазах ящера загорелась надежда. — Ты ведь многое уже придумал… Ты правда сможешь мне помочь?
— Не уверен, но попробую, — ответил я. — Вот только пусть мне вернут мои вещи.
Каварл кивнул одному из своих охранников, что сторожил наши пожитки. Тот тут же вернул нам непосильным трудом нажитое добро. Я извлёк из рюкзака пару бутыльков, что ещё задолго до обороны Чивуака дал мне Марон. В одном была фирменная чудодейственная мазь, изготовленная нашим знахарем лично, а в другом его же целебная настойка. В своё время, проведя опыты, мы пришли к выводу, что если из тех же компонентов лекарство будет делать кто-то другой, то никакими чудесными свойствами снадобье обладать не будет, так что дело было скорее не в компонентах, а в самом Мароне. Он долгое время прожил в Олоде, недалеко от сицилиусовой рощи, и, возможно, стал своего рода магом, который не использует посох, но обладает магическим даром, помогающем в исцелении больных.
Обратившись к одной из служанок, хлопотавших возле Каварла, я произнёс:
— Вот эту мазь нужно наносить каждый день на рану. Лечит она практически всё. А вот это лекарство выпить нужно прямо сейчас. Лекарь, что его изготовил, говорил, что оно действует на всех живых существ, даже хладнокровных.
— Лекаря зовут Марон?
— Да, ваше императорское величество.
— Тогда и в самом деле оно способно мне помочь. Знахарь ещё жив? Я хотел бы его видеть.
— Он жив, но без сознания. Мы не знаем, как привести его в чувство. Его снадобья, к сожалению, не способны исцелить его самого.
— Жаль, очень жаль. Он однажды уже выручал меня, возможно, и сейчас благодаря его лекарствам я буду жить. Я хотел бы отблагодарить его.
— Возможно, я знаю, как можно ему помочь. Та необычная тварь, которую вы убили… Вы ничего не извлекали из его черепа?
— Нет. Но голову твари мы захватили с собой в качестве трофея. Слишком необычно она выглядит, и было решено взять её с собой, чтобы украсить дворец на холме в столице Империи, когда я вернусь туда.
— А не могли бы вы отдать её нам? Возможно, удастся сделать из неё лекарство для Марона.
— Лекарство? Что ж, если это действительно так, то я велю притащить её со складов.
— Благодарю вас, ваше величество.
— Не стоит. Это мелочь. А теперь расскажите мне, как вам удалось спастись во время боя в ущелье, и что вы делаете здесь?
Мы с Шиарой наперебой поведали императору о событиях последних дней. Он слушал, пил микстуру и брезгливо морщился не то от лекарства, не то от наших слов. В конце мы поведали ему о том, зачем вернулись в Эйлонию и что планируем делать дальше.
— Очень интересно… — выслушав
— Да уж, двоякая ситуация выходит.
Повисла минутная тишина. Мы с Шиарой заметно напряглись, равно как и охранники у входа. Похоже, сейчас Каварл думал над тем, наградить нас или казнить. Спустя какое-то время император всё же заговорил:
— Если положить все ваши благие деяния на одну чашу, а плохие на другую, то чаша с добром перевесит. Но это лишь в том случае, если я останусь жив, ведь тварь, ранившая меня, находилась на эйлонских землях по вашей вине, значит, если я погибну, то и виноваты будете вы, если выживу, то в этом тоже будет ваша заслуга. Поэтому пока я не могу отпустить вас. Останетесь здесь до того момента, пока не станет ясно, жить мне или умереть. А чтобы не скучать, вы в это время поведаете мне секрет металла, который научились выплавлять в Чивуаке. Думаю, что в войне с тварями он нам очень пригодится.
Ну вот. Похоже, придётся задержаться здесь на какое-то время, хотим мы этого или нет. По крайней мере, радовало то, что в Мароне и его зельях я был уверен, а значит, переживать за жизнь Каварла и, соответственно, за нашу нет никакого смысла.
Глава 6 Каварл. Гость, гостья и гости.
Все разумные равны между собою, и не может кто-то называть свою расу более великой и могущественной, ибо великими делают дела, а могущественными золото. Раса роли не играет
(п.1.1. катарианского свода законов).
Сразу после битвы на реке мне стало плохо. Я потерял слишком много крови, да ещё и та тварь хоть и не утопила меня, зато своими когтями занесла в рану какую-то скверну, которая рано или поздно доконает меня.
Медлить было никак нельзя, нужно было воспользоваться растерянностью врага и продолжать наступление. С помощью гонцов я узнал, как обстоят дела у других отрядов. Оказывается, сегодня все мои войска серьёзно потрепали, едва не разгромив, но когда я прикончил необычную тварь, ситуация переломилась в нашу пользу.
После боя меня несли внутри паланкина, что слуги неизбежно таскают вслед за войском, вне зависимости от потребности в нём. Верхом я передвигаться не мог.
Встретиться с остальными отрядами мы договорились возле бывшей эйлонской столицы, а уже оттуда единым кулаком двигаться на восток в сторону Чивуака и ущелий.
С каждым днём мне становилось всё хуже, я забросил работу над сводом законов. Дурные мысли всё чаще посещали мою голову, я думал, на кого оставить империю, ведь своих детей я не успел завести, а всех моих близких и дальних родственников вырезал Корто.