Император
Шрифт:
— Я тебе не верю, ты солгал единожды, значит, можешь соврать еще раз.
Паб выглянул в дверной проем и, убедившись, что нас не слушают, вернулся:
— Макс, это я сбросил тебе шкуру и воду в яму. Если Джон узнает, что я это сделал, убьет не раздумывая, он просто псих. Если ты мне не веришь, скажи ему, что я это сделал, и сам увидишь, что произойдет. Но после моей смерти у тебя здесь не будет друга.
— Ты мне не друг, ты упустил эту возможность, когда предал доверившегося тебе, — уже без злости возразил я Пабу, внутренне понимая, что он мой единственный
— Джон скажет тебе, что убит, чтобы поколебать твою решимость, но он жив. Джон предлагал ему перейти на его сторону, но Тиландер отказался. И даже после пыток Герман остался тебе верен, не согласившись перейти на сторону Джона. — Снаружи послышался шум, Паб отпрянул от меня, сказав: — Помни, о чем я тебе говорил. Тяни время!
В комнату вошел Джон, окинув взглядом меня, спросил, обращаясь к Пабу:
— Как успехи?
— Есть понимание, что ситуация безвыходная, просто ему необходимо осознать все это, — немного уклончиво ответил Паб, стараясь не встречаться со мной взглядом.
— Макс, твое положение безнадежно. В этой ситуации я предлагаю сохранить жизнь тебе, твоей семье и близким друзьям. От тебя всего лишь требуется оказать мне содействие, чтобы твое племя признало меня своим «сванга». Все остальное я сделаю сам. Я могу обойтись и без твоего участия, но ты можешь предотвратить большое кровопролитие.
— Пригласишь их в гости, и предложишь дружбу, чтобы ночью вероломно напасть? — несмотря на предупреждения Паба мне хотелось позлить этого психа. Но мои слова его скорее обрадовали:
— Это тактика войны, а на войне все средства хороши. Уверен, что ты тоже не розами устилал свой путь пока шел наверх, объединяя разные племена. Насколько я понял Пабло, твои Русы — это разноплеменной сброд, есть даже людоеды.
— Людоеды? — я удивленно посмотрел на Паба, чье настоящее имя выдал собеседник увлекшись разговором.
— Санчо, — коротко пояснил Пабло, делая равнодушный вид.
— Санчо не людоед, он неандерталец, — вот кого мне сейчас не хватало, может, он своим шестым чувством смог бы уловить западню…
— Это неважно, — отмахнулся Джон, — гораздо важнее то, что никто тебе не придет на помощь. Если мы задержимся со сменой власти, твой сброд может разбежаться к этому времени. — Он шагал по комнате печатая шаг. Улучив момент, когда Джон дошел до стены, Пабло сделал знак «соглашайся».
— Мне нужно подумать, — медленно, словно раздумывая, произнес я, уловив, как блеснули глаза Джона.
— Конечно, — добродушно согласился «сванга» и, решив добить меня, добавил, — твой гонец не дойдет до города, чтобы привести помощь. Я убил его, но, знай я, что он тебе так дорог, постарался бы сохранить ему жизнь.
— Бер мертв? — мне удалось показать крайнее негодование, изумление и горечь.
— Да, — кивнул Джон, — я подстрелил его из винтовки, а мои воины добили его копьями. Так, Пабло?
— Именно так, его труп сбросили в овраг с вместе с другими, — хладнокровно, словно именно так и произошло, подтвердил Пабло. Словами, что труп был сброшен в овраг, Пабло явно хотел
— У нас нет возможности всех похоронить, вот и пришлось их сбрасывать в овраг, — подвел он итог своей лжи.
— Где гарантии, что после так называемой «передачи власти» я и члены моей семьи останутся жить? — Я решил сыграть комедию до конца.
— Мое слово, — Джон остановился, выпятив грудь, — я всегда держу свое слово.
— Этого мало, и у меня нет доверия, — сейчас я был искренен, ни на секунду не поверил в его слово и гарантии.
— Так ты согласен? — Джон воспринял мои слова за готовность торговаться.
— Учитывая обстоятельства, я склонен думать, что у меня нет другого выхода, — сделав сокрушенное лицо, продолжил, — но пока я не продумаю вариант безопасной передачи власти гарантирующей мне и моей семье иммунитет, разговор придется отложить.
— У тебя пара дней, придумай то, что тебя удовлетворит. Я не намерен ждать месяц, пока за тобой придет помощь, и придется пролить кровь. У нас есть автоматические винтовки и достаточно патронов, чтобы решить любую проблему, но я желаю мирного разрешения этой ситуации. А пока, чтобы ты видел и понимал, что я умею ценить уступки, тебе будут давать воду и шкуру, чтобы ты мог укрыться в яме.
— Я остаюсь в яме? — вопрос сам по себе сорвался с губ.
— Да, пока я не пойму, что ты не пытаешься меня обмануть. Пабло, проследи, чтобы нашему гостю давали еду, питье и шкуру, потому что ночи уже холодные.
Обратно в яму меня вели все те же дикари, что привели сюда. Спускаться вниз пришлось по стволу дерева. Руки перед спуском развязали, сверху скинули бурдюк с водой и шкуру, очень похожие на те, что ранее скинул Пабло. Решетка вернулась на место, и шаги стихли, оставляя меня в одиночестве. Правда одиночество длилось недолго: сверху показалась физиономия, спустившая на веревке солидный кусок мяса и жесткую ячменную лепешку. Джон решил показать, что держит свое слово.
Поев и выпив воды, я уложил одну шкуру на землю, а второй накрылся сверху словно пледом. Следовало проанализировать полученную информацию, которая в устах двух моих пленителей немного разнилась. Джон ни слова не сказал о Тиландере, косвенно подтверждая слова Пабло, что американец жив. И ложь Пабло, что труп Бера сброшен в овраг вместе с другими, он подтвердил не колеблясь.
Ясно одно: между этими американцами нет единого мнения насчет моей судьбы, если только все это не тонко сыгранное представление. У меня нет месяца, чтобы ждать помощи из Макселя. Пройдет пара дней, и Джон станет назойливее, может, мне удастся выторговать еще парочку дней, но долго это продлиться не может. В чем Пабло без сомнения прав, так это в определении состояния Джона, считая его психом. Еще с курса психиатрии я надолго и хорошо запомнил такой блеск глаз, резкие отрывистые фразы и мимику, характеризующую шизофренические заболевания. Джон — маниакальный шизофреник, возомнивший себя претендентом на престол, словно он жил в средневековье.