Императрица и смерть
Шрифт:
– Неплохо, надо сказать, - откликнулся Линкей.
– Что нам мешает попробовать?
– Нет, я возражаю, - выдохнула Орлана. Цветочные духи Ишханди неожиданно показались удушливым смрадом.
Герольд взглянул на неё с такой обидой, что в другой раз Орлана бросилась бы извиняться. Вопросительно приподняла брови Ишханди.
– Я не позволю, чтобы моего отца насильно упокаивали, как эту вашу богиню смерти, - отчётливо, почти по слогам произнесла Орлана. Вдруг не расслышат? А если и расслышат, то вряд ли поймут.
Аграэль
– Она не понимает, - сообщила Ишханди, обернувшись к Совету.
Конрад с интересом посмотрел на Орлану и зашевелил усами так, как будто увидел вместо императрицы гигантскую муху.
– Разрешите, я ещё раз попробую, - Герольд сложил руки на груди - ладонь к ладони, - возможно, леди Орлана не понимает всех тонкостей ситуации.
– Возможно, - согласилась вместо неё Ишханди и подёрнула длинные рукава до запястий, словно собиралась драться.
– Вы должны войти в положение, она слишком много времени провела в мире людей. Там несколько другие законы и... всё прочее.
Ишханди оправдывала её, но Орлана чувствовала издевку в её голосе. Магичка хаоса сложила руки перед собой и послала ей полный дружеского участия взгляд.
– Моя императрица, посмотрите на это с другой стороны. Никто не хочет унизить достоинство императора Зорга. Но, думаю, вы уже поняли, что в вашей стране весьма сильны традиционные обряды.
– Волнение Герольда постепенно сошло на нет, и вот он уже читал свою привычную лекцию.
– Это не случайно. Традиции - дар предков, которые научились избавляться от многих проблем.
Орлана поймала себя на том, что нервно отбивает такт ногой, и с раздражением на саму себя отвела взгляд от собеседника. Потеряв зрительную связь с ней, учёный на мгновение запнулся.
– Итак... погребение - одна из таких традиций.
Конрад зевнул. Или очень натуралистично сыграл зевок.
– Я уже слышала про возвращение предков, - так спокойно, как только могла, произнесла Орлана.
– Но неужели вы действительно думаете, что явится Руана и начнет разрушать всё направо и налево?
Воцарилась тишина, но всего на несколько секунд. Потом зашумели все разом: никто не раскрывал рта, чтобы высказаться вслух, но гул стоял, как в аудитории, полной ошалевших от безнаказанности студентов. Орлана поняла, что чувствует их мысли - неясный, нечленораздельный гул. Она поборола желание тряхнуть головой, чтобы выбросить оттуда этот шум.
– Императрица довольно ясно высказалась про эти вопросы, - сказал молчащий до этого ни один совет Аграэль.
– Мы собираемся здесь в ночи, чтобы уговорить её?
– Ваше величество, - вкрадчиво произнёс Линкей, заглядывая Орлане в глаза. А она почему-то не могла оторвать взгляда от сеточки мелких морщин у его губ, - маги бегут из Альмарейна. Им страшно, и, знаете,
Тихие шаги почти никто не услышал, только Орлана увидела, как зале появился Идрис. Молча он прошёл к своему месту, почти бесшумно отодвинул стул и опустился на него. Тогда его заметили и остальные.
Фиолетовая накидка сползла с его плеча, открыв рубашку, украшенную золотыми цепочками. Такие же цепочки переплетались в длинных волосах, конец одной грустно свисал почти до самого стола. Идрис сидел, опустив голову и перебирая пальцами манжет рубашки.
– Хорошо, - вздохнула Орлана.
– Сколько времени должно пройти, прежде чем в наш мир проникнет Руана?
Герольд чуть смутился, получив в полное распоряжение внимание всего Совета - кроме мага времени.
– Если верить древним исследованиям, то от трёх до пяти дней.
– Он, как будто извиняясь, развёл руками.
– Нормально, - кивнула своим мыслям Орлана.
– Вы дадите мне эти дни, если я дам слово, что разрешу совершить ритуал после?
Идрис оторвался от созерцания своих рук и выжидательно взглянул на неё. Не удивительно, до неё тут обреталось мало императриц, ставящих Совету ультиматумы. Герольд кашлянул и, дёргая себя за бородку, опустился на стул. Лекция могла считаться законченной.
– Тянуть время?
– выдохнула Ишханди, и Орлана снова поразилась ужасному запаху её духов.
– Может, поговорим о Тарамне, пока предки не спустились, чтобы карать нас?
– предложил Эрвин. Маг природы выглядел не лучшим образом - щёки ввалились, и со лба он то и дело вытирал испарину.
– Что будем делать с этим предприимчивым Ольвэ?
Ишханди царапнула ногтями паутинную поверхность стола, звук получился на редкость мерзким. Сидящего справа от неё Линкея передёрнуло.
– Что вы обычно делаете с провокаторами?
– Орлана усмиряла бешено колотящееся сердце. Разговор про Ольвэ казался ей куда легче, чем спор об упокоении отца.
– Быстрее замолчит, если не подшепчем заклинаний в огонь.
За окном стало совсем темно. Уже было не ясно: звёзды ли горят в глубине ночного неба или отражаются в нём огненные шары, освещающие город. Альмарейн лежал у подножья далекого леса сплошным серебристым заревом.
– Если Тарамн и правда выйдет из состава империи, это будет сильным ударом по нашей экономике, - возразил Линкей.
– Побойтесь Вселенского Разума, лорд. Куда он выйдет, его растопчут тут же, как пылевого демона, - сердито выплюнул Аграэль.
– Не скажите, - Линкей даже не обернулся на него, - много же охотников найдётся прибрать к рукам лучшего в мире создателя артефактов. Республика Маар, опять же. Кто больше всех кричал о правах суверенности? Возможно, имеет смысл и правда сократить пошлины?