Императрица и ветер
Шрифт:
Она прислонилась спиной к металлическому поручню и стала наблюдать за играющими детьми. Они устроили на спортивной площадке весёлую возню, которую сами нарекли игрой в супергероев. Супергероями в народе - пренебрежительно и боязливо - звали работников Центра. Маше уже неоднократно доводилось наблюдать за подобной забавой. В простейшем случае играющие делились на две команды, одна из которых называлась преступниками, другая - Центром, и начиналась гонка.
– Преступники, преступники!
– голосил белобрысый мальчишка в красной футболке, указывая на компанию из трёх девочек. Те сбились
Они носились друг за другом, пока супергерой в красной футболке не упал на асфальтовую дорожку и не расшиб колено. Он поднялся и, насупившись, зашагал к маме, которая с платком наготове ждала его у стен школы.
Маша жалела детей, которые вместо того, чтобы проводить лето на природе, были вынуждены остаться в душном городе и проводить время в так называемом школьном лагере.
Яна несчастной не выглядела. Она бодро запрыгала по ступеням вниз, протягивая руки Маше. Подол зелёного сарафана теребил налетевший ветер. Вслед за Яной на крыльцо вышла молодая женщина в строгом светло-сером костюме и наглухо застёгнутой белой блузке. Она победным взглядом полководца окинула школьный двор, судорожно вздохнула. Учительница расстегнула верхнюю пуговицу на блузке и, круто развернувшись на каблуках, вошла в задние школы.
– Привет!
– Яна обхватила Машу руками за шею.
– Ой, ты в форме. Красиво. А мы сегодня готовились к олимпиаде по истории. Правда она только в октябре будет, но я не хочу терять время зря.
– Ты молодец, - Маша пригладила растрепавшиеся светлые волосы девочки.
– Пойдём, расскажешь всё по дороге.
Забравшись на заднее сиденье, Яна обнаружила пакет с продуктами.
– Ой, - обрадовалась она, залезая в него.
– А у нас холодильник приобретает смысловую нагрузку.
Маша, заводя машину, невольно рассмеялась.
В это время суток количество машин на улицах Нью-Питера уменьшалось. Невыносимый жар сменялся прохладным ветром с реки, а небо приобретало светло-серый цвет, подкрашенный малиновым с запада, точно кто-то пролил краску на бархатное покрывало.
Когда центр города вместе с проспектом Рождественского, классической английской школой и зданием Центра, похожим на космический корабль, остался позади, Маша ощутила, что сумасшедший день подошёл к концу. Слушая радостный рассказ Яны о том, что она сказала своему учителю, и как тот ответил, девушка медленно приходила в себя. Она сознательно отгоняла от себя все мысли, которые касались и покушения на императора, и трупа мага, найденного в подземке. Время поразмыслить над этим у неё ещё будет ночью.
Высотки за окном машины сошли нанет, уступив место аккуратным частным домам. Цветущие сады соседствовали здесь с такими же цветущими скверами, проплыло мимо сияющие разноцветными огнями здание магазина. Люди никуда не спешили. Они или сидели по своим садам, или прогуливались по улицам и паркам.
Улица Агаты Кристи встретила их привычным ароматом цветущих розовых кустов. Маша остановила автомобиль рядом с двухэтажным домом с крышей из голубой черепицы. Напротив этого дома стоял ещё один - уже давно нежилой, с разросшимся садом, а дальше - кирпичный особняк, занимающий едва ли не весь участок,
Створки ворот медленно разъехались в разные стороны, поднялись двери гаража. Яна выпрыгнула из машины и пошла за дом проверять, никуда ли не исчезли яблоки с яблонь. Яблоки, а точнее то, из чего они должны были вырасти, оказались невредимы. Пока Маша загоняла машину в гараж, девочка успела проконтролировать, правильно ли цветут белые розы на кустах.
– Ну что, всё на местах?
– улыбнулась Маша, набирая код на замке дома. Дверь не поддавалась.
– Да, - Яна подошла к ней ближе и обеспокоено посмотрела на дверь.
– Что, опять?
– Не волнуйся, - Маша покачала головой и набрала код ещё раз. Замок стоял как влитой.
– Ну что такое!
Она готова была начинать нервничать и злиться, хотя причина, как и пути её решения, были ей хорошо известны. Маша негромко постучалась в дверь.
– Открой, пожалуйста, - попросила она ласково.
– У нас есть конфеты.
Ей не пришлось даже дёргать за ручку: замок отъехал в сторону и дверь начала медленно открываться.
– Вот видишь, всё в порядке, - Маша обернулась к Яне, входя в комнату.
– Давай пакет.
Они вошли в прихожую, которая представляла собой лишь едва отгороженную вешалкой часть гостиной. Яна бросила сумку на тумбочку возле двери и затравленно оглянулась.
– Ну что ты его боишься, - Маша обняла девочку за плечи одной рукой.
– Проходи давай, он не сделает тебе ничего плохого.
– Я иногда пугаюсь его, - призналась Яна.
– Когда ночью шуршит на кухне или стулья двигает.
– Нехорошо стулья трогать, - Маша погрозила пальцем в пустой угол.
– Милая, я надеюсь, он больше не будет. Он просто играет с тобой.
– Играет...
– надулась девочка. Она сняла туфли и стала осторожно пробираться глубже в комнату.
Она зря так внимательно осматривалась по сторонам. Только ветер из приоткрытой форточки шевелил лёгкую занавеску. Вся обширная гостиная с голубым ковром и чуть серебрящимися в лучах солнца обоями, была пуста. Никто не сидел на белом диване. Даже букет роз, который она утром поставила в вазу на столе, оказался на прежнем месте.
...Отблески малинового заката ползали по зелёной клетчатой скатерти. Белый искусственный свет заливал кухню, обставленную мебелью из светлого дерева. В открытую форточку врывался ветер, пахнущий рекой и травой.
– А где соль?
– меланхолично вопросила Яна. Она сидела за столом и художественно нарезала помидор для салата.
– Я только что поставила её на стол, - Маша осмотрелась по сторонам и, обнаружив солонку на полочке, поспешила поставить её перед Яной.
– Странно. Я же помню, что ставила...
Она задумчиво посмотрела на прозрачную ёмкость, наполненную солью, махнула рукой и пошла к плите. Здесь подняла крышку у кастрюли, придирчиво рассмотрела содержимое, принюхалась к идущему от него пару. Рука сама собой скользнула за солонкой. Маша подняла глаза и, уронив крышку обратно, уставилась на свою руку: солонка снова оказалась на полочке.