Императрица
Шрифт:
На следующий день Письмена Верности доложил мне, что строительство храма Чистоты завершено. Утренние «Приветствия» я заменила посещением этого храма вместе с советниками и варварскими царьками. Священное здание, состоявшее из трех пересекающихся полусфер, стояло на квадратном возвышении и казалось пагодой невероятных размеров. Внутри двести сорок тысячелетних деревьев превратились в колонны, поддерживающие сеть горизонтальных перекрытий, на которые опирались балки верхнего этажа. Во все более сложном переплетении стропила и брусья, окрашенные золотым порошком, свивались и находили один на другой, устремляясь к своду, покрытому изображениями дивного мира небожителей. Мощная крыша с загнутыми вверх краями, выстланная сине-зеленой лакированной черепицей, возносилась в небо. Ее конек, поднимавшийся над миром на невиданную высоту двести восемьдесят локтей, — а это вдвое больше, чем самые высокие крыши императорских дворцов, — являл собой девятку золотых драконов морских царей, символизировавших
— При жизни покойный Император желал воздвигнуть храм Чистоты, — преисполняясь гордости, заявила я. — В день жертвоприношения на горе Тай это желание благословило Небо. Но подходящего времени пришлось ждать. Сегодня повсюду царит мир, а народ живет в изобилии. Боги дозволили мне выполнить задуманное. Я осмелилась восстановить древнюю веру и воплотить легенду в действительность. Храм Чистоты — алтарь Высшего Жертвоприношения, священное место, достойное почитания народом. Построенный согласно законам природы, дабы воплощать Небо и Землю, он отгоняет злых духов и поглощает скверну. Поэтому я назову его священным храмом Десяти Тысяч Начал. Пусть люди, животные, растения — все обитатели нашей Черной Земли — удостоятся его покровительства!
Приветственные крики все еще звучали, даже когда год подошел к концу. В Лояне густо падал снег. В первый день нового года с одобрения советников я нарушила закон предков, воспрещавший женщинам совершать священные обряды.
После очищения я надела красное императорское одеяние и мужские туфли. Причесалась я тоже по-мужски и водрузила на голову венец своего супруга, украшенный двенадцатью рядами нефритовых шариков. С нефритовым жезлом в руке, чувствуя себя сосудом чаяний всего народа, я двинулась в глубину храма Десяти Тысяч Начал, где обратилась к Небу и духам предков. После церемонии с вершины врат Небесных Законов я объявила Великое Помилование, а также начало эры под девизом «Вечного Процветания». Через день после этого я собрала в храме чиновников и воссела на священный трон. От имени Неба я стала проповедовать девять добродетелей, а несколько дней спустя приказала открыть храм для народа.
Перед Запретным дворцом нескончаемым потоком текла вереница паломников. Принцы императорской крови ошиблись. Мои племянники и любовник не поняли меня.
Быть владыкой этого земного мира — довольно незначительная роль.
Письмена Верности пал мне в ноги. Наставник монахов, Свет Закона, только что закончил перевод сутры Большого Облака, и там есть высказывание, касающееся меня.
— Во время проповеди, — прочитал мне Письмена Верности, достав из рукава свиток, — Будда объявил Небесной Деве по имени Чистый Свет: «В предыдущем рождении ты слышала сутру Большой Нирваны. Благодаря столь счастливой случайности ты стала жительницей небес. Сегодня, выслушав мое предсказание, ты оставишь это нематериальное тело и облечешься в плоть смертной женщины. Ты будешь править на земле и станешь бодхисатвой, ведущим бренный мир к просветлению». Священная Госпожа! — воскликнул мой любовник. — С тех пор, как был призван к вам на службу, я постоянно раздумывал о том, кто вы. Гордая и смиренная, беспокойная и простодушная, вы глубоки, как ночь, прозрачны, как зеркало, пламенны, как солнце, и холодны, как луна. Вы восстанавливаете традиции, составляете новые своды законов, вы живете в настоящем, путешествуя по прошлому и заглядывая в будущее. Вы — и женщина, и мужчина, единое и множество, движение и неподвижность. Чем дольше я вас знаю, тем более удивляюсь обитающей в вас бесконечности. Привезенная из Индии сутра Большого Облака открывает нам ваше происхождение. Вы и есть та Небесная Дева! Вы — Спаситель Мира, бодхисатва Будущего!
Я молчала, и он подполз ко мне на коленях:
— Великая, вы совсем не помните о том далеком прошлом, когда жили в Царстве Небесном?
Перед глазами замелькали видения. Я маленькой девочкой верхом на белой лошади мчалась по берегу реки Длинной, тщетно пытаясь разогнаться так, чтобы взлететь в небо. А вот я подросток, сижу на ступенях дворцового крыльца и, подперев подбородок руками, наблюдаю
Письмена Верности ушел, но позаботился рассказать всем о только что переведенной сутре. Мои племянники поспешили воспользоваться этой новостью, дабы превратить ее в орудие моего обожествления. Звон бронзовых колоколов в монастырях Большого Облака, возведенных по всей Империи, вызвал бурю народного ликования. Небесная Дева, бодхисатва Спаситель Мира, я была Надеждой, Счастьем, Обещанием лучшей жизни. Отныне люди молились о спасении перед статуями Будды Майтреи Грядущего, внимающего им с моей загадочной улыбкой на устах. Народ молил меня привести его на путь освобождения и вознести к Небу Чистого Наслаждения.
Династия Тан, основанная завоевателями, запятнавшая себя кровью и войной, станет перевернутой страницей. Всякое обновление требует очистительных обрядов. Я отменила календарь древней династии Цзя и ввела календарь Чжоу, бывший в ходу у моих славных предков. Теперь новый год начинался с одиннадцатой луны. Изменила я и каллиграфию, явив глазам всего света первую серию новых символов, где фигурировало и мое имя Свет, отныне состоявшее из символов Солнце и Луна, поддерживаемых Небом. В то время как мой старший племянник Благочестие, недавно назначенный Великим Советником Правой руки, изо всех сил пытался подхлестнуть ход Истории, я мягко намекнула правительству, что собираюсь сделать: моя священная миссия будет выполнена, лишь если я сумею основать новую династию, опирающуюся на мир, сострадание и божественную справедливость. Утром третьего дня девятой луны у врат Запретного города поднялись крики, прервав утреннее «Приветствие». Чиновник-распорядитель Фу Ю Яй, выйдя из ряда, представил мне петицию, подписанную девятьюстами мужчинами и женщинами, преклонившими колени у Южных врат. Я развернула свиток, покрытый красивыми и уродливыми подписями, а то и отпечатками большого пальца:
«На небе не бывает двух солнц, на земле не должно быть двух владык. Священная Госпожа должна подчиниться воле богов, вручивших ей власть над Империей. Небо велит ей основать новую династию, пожаловав своему сыну и наследнику имя By. Да процветает ее потомство вечно, воссияв над четырьмя морями».
Не ожидая реакции высоких сановников, я продиктовала ответ: «Подчиняясь воле прежнего императора, преданно отправляя службу Небу, заботясь о мире во всех пределах и о том, чтобы в сердце каждого народа царила радость, я полна решимости исполнить свой долг и не желаю никакой славы для себя».
По залу пробежал трепет. Советники выходили из ряда, тщетно пытаясь убедить меня, что я должна исполнить волю Небес во имя блага Государства. Эти мольбы я отвергла, но согласилась вознаградить рвение чиновника Фу Ю Яя, назначив его советником Канцелярии.
На следующий день я узнала, что девятьсот жителей Лояна так и не сдвинулись с места. К ним присоединились монахи, даосы, торговцы, нищие, старики и дети. Двенадцать тысяч человек стояли на коленях у Запретного города, преисполнясь решимости встать, только если я соглашусь удовлетворить их просьбу. В сопровождении советников я поднялась на верхний ярус пагоды Созерцания и увидела у Запретного города ковер распростертых на солнце фигурок. Сердце мое затрепетало от волнения. Слезы навернулись на глаза. Эта смена династии обойдется без крови и насилия. Впервые в нашей истории народ выбирал себе государя. Да будет его желание услышано!
Однако мой отказ прозвучал довольно сурово:
— Солнце светит, но не носит венца. Боги правят землей, и все наши приношения жалки по сравнению с их благодеяниями. Могущество Будды безгранично, сострадание ко всем не зависимо от положения. Он удовольствуется молитвой. Государь, проникнутый божественной добротой и получивший благословение предков, должен быть смиреннейшим из слуг Империи, исполнителем обрядов, наделенным нравственной чистотой. У государя не должно быть ни благ мира сего, ни славы. Мне власть завещана предшествующим императором, а мое призвание открыто Небесами. Я не заслуживаю никакого особого титула.