Имперец. Том 1 и Том 2
Шрифт:
— Как вы видите, политика «хлеба и зрелищ» всегда будет актуальна, доходы клуба это подтверждают. Я бы легализовал это дело, и все бы получили свое. Я — стартовый капитал для поддержания штанов. Бывший хозяин клуба — провокационный тычок в нос. Вы — возможность его выкурить на свет божий.
Нарышкин чуть прищурился, внимательно смотря на меня, словно оценивая сказанное.
— И как ты предполагаешь легализовать бизнес? — медленно проговорил боярин.
Он смотрел в пространство, и, если очень постараться, можно было представить, как перед его глазами прыгают
— Сделать это спортом, — пожал плечами я. — Ввести судейство. Базовые плавила. Призовые фонды.
— Что будет основным источником дохода? — прищурился мужчина.
В этот момент Нарышкин был похож на почуявшего добычу дикого хищника перед прыжком.
— Ставки, — чуть улыбнулся я. — И алкоголь.
Боярин откинулся на стуле, и некоторое время обдумывал мои слова.
— Но ты же понимаешь, что бывший владелец клуба рано или поздно придет по твою душу?
— И у вас будет отличный повод схватить его за горло в этот момент, — ответил я.
Нарышкин снова замолчал, обдумывая мои слова. В том, что он согласится, я был абсолютно уверен. Вопрос лишь в размере личной выгоды.
— Ну, хорошо, — наконец произнес мужчина. — Но раз мы говорим о легализации такого сомнительного бизнеса на моей территории, мне нужен личный интерес.
— Само собой, — кивнул я. — Ваши предложения?
— Семьдесят, — Нарышкин показал на себя, — на тридцать, — и показал на меня.
— Процентовка мне нравится, — согласился я, — только семьдесят, — я показал на себя, — на тридцать, — и показал на него.
Боярин хохотнул:
— Мы так не договоримся. Ты же понимаешь, я могу сделать все то же самое, но со своей прослойкой.
— Можете, — не стал спорить я. — Но и я могу сделать все то же, только в другом месте. И, что самое главное, в черную.
— А ты борзый, — продолжил скалиться боярин.
— Я просто не тупой исполнитель, Виктор Сергеевич. Вы же это понимаете.
Нарышкин смотрел на меня нехорошо, пронзительно, с прищуром.
— Шестьдесят на сорок, — наконец произнес он, распределяя, естественно, шестьдесят себе, а сорок мне.
— Сорок на шестьдесят, — ответил я.
— Тебе нужны контакты и связи для легализации, организации и продвижения, — заметил Нарышкин. — А ты сирота, у тебя за душой ничего и никого. Пятьдесят на пятьдесят.
— У меня есть я, и этого вполне достаточно, — усмехнулся я.
В целом, вариант напополам меня вполне устраивал. Прямо скажем, я в него и целился, потому что боярин вообще-то прав, и мне ой как нужен его административный ресурс. Самое время обрастать связями и знакомствами на разном уровне государственной машины, и за это я готов был платить частью прибыли. Тем более что это явно не последнее мое прибыльное дельце. Как говорится, жадность — грех! Но все же хотелось оставить контрольный пакет у себя.
— Пятьдесят один на сорок девять, — произнес я.
Нарышкин снова расхохотался:
— А ты смелый!
Я только что завалил восьмерых бандитов под окнами твоего ресторана, мужик!
Но вместо ответа я лишь красноречиво развел руками, и понимай этот жест как хочешь.
— Ладно, черт с тобой. За твою смелость и чертовскую везучесть сорок девять на пятьдесят один, — согласился Нарышкин, и мы ударили по рукам.
Шампанское распивать было рано, договора подписывать тоже, так что пока Нарышкин искал визитницу по карманам, я сделал еще один глоток остывшего кофе, который холодным стал еще более мерзотным.
— Это визитка Ефима. Он — мой помощник и будет организовывать весь процесс.
Я понятливо кивнул.
— А это моя визитка. На случай, если вдруг что, — чуть усмехнувшись, произнес Нарышкин, выкладывая поверх визитки помощника свою.
Проделывал он это с таким видом, будто у него на руках топовая комбинация в покере, и он ее выкладывает. Ну, в принципе, если сюда добавить визитку министра финансов, обороны и государя, то так и будет.
— Благодарю, — я склонил голову набок.
Нарышкин передвинул обе визитки мне по столу и, как только я взял их, сказал:
— А чтобы сегодняшних происшествий не повторялось, я настоятельно рекомендую положить деньги в банк, — сказал боярин. — Носить с собой по городу внешний долг какого-нибудь небольшого европейского княжества — не самая умная затея.
— Был бы у меня счет в банке, где не задают лишних вопросов, я бы с удовольствием воспользовался этим советом.
— Волжско-Камский коммерческий банк вполне подойдет, — мгновенно ответил Нарышкин. — Ефим организует толкового сотрудника для проведения твоих и наших операций.
— Спасибо, это действительно будет очень полезно, — совершенно искренне поблагодарил я.
— А что, кстати, у тебя с моей Машенькой? — спросил мужчина как бы невзначай.
Я, кажется, целую вечность пялился на собеседника, вспоминая, кто такая «Машенька», почему она его и причем тут я.
— Вам с самого начала нашего знакомства, повлекшего за собой дуэль, рассказывать, или это вы уже знаете? — вопросом на вопрос ответил я.
Виктор Сергеевич на это не купился. Впрочем, я бы тоже — все-таки у меня однажды уже была дочь. И в ее возрасте примерно двух лет я всерьез подумывал о том, что достать из сейфа охотничье ружье, чтобы отстреливать каждого мелкого паршивца, посмотревшего в ее сторону, не самая плохая идея.
— Александр, я бы очень искренне и от души не рекомендовал тебе портить мою девочку, — с нескрываемой угрозой в голосе произнес мужчина.
— Скажу честно, вы в этом вопросе и без меня прекрасно справляетесь, — усмехнулся в ответ. — Давите этой свадьбой на девчонку, а она и рада во все приключения залезть, лишь бы найти благовидный предлог соскочить с обязательств.
— Мария — девушка с живым умом и очень сильным характером. Сейчас она, возможно, меня искренне ненавидит за это решение, но спустя время поймет, насколько я прав, — спокойно ответил Нарышкин. — Не стоит думать, что я бесчувственная скотина, готовая положить собственных детей на алтарь политики. Ты ничего не знаешь ни о Марии, ни о Максиме, ни вообще о том, откуда и куда ветер дует. И не тебе, мальчишке, об этом судить.