Имперец. Том 4
Шрифт:
Входя в красный вагон первого класса для богатых благородных, я почувствовал себя странно. Прошло всего лишь семь месяцев с того момента, как я приехал в Москву с одним рюкзаком за плечами, без какой-либо точки опоры в этом мире и лишнего рубля в кармане. И вот теперь еду в свое княжество в компании шикарной девушки и наследника престола под личиной.
Кому рассказать — не поверят.
Между Москвой и Калугой было примерно три часа на поезде. Точнее, это была некоторая помесь поезда и электрички — вагоны всех классов, кроме первого, представляли собой
Красное дерево, ковры-занавески, освещение в изысканных плафонах, вышколенная прислуга. При особом желании тут можно было даже помыться и поспать, но у нас были другие планы.
— Я — работать, — заявила Василиса сразу же, как вагонный пристроил наш с ней багаж под нижней полкой.
— Уверена? — спросил я, с сомнением посмотрев на невесту. — Может, уже отдохнешь?
— Я тут вот только чуть-чуть доделаю и все, — с такими честными-пречестными глазами ответила девушка, что сразу стало понятно — шансов отлипнуть от компа у нее просто нет.
— Ладно… Если что мы — в вагоне ресторане, — предупредил я.
— Отдыхайте, — отозвалась Василиса, уже уткнувшись в экран.
Вагон-ресторан отделял богатую публику от всей прочей. С другой стороны от входа из первого класса, стоял мужчина в форме сотрудника поезда и, наверное, играл роль вышибалы или фейс-контроля, чтобы никто посторонний не просочился и не испортил настроение высокородным господам.
То есть мне и Ивану, поскольку других аристократов, страстно желающих посетить Калугу, в этот день не обнаружилось.
Было подозрение, что этот персонаж на входе немного не вписывался в атмосферу помещения, из чего я сделал вывод, что он относится к охране цесаревича. Которая, кстати, весьма органично растеклась по ближайшим вагонам, предварительно прочесав весь состав.
— А что Василиса? — спросил цесаревич, который уже ждал меня здесь в приятной компании запотевшего графина с кучей уже накрытых закусок.
— Она присоединится попозже, — ответил я, присаживаясь.
В принципе, от обычного вагона-ресторана моего мира этот отличался только интерьером. То есть тут были не обитые дерматином лавки, прикрученные к полу, а самая настоящая мебель из дорогих пород дерева, накрахмаленные скатерти и посуда из тонкого фарфора.
Дорого-богато, как у всяких приличных людей, короче.
— Ну, тогда давай выпьем, — шикнув на попытавшегося подскочить официанта, произнес Иван, вынимая хрустальную пробку из графина с нестареющей классикой — водкой. — Выпьем за то, чтобы эта поездка оставила нам самые теплые воспоминания!
Цесаревич разлил нам, хрустальные стопки дзынькнули, встретившись, и мы опрокинули в себя немного тягучий от холода алкоголь.
Понятливая обслуга быстренько выставила перед нам горячее, которое успел поназаказывать Иван, и слилась с интерьером, чтобы не мешать нашей беседе о высоком.
— Тебе однозначно понравится твой управляющий, — заговор Иван. — И особняк, прилагающийся к титулу — тоже.
— Откуда там особняк, если земля коронная? — прищурился я.
—
— Не жалко было такой жирный кусок отдавать? — усмехнулся я, натыкая на вилку кусок мяса. — Я ознакомился с документами, это же не княжество, а золотая жила. Там, по-моему, производят все от лекарств до двигателей.
— Ну а как ты хотел? Ты ж не щенка из проруби выловил, — жестко усмехнулся Иван, — а наследника престола спас.
— И почему мне кажется, что я все равно остался немного должен за эти земли и этот титул? — пробормотал я.
Удивительное дело, но на это у Ивана был ответ!
— Потому что не вошел в род Романовых, — парень снова разлил нам по стопкам ледяную водку. — Если бы вошел — стал бы частью общего, и земля осталась бы в семье. А так пришлось кусок отрезать.
Я выразительно посмотрел на цесаревича, но тот покачал головой.
— Обмену и возврату не подлежит. Но! — парень воздел указательный палец к потолку, подчеркивая важность мысли. — Всегда можно стать частью семьи.
— Иван, ну не при Василисе же, — поморщился я.
— Как можно! — возмутился парень. — Нет, просто тут недавно Нахимовы подали прошение принять в род огрызок Румянцевых…
— Серьезно? — я приподнял брови. — Что-то не верю я в благотворительность от князя.
— И правильно делаешь, — усмехнулся мой собеседник. — Князь просто умный мужик и страхуется на случай, если Румянцева захочет на сторону поработать. Она ж в разведке засветилась, значит, связи есть. Мало ли что там…
— А так брат и сестра будут в прямой зависимости от князя, — подхватил мысль я.
— Да, будет семья Нахимовых-Румянцевых, чего уж там один мальчишка, по сути, останется, когда обе сестры выйдут замуж. Так вот, — Иван поднял стопку и посмотрел на меня с прищуром, — может быть не только семья Нахимовых-Румянцевых, но и Романовых-Мирных.
Я усмехнулся:
— Я и так на твоей стороне, Иван. За бесплатно. Не надо меня покупать.
— Фу, как тебе не стыдно, — наигранно возмутился Его Высочество. — Это защита, Алекс. Титул князя, конечно, пафосный подарок, да и землица мое почтение, но у тебя своих людей нет, дружины нет, даже родственников, кто мог бы подстраховать, нет.
— Думаю, со временем, я решу все эти вопросы.
— Уверен, что оно у тебя будет? — цесаревич посмотрел на меня со всей серьезностью.
— Отец тебе не позволит заниматься ерундистикой, — заметил я.
— Ты мне жизнь спас, его вытащил чуть ли не на руках…
— Так поступил бы любой офицер, — заметил я, равнодушно пожав плечами.
— Да, но ты даже не военный.
Вместо ответа я опрокинул в себя стопку, закусил какой-то бужениной, и сказал:
— Лучше расскажи мне, как там у Меншикова дела? А то бедолага на приеме выглядел так, словно ему выдали награду, от которой пуп развяжется.