IMPERIUM

Шек Павел Александрович

Молодая девушка, о которой думал Михи, говоря «дети», мирно спала под навесом позади него. Ей снился Берси – странный мужчина, с которым она познакомилась днём. Она видела людей раньше, и в порту поселения у Холодного мыса, и рядом с Лужками. Но ни у кого из людей не было клыков. А ещё никто из них не мог похвастаться золотым цветом глаз.

* * *

– Признаюсь, магия иногда бывает полезной, – голос Илины вырвал меня из глубокой задумчивости.

– Прости, что? – я посмотрел на неё, затем кивнул и

вернулся к Клаудии. – Ах, да… да, бывает.

Илина имела в виду заклинание, удалившее трупный запах из повозки. Мы второй день спешно ехали на восток, практически не останавливаясь по пути. Лишь дважды заезжали в небольшие посёлки чтобы предупредить о гиблом месте, в которое превратились Лужки. Я всё это время думал о том, как вытащить тёмную магию из Клаудии. Так усердно думал, что мне это даже приснилось. Что это за магия, я разобрался довольно быстро. Стоило только проверить каналы молодой девушки, как всё стало понятно. Это была магическая пиявка. Одна из самых неприятных её разновидностей, которую нельзя извлечь, не убив жертву. Я читал о них в прошлом году, посещая закрытую секцию библиотеки.

Илина протянула мне свежую мокрую тряпочку, которую я положил на лоб девушки. Магия не помогала сбить температуру, и если я не придумаю, как убрать пиявку, к вечеру Клаудия сгорит. Пиявка засела у неё в одном из каналов, закупорив его. И чем дольше я тянул с принятием решения, тем хуже становилось молодой девушке.

Из моей ладони вынырнул белый жгутик, проплыл по воздуху и нырнул в тело Клаудии. Найти закрытый канал было несложно. Я чувствовал, как жгутик упирается во что-то.

– Тебе ведь нравится эта вкусная магия, – тихо сказал я. – Как бы тебя подцепить?..

Из ладони вынырнули ещё два жгутика. Только они не пошли в канал, а обошли его стороной. Единственное, до чего я додумался, так это обрезать канал в двух местах, за пиявкой и перед ней. И если повезёт, я смогу вытянуть её как рыбак на удочку.

– Не уверен, не делай, – сказала Илина.

Я не ответил, стиснув зубы. Пытаться контролировать сразу три нити – задача не из легких.

– Может лучше остановиться, и… молчу, молчу, – она пересела, положила руки на плечи Клаудии.

Я одновременно перерезал ниточку канала в двух местах, оставляя пиявку внутри. Клаудия выгнулась дугой, но Илина легко удержала её. Я же потянул пиявку на себя, маня за белой ниткой. Она поддалась и даже пошла наверх, но в последний момент что-то почувствовала и остановилась. Пиявка как будто поняла, что тело не умерло вместе с каналом.

– Не уйдёшь! – прорычал я. Из ладони вытянулось ещё три белых нити и нырнули в тело Клаудии. Это как ловить скользкого угря на ощупь, голыми руками в мутной воде. Несколько секунд мы боролись, но мне удалось оплести пиявку и вырвать её из тела. Она вспыхнула в воздухе белым пламенем, слизнувшим часть занавески с окна.

Я облегчённо выдохнул, пытаясь унять дрожь в руках. «Главное – не злиться. Всё обошлось, и слава Великой матери, – повторял я про себя. – Никто бы лучше не сделал, так что надо успокоиться и думать о насущных проблемах, которые гораздо важнее. Да, да, важней».

– Может, хватит уже? – сказала Илина. – Если это поможет, я могу тебе врезать. Мы все, – она слегка качнула головой в сторону двери повозки, как бы говоря обо всех, кто ехал рядом, – восхищены твоей смелостью, выдержкой и безграничной силой воли. Но скажи, зачем ты это делаешь? Хочешь что-то доказать? И если собираешься не спать вторую ночь подряд, тогда смени облик. А то смотреть тошно, – это она вспомнила мои слова.

Я мог бы возразить, найдя десяток аргументов. Но спорить и что-то доказывать нет сил. Помню, когда Уга была в добром расположении духа. Для этого мне требовалось убить того, кто посмел поднять руку на её дочерей. Что нужно сделать сейчас, чтобы она вновь стала доброй? Как же с ними тяжело…

* * *

Поселение асверов у холодного мыса, час после полудня

Сидя на низенькой лавочке рядом с шатром, старая Вейга наслаждалась тёплым солнцем. Полчаса назад она закончила разбирать письма и, прежде чем писать ответы, нужно основательно подумать. Вейга никогда не любила спешку. Ещё в то время, когда она молодой девчонкой попала в гильдию в Витории, наставница вколачивала в неё привычку сначала думать, а потом делать. И за всю долгую жизнь только трижды у неё не было времени подумать перед принятием решения. И это в полной мере доказывало правоту наставницы.

Вейга вытянула ноги и помассировала колени. Берси советовал ей больше двигаться, разрабатывая суставы. Магия неплохо помогла, и ноющая боль, часто не дававшая нормально выспаться, почти полностью ушла. Не желая, чтобы боль возвращалась, пожилая женщина предпочитала немного походить перед обедом. Со стороны центра посёлка, приподняв подол платья, к шатру бежала одна из старейшин. Вейга только покачала головой, думая о том, как некоторые не берегут колени и торопятся, когда это совершенно не нужно.

– Великая мать, Великая мать!.. – выпалила немолодая женщина, подбежав к шатру и тяжело дыша.

– Что «Великая мать»? – спокойно спросила Вейга.

– Случилось что-то ужасное!

– Не кричи, – чуть-чуть повысила голос она. – Ничего плохого не случилось. Просто Великая мать сердится. Опять Берси натворил что-то такое, что в голову нормальному человеку просто не придёт.

– Но как… тут… – старейшина не могла найти слов, чтобы описать нахлынувшие на неё чувства.

Посёлок, тем временем, оживал. Асверы выходили из шатров, глядя на восток. Кто-то даже с оружием в руках. Даже дети, игравшие под присмотром старших, выглядели встревоженными.

– Всё в порядке. Ступай, успокой всех.

Вейга проводила её взглядом, покачала головой. Она получила отчёт о том, что сделал Берси на границе земель Лоури. Неужто он не мог поступить иначе? Почему нельзя было сделать всё так, как люди делают не одну сотню лет? Ответ на вопрос, что теперь будет – совсем прост. Люди и маги в столице сначала испугаются, потом задумаются, а затем испугаются ещё сильнее. Срочное письмо с голубем Рикарде она уже отправила, поэтому не переживала.

То же самое время, гильдия асверов, Витория