Империя ангелов
Шрифт:
— Этот Льюис… врач-акушер.
— Врачей-акушеров с такой фамилией тоже наверняка целая куча, — раздражается Венера. — Как его имя?
— Подождите, Р… Р… Рамон Льюис.
Всегда мне не везет. Даже медиум попался тугой на ухо. Я почти кричу:
— Не Рамон, не Рамон! Рэймонд, Рэймонд!
— Не Рамон, не Рамон… Эдмонд, — выговаривает Пападопулос.
Это невероятно! Он глух, как тетерев!
— Рэймонд. Это редкое имя, но его зовут именно так.
Пападопулос закрывает глаза и концентрируется:
— Р… Р…
— Ну и что? — спрашивает Венера со все большим нетерпением.
Нужно торопиться, иначе она встанет и хлопнет дверью перед носом этого идиота, прежде чем я смогу ей помочь. Я говорю прямо в ухо этому глухарю:
— У Рэймонда Льюиса та же проблема, что у тебя. Он потерял близнеца до рождения. Это вызывало у него мигрень. Встретившись, вы восполните общую нехватку близнецов, души ваших близнецов объединятся и освободятся.
Медиум с грехом пополам переводит, и суть сообщения достигает цели. Венера сидит неподвижно. Ничто так не потрясает людей, как правда.
Пападопулоса мое появление поразило больше всего. Бедняга давно не получал свыше таких четких посланий. Потрясенный, он охвачен паникой. Какой непрофессионализм!..
Кажется, ангелы называют смертных «клиентами». А мы, фантомы, используем другое словечко: «мясо». Люблю воздействовать на мясо.
174. Энциклопедия
Семилетний цикл (первый квадрат 4 x 7 лет). Человеческая жизнь развивается семилетними циклами. Каждый цикл завершается кризисом, ведущим к следующему этапу.
От 0 до 7 лет. Сильная связь с матерью. Горизонтальное познание мира. Создание чувств. Запах матери, молоко матери, голос матери, тепло матери, поцелуи матери являются первыми ощущениями. Период, как правило, заканчивается вылуплением из защитного кокона материнской любви и открытием более или менее холодного остального мира.
От 7 до 14 лет. Сильная связь с отцом. Вертикальное познание мира. Создание личности. Отец становится новым исключительным партнером, союзником в открытии мира вне семейного кокона. Отец расширяет защитный семейный кокон. Отец становится ориентиром. Мать была любима, отец должен быть обожаем.
От 14 до 21 года. Бунт против общества. Познание материи. Создание интеллекта. Это кризис подросткового возраста. Появляется желание изменить мир и разрушить существующие структуры. Молодежь нападает на семейный кокон, затем на общество в целом. Подростка соблазняет все, что «восстает», — громкая музыка, романтические отношения, стремление к независимости, бегство, связь с маргинальными группами молодежи, анархистские ценности, систематическое отрицание старых ценностей. Период завершается выходом из семейного кокона.
От 21 до 28 лет. Вступление в общество. Стабилизация после бунта. Потерпев неудачу с разрушением мира, в него интегрируются, желая сперва быть лучше, чем предыдущее поколение. Поиски более интересной работы, чем у родителей. Поиски более интересного места жизни, чем у родителей. Попытка создать более счастливую пару, чем у родителей. Выбор партнера и создание очага. Создание собственного кокона. Период обычно заканчивается браком.
С этого момента человек выполнил свою миссию и покончил с первым защитным коконом.
КОНЕЦ ПЕРВОГО КВАДРАТА 4 x 7 ЛЕТ.
175. Жак. 26 лет
Сегодня мой день рождения. Я закрываюсь в туалете и подвожу итог моей жизни. В двадцать шесть лет я полный неудачник. Я не создал семью. У меня нет спутницы, нет ребенка, я живу как независимая крыса, но одиноко. Согласен, я занимаюсь тем, что мне больше всего нравится, но нельзя сказать, что в этом я преуспел.
Мона Лиза II умерла от избытка холестерина. Я похоронил ее рядом с Моной Лизой I.
Мона Лиза III еще толще своей предшественницы. У нее целлюлит лап (ветеринар никогда не видел ничего подобного). Она любит о меня тереться. Мы вместе смотрим телевизор. В книжном обозрении, тема которого на этой неделе «Новая литература», снова в качестве звезды выступает Мериньяк.
Он заявляет, что временами испытывает экзистенциальную тоску и задается вопросами. Я думаю, он просто себя расхваливает. Мериньяк не задает себе вопросов, он уже нашел все ответы. Мона Лиза шепчет мне что-то на ухо. Это похоже на «мяу», но я знаю, она предупреждает, что хочет есть.
— Ну, Мона Лиза, ты уже съела три банки паштета из тушеного сердца и печени!
— Мяу, — отвечает животное без обиняков.
— Больше ничего нет, а на улице дождь!
— Мяу, — настаивает кошка.
Понятно, что это не ей придется выходить в холод и дождь на поиски еще открытого магазина. Думаю, что с кошками я жульничаю. Мне просто не хватает подруги — человека. Я начинаю понимать, что проблема должна быть во мне. Это я выбираю сложных девушек, которые всегда ведут меня к одной и той же пропасти. Но как себя перепрограммировать?
Мона Лиза не прекращает мяукать. Я выключаю телевизор, надеваю плащ прямо на пижаму и отправляюсь на поиски кошачьих консервов. Соседи здороваются. Они никогда не читали моих книг, но, поскольку меня считают писателем-фантастом, я стал местной достопримечательностью.
Супермаркет на углу уже закрыт, а в ночном магазине больше нет паштета из сердца и печени. Остался только паштет из тунца и лосося с карри. Я знаю, что Мона Лиза, кроме сердца и печени, выносит только дораду, фаршированную икрой. Она есть, но стоит дорого.