Империя Дамеона
Шрифт:
— Я не говорил о скорой победе, — ответил Мерц. — Я только сказал, что скоро кончится война и рейх получит передышку, необходимую для перегруппировки сил. А в окончательную победу я, безусловно, верю.
Мужчины вошли в уютную столовую, залитую неярким светом ламп под кремовыми абажурами. Генрих с легким удивлением отметил утонченную сервировку стола и изысканный выбор спиртных напитков. Торжественного ужина он не ожидал.
Со стула при виде Мерца поднялся огромного роста человек в черной форме — оберштурмбаннфюрер Эберхард фон Хепп.
Положение, занимаемое фон Хеппом в главном имперском ведомстве безопасности РСХА, не так-то просто было определить. Формально его должность называлась так: заместитель
— Зачем все это, Эберхард? — Он обвел рукой накрытый стол. — Я устал и хотел пораньше лечь спать.
— Завтра можете поспать подольше, — отмахнулся от протеста фон Хепп. — Мы получили сообщение по телефону — доктор Менгеле прибудет не раньше одиннадцати.
— А остальные? Профессор Клауберг, доктор Рашер, доктор Вольтер?
— Клауберг приедет вместе с Менгеле, они ведь оба работают в Аушвице — вы забыли? Доктор Рашер из Дахау появится часов в девять, но наверняка пожелает отдохнуть. А доктора Вольтера вообще вряд ли стоит ждать. У главного врача СС хватает дел в Берлине…
— Но я мог бы осмотреть лаборатории утром, — не сдавался Мерц. — Надеюсь, вы, штурмбаннфюрер, и вы, доктор Динг-Шулер, любезно согласитесь стать моими гидами?
— Это наша прямая обязанность и воля рейхсфюрера, — улыбнулся Шульце, — которую мы исполним с радостью, дорогой доктор Мерц! Однако ваш приезд — настоящий праздник для нас. Надеюсь, вы не захотите его испортить?
Генрих поколебался еще мгновение, потом засмеялся, демонстрируя капитуляцию, и уселся к столу.
14
23 августа 1944 года
Бухенвалъд
Полдень
Как и предвидел Мерц, утренний осмотр лабораторий не состоялся. Ужин затянулся до четырех утра, и участники торжества едва поднялись с больными головами к приезду приглашенных на рабочее совещание ученых. Бывший штабной врач авиации гауптштурмфюрер Рашер пребывал явно не в духе, зато у доктора Менгеле и профессора Клауберга настроение было великолепное. Они много шутили, а Менгеле даже рассказал рискованный, но очень забавный анекдот про Кальтенбруннера, имевший большой успех.
Кроме них прибыли также профессор Хандлозер, профессор института имени Роберта Коха в Берлине Гильдемейстер, гауптштурмфюрер доктор Плетнер, профессор Шиллинг, доктора Лауэ и Гравиц из Дахау. Главный врач СС доктор Вольтер приехать не смог, сославшись по телефону на занятость.
К полудню все собрались в гостиной офицерского клуба, наскоро переоборудованной в импровизированный конференц-зал. Мерц сидел в первом ряду между Рашером и Динг-Шулером. Слово взял Эберхард фон Хепп.
— Господа, — сказал он. — Рейхсфюрер пристально следит за вашей работой и высоко ценит ее. В частности, опыты доктора Рашера по изучению воздействия на организм перепадов атмосферного давления исключительно важны для наших летчиков. Эксперименты по возвращению к жизни замороженных испытуемых имеют большое значение для ведения боевых действий на территориях с холодным климатом…
— Продуктивный интерес рейхсфюрера, —
Мерцу вспомнилось посещение лабораторий Дахау в сорок третьем, когда Рашер демонстрировал свои опыты по замораживанию, которые он проводил совместно с профессором Хольцленером. Испытуемых погружали в воду, понижая ее температуру, при этом производилось термоэлектрическое измерение температуры тела через прямую кишку. Затем испытывались всевозможные способы предотвращения летального исхода — как правило, не слишком удачные. Мерц присутствовал и при других опытах — по трансплантации костных тканей, облучению рентгеном, использованию синтетических гормонов.
— Однако именно сейчас наступает момент, — продолжал фон Хепп, — когда мы обязаны поставить на первое место задачу по скорейшему созданию химического и бактериологического оружия. Как ни прискорбно, предпринимаемые в этом направлении усилия пока не приводят к должным результатам.
Последние слова оберштурмбаннфюрер произнес с нажимом, слегка поклонился в знак окончания короткой речи и выжидательно посмотрел на Мерца. Генрих встал.
— Уважаемые коллеги, — начал он. — Прошло то время, когда все мы (он намеренно включил в общий ряд и себя) еще имели возможность благодушно предаваться заблуждению, экспериментируя со стафилококками, возбудителями газовой гангрены, столбняка, желтой лихорадки, сыпного тифа и тому подобным. Увы, все это вчерашний день, господа. — Он сделал паузу и оглядел заинтересовавшуюся аудиторию. — Рейхсфюрер поручил мне ознакомить вас с разработками моей группы, ведущими к созданию принципиально нового вируса, который мы назвали «Илзе».
— Вирус с нежным женским именем? — хохотнул Менгеле.
— Идея зародилась у меня еще в тридцать девятом году, когда я занимался гипотезой о вирусной природе рака, — невозмутимо продолжал Мерц. — Возможность передачи раковых опухолей от одного вида животных другому с помощью фильтрованного экстракта была доказана давно, но вызвать таким образом рак у человека никому еще не удавалось. Даже при дополнительной стимуляции химическими веществами и радиоактивными препаратами саркома бедра у обезьян возникает как минимум через три года. Передача же рака человеку вообще не документирована. К тому же рак в качестве оружия крайне малоэффективен. Зачем заражать вражескую армию, если летальный исход планируется не ранее чем через 7-10 лет? И есуга от того же вируса нельзя защитить своих солдат? Итак, основываясь на предыдущих исследованиях, я избрал иной путь. Такие специфические канцерогенные соединения, как ряд полициклических углеводородов и производные флуорена, я использовал непосредственно для модификации вируса, действующего на мембранные структуры клеток человеческого организма. Разрабатываемый вирус обязан обладать следующими свойствами. Первое. Быстро вызывать летальный исход. Второе. Быть нестойким, чтобы наши войска могли максимум через сутки безопасно занять очищенную от врага территорию. И третий момент — но это уже не свойство самого вируса, — мы должны иметь надежные средства против него на случай непредвиденного заражения.
— И что же, — подал реплику Рашер, — вам удалось получить такой вирус?
— Я недалек от успеха, потому рейхсфюрер и собрал вас здесь. Предстоит решить множество промежуточных задач. Позже каждый из вас ознакомится с конкретными планами работ, а сейчас я только определяю цель.
— И как он действует, этот ваш… Или эта ваша «Илзе»? — поинтересовался профессор Клауберг.
— Теоретически, — подчеркнул Генрих, — вирус «Илзе» должен вызывать патологическую пролиферацию кровеносных сосудов радужной оболочки и увеличение внутриглазного давления, сопровождающиеся экзофтальмом вплоть до полного выбухания глазного яблока из орбиты, а также реактивный восходящий паралич.