Империя Хаоса
Шрифт:
Креси сидела на постели, подтянув простыню к подбородку, рядом подозрительно топорщилось одеяло.
– Подожди минуту, пожалуйста, – сверкнула глазами Креси.
– О, прости. Но у меня к тебе важное дело, Вероника.
– Ну разумеется. Ты не могла бы выйти всего на несколько минут?
Адриана вышла и вскоре услышала шаги человека, спускавшегося по потайной лестнице. Она вновь вошла в комнату Креси:
– Прости за вторжение.
Креси накинула халат, не сделав попытки застегнуть пуговицы, налила себе бокал вина
– Ничего не потеряно навечно, стоит захотеть, и все вернется.
– Что говорят наши агенты? Нам что-нибудь угрожает?
Креси слегка нахмурилась:
– А что, с этим вопросом нельзя было подождать час или хотя бы минут пятнадцать?
– Кажется, нельзя. До утра точно нельзя.
– Агенты темнят. Думаю, некоторым вообще нельзя больше доверять. И причина в том, что те, кто захватил власть, пытаются перевербовать их на свою сторону, как только они это сделают, сразу же тебя арестуют.
– И когда это может произойти?
– Полагаю, им потребуется для этого несколько недель, в течение которых они будут тебя всячески компрометировать. По городу уже пущен слух, что ты была фавориткой Меншикова и что вы сговорились убить царя.
– Я ожидала чего-то подобного. Они ослабили мои позиции и в Академии. Я не думаю, что они позволят Елизавете долго оставаться на свободе.
– Есть еще кое-что, – сдержанно продолжила Креси. – Я узнала об этом всего час назад. Хотела сразу же рассказать тебе, но решила, что ты уже легла спать, да и не в силах уже что-либо предпринять.
– Что случилось?
– Колесо Иезекииля украли.
– Украли?
– Нет, лучше сказать "конфисковали". Руку приложили князь Голицын, митрополит и Сведенборг.
– И куда же они на нем отправились?
– На небо, – фыркнула Креси.
– О, черт! – выругалась Адриана. – Это все меняет.
– У тебя что, есть план контрпереворота? – спросила Креси. – Возможно, из этого и вышло бы что-нибудь, пока Голицына нет, но Долгорукие – внушительная и грозная сила. Если мы будем медлить…
– Нет. – Решение выкристаллизовалось, словно по законам химии. – Нет, Креси, я не думаю, что этой троице удастся высоко подняться на моем колесе. Более того, у меня есть подозрения, что мой сын и царь втянуты в одну и ту же игру. Я не собираюсь ни сидеть здесь, ожидая ареста, ни затевать кровавый переворот, претендуя на трон, на который у меня нет никаких прав. Нет, я должна покинуть Санкт-Петербург. Подготовкой к этому мы займемся немедленно. Очень тихо соберем вещи, самые необходимые книги, приборы, предупредим телохранителей. Через два дня, ночью, мы захватим три воздушных корабля и оставим город.
– И в какую сторону мы направимся?
– Остановим Сведенборга и найдем моего сына. Надеюсь, вместе с ним и царя.
– А что, если все они находятся в разных местах?
– Сориентируемся по ходу дела. Но я почти уверена, что мой сын, исчезновение царя и происходящие здесь события – звенья одной цепи. Царь бесследно исчез где-то на востоке, и сына я видела на востоке, в китайском плену. Можно предположить, что в ту же сторону, сразу после переворота направились Голицын и митрополит. Путь туда неблизкий, поэтому им и понадобилось мое колесо. Все эти события не могут быть простым совпадением.
– Похоже, так оно и есть, – согласилась Креси. – И нам с тобой действительно пора трогаться в путь. Нам потребуется дополнительная информация, раз мы собрались в далекие и неизведанные края. Насколько мне известно, Китай – огромная страна.
– Думаю, кое-что мы могли бы узнать от Меншикова. Уверена, ему многое известно о происходящих здесь событиях.
– Меншиков в тюрьме, если вообще жив.
– Это не может служить нам препятствием. Ты сделаешь го, о чем я тебя попрошу?
Креси задумчиво кивнула:
– Это будет трудно. Возможно, без боя нам не удастся заполучить воздушные корабли.
– Мы можем это сделать с наименьшими потерями?
– Они в любом случае будут значительно меньше, чем если бы мы устроили новый переворот. И мы должны забрать с собой всех наших людей, иначе здесь на них после нашего отъезда отыграются сполна.
– Да. И я хочу взять с собой еще кое-кого из своих студентов и, конечно же, Елизавету. И Меншикова.
– Ты уверена, что он тебе нужен?
– И даже очень. Мне не нравится Меншиков, но царь никогда не простит мне, если я брошу его здесь на верную смерть.
– Да выбраться отсюда будет нелегко.
– Но остаться еще хуже.
– А как же Эркюль? – тихо спросила Креси. – У него жена и дети, и, если он бросит их здесь, им несдобровать. И у многих из наших телохранителей здесь семьи.
– Им будет предложено сделать выбор. Оставаться здесь для любого из моих людей опасно. Но если они будут дурно обо мне отзываться, у них появится шанс избежать притеснений. И Ирину никто не тронет, если она будут лить на меня грязь. Эркюль…
– Эркюль оставит жену и поедет за тобой. И ты это прекрасно знаешь.
Креси допила вино и вновь наполнила бокал. В тусклом свете алхимической лампы ее рыжие волосы казались кроваво-красными, под стать цвету вина в бокале.
Адриана потерла лоб.
– Я так устала, – вздохнула она. – Что ж, придется захватить четыре воздушных корабля. Заберем с собой жен и детей тех, кто не захочет с ними расставаться. Но они должны быть в назначенное время в назначенном месте. Я не смогу никого ждать.
Адриана направилась к двери, но вдруг остановилась.
– Постарайся сделать так, чтобы освобождение Меншикова произошло перед самым вылетом кораблей. Я пойду с группой освобождения, так что предусмотри для меня роль в своем плане. Спокойной ночи, Вероника.