Империя Масок
Шрифт:
Пол огромного зала был выложен в виде пологой чаши. Вдоль верхнего ската располагались изящные мраморные скамейки. Ниже пол испещряли руны, складываясь в узор, который Мишель не мог разобрать. Переплетенные подобно паутине элементы перекрывали друг друга, некоторые выглядели стилизованными существами, иные походили на пламя или на молнии, и ещё оставались геометрические фигуры, изгибающиеся в формы, которые казались совсем уж замысловатыми. Они напомнили ему руны на тропах, хотя и не сияли так ярко, и что-то в их форме было иным, хоть он не мог сказать, что именно.
В центре
— Впечатляюще, — присвистнул Гаспар, и эхо его голоса, отскакивая от стен, прокатилось по всему залу.
— Это не погребальная камера, — заметила Бриала, и Мишель с лёгким беспокойством отметил, что её голос не породил эха. — Фелассан, что это такое? Траурный зал?
Эльфы вошли в комнату прежде Мишеля и остальных, и Бриала с Мирис благоговейно взирали на кричащую роскошь. Один Фелассан не был впечатлен.
— Отчасти, — ответил он. — Верующие могли приходить сюда помолиться.
— Чему? Своим языческим божкам? — спросил Ремаш, и шрам на его щеке изогнулся от насмешливой ухмылки.
— Нашим старейшим, погрузившимся в утенеру, — Если Фелассан и был задет выходкой Ремаша, то не подал вида. — Просители проходили через лабиринт, — сказал он, указывая на переплетения рун, — и в песнях говорится, что если они были достойны, то ночью, во сне, находили ответы на свои вопросы.
— Проходили через... — Ремаш уставился на руны, опоясывающие пьедестал. — Тут какая-то подсказка нарисована?
— Как, ты не видишь? — с улыбкой спросил Фелассан. — Должно быть, ты недостоин.
Ремаш опустил было руку на рукоять своего меча, но остановился, повинуясь отрывистому жесту Гаспара.
— Я так понял, ты видишь путь в этом хаосе? — дождавшись кивка Фелассана, Гаспар повернулся к Селине.
— В таком случае, кузина, похоже, наш союз приближается к концу, — он отступил от неё и, пусть и не обнажил клинок, но уже был готов к драке. — Мы владеем ключом к пробуждению элувианов. Побеждаю я, меня проведет моя эльфийка. Победишь ты — это сделает один из твоих. Вопрос только в том, как именно ты желаешь решить вопрос. Воспользуемся магией, рискуя разбудить ещё одного Создателем проклятого демона в попытке перебить друг друга, или твой рыцарь и я сразимся как мужчины?
Мишель встал между Селиной и Гаспаром и спросил, не оглядываясь:
—Величество?
Мирис уже стояла сбоку от Гаспара, нетерпеливо поглядывая на Мишеля, а Бриала заняла позицию, позволяющую ей точно подстрелить Лиенн или Мирис.
Ремаш переводил взгляд с Селины на Гаспара, задумчиво сузив глаза. Отметивший это Мишель сделал себе заметку убить Ремаша так быстро, как только можно, когда дело дойдет до драки. Тот неплохо владел мечом, и его не сдерживал никакой кодекс шевалье. И поэтому он, без сомнения, мог дождаться начала битвы, затем вступить и неожиданно атаковать там, где нанесённый урон будет наибольшим.
Но прежде, чем Селина успела что-либо ответить, вмешалась Лиенн.
— Нет. Нет у нас элувианов. У нас ничего нет. Что-то пробуждается, что-то древнее и очень злое.
Гаспар бросил на нее взгляд.
— Лиенн, если хочешь что-то сказать...
— Я ощущаю всколыхнувшуюся магию. Я её чувствую, милорд. Это... — глаза Лиенн были широко распахнуты, она осматривалась, будто искала что-то. Потом сдвинула брови. — Оно вокруг нас. Или... — она подняла глаза вверх.
С оглушительным грохотом раскалывающегося камня на них обрушился потолок.
Как только раздался раскатистый грохот, Бриала без промедления метнулась в сторону и нырнула под ближайшую мраморную скамейку. Она слышала крики боли, когда каменная глыба рухнула вниз на тех, кто двигался недостаточно быстро.
Даже укрывшись под скамейкой, Бриала прислушивалась.
Затем, с рокотом, от которого задрожало всё внутри Бриалы, начал рушится камень, и её выбросило из укрытия.
Но это был не обвал, поняла она. Обвалы обычно не метят в определённое место.
И не ходят.
Она перекатилась, приготовила лук и увидела нечто, похожее на здоровенную каменную колонну, как будто одно из вырезанных на потолке фантастических существ упало вниз. Когда оно поднялось из груды раскрошенного мрамора, она разглядела огромные когти у основания колонны, затем части колонны развернулись, складываясь в каменную ногу выше её роста.
Существо было массивным, но тощим для своих гигантских размеров, узкое тело держалось на пяти колючих длинных ногах, похожих на лапки насекомого. Крошечный торс располагал двумя когтистыми руками не длиннее человеческих и оканчивался безглазой головой с пастью, усеянной каменными клыками. Пасть распахнулась, когда существо зашипело и втянуло в себя воздух.
Бриала рассмотрела всё это в одно мгновенье — перекатываясь в сторону и выпуская стрелу в грудь существа в надежде, что узкие места будут уязвимей. Стрела разбилась о каменную шкуру.
С кажущимся невозможным при таких размерах проворством существо повернулось в её сторону, и огромная бронированная нога опустилась, разбивая вдребезги мрамор там, где только что была Бриала.
— Фелассан, что это?
— Вартеррал! — прокричал он в ответ, в ту же минуту Бриала увидела, как Ремаш и Мишель атаковали существо. — Очень плохо! Очень-очень плохо!
Фелассан пока не нападал. Может, на то была причина, а может, он знал, что существо слишком сильно. Когда бронированная нога вновь ударила в камень рядом с Бриалой, она отскочила в безопасное место, развернулась и выстрелила в ближайшую ногу, метя в сустав. И снова стрела бесполезно скользнула по каменной броне. Мишель и Ремаш без особого успеха рубили ноги твари с другой стороны.
Вартеррал ударил в землю, и под ногами у Бриалы вздыбился камень. Мишель и Ремаш отлетели прочь, гремя доспехами при падении, а Мирис, чьё лицо смертельно побелело под витиеватыми татуировками, выступила вперед с поднятым посохом. Гаспар позади неё тряс головой, рядом с ним стояла Лиенн, чей посох светился магией, окутывавшей её и Гаспара.