Империя под угрозой. Для служебного пользования
Шрифт:
Он появляется часа через три. Вновь на своей машине. Выгружает из багажника бывшее содержимое арсенала. Но даже на беглый взгляд видно, что товара как-то многовато.
— Семеныч, — говорю я, тупо рассматривая гранатомет, — энтузиазм, это, конечно, хорошо. Но в меру. Ты решил совсем обескровить родное Темское управление?
— Я с вами иду, — сухо заявляет Семеныч, перекидывая барахло в багажник внедорожника.
— И чего это ради?
— А нечего было меня подставлять! — рявкает Семеныч и брови при этом хмурит. Сурово так. И усами шевелит в разные стороны.
— Ладненько, — покладисто
Хм, я предполагала, что Семеныч — выдающийся матершинник. Но своими сегодняшними перлами он меня прямо-таки огорошивает. Даже тихий Боровиков вынужден вмешаться и заткнуть Семеныча указанием на наличие рядом с ним дам. После чего дамам популярно объясняют, чем они являются НА САМОМ ДЕЛЕ. Впрочем, из этой насыщенной описаниями различных действий речи ясно одно: Семеныч нам может помочь, потому что со всем этим вооружением лучше него все равно никто не управится. И если мы хотим, чтобы оно стреляло, причем туда, куда надо, Семеныча придется брать с собой. Логично.
Но ехать он собирается на своем автомобиле. На мое неуверенное замечание о том, что машина скоро будет в розыске, он заявляет, что оформил себе длительную командировку, а отсутствие оружия до ревизии вряд ли кто заметит. Молодец, продуманный. Теперь у нас целая кавалькада. Осталось выяснить, куда это мы направляемся.
Устраиваем небольшое собрание. С картой в руках определяем предполагаемый маршрут, по которому двигался Егор. По нашим расчетам получается, что исчезнуть он был должен где-то неподалеку от села Чеширы. Или в самом селе. Отлично, едем туда. По пути натыкаемся на патруль. Внутренние войска. Мы с Артемом от них избавляемся без особых затруднений. То есть вырубаем и складываем их бесчувственные тела в их же собственный транспорт. Не забыв его завести, между прочем, чтобы печка работала. Мы же не звери какие! Да, правда, большую часть бензина мы у них слили.
Ночь проводим в машинах. Мы с Лизаветой — в седане Семеныча, мужчины расположились во внедорожнике.
Ночью меня будит Лизавета.
— Майя, — шепчет она, — поговорить надо.
— Ну, давай, — отвечаю, — Что случилось?
— Понимаешь, — бормочет она, — мне Артем нравится.
— Да? — удивляюсь я, — а я думала, Семеныч. Ты же, вроде, ему глазки строила. Да и он во время захвата очень уж легко за тобой повелся.
— Да, строила. Но это так, чтобы навык не терять, и Артема подразнить.
— И что?
— Безрезультатно. Ты пойми, до этого я его не трогала. Думала, что это бессмысленно, потому что ты можешь в любой момент вернуться. Я же не знала, что ты уже замужем за Егором. Сейчас у меня вроде как есть шансы, но он же ходит за тобой, как собачонка.
— Думаешь, мне это надо? И что я сделаю? Сама понимаешь, побочный эффект переактуализации. Я знаю лишь один способ это исправить.
— Какой?
— Сможешь дотянуть его до семерки, и он будет ходить, как собачонка за тобой. Но как это сделать тебе — не представляю. Егору со мной такое удалось, о чем не жалею. Хочешь, с Серегой поговори.
Она на пару минут замолкает.
— Ладно, — отвечает, — я подумаю. Но тебе он точно не нужен?
— Боровиков? В качестве любовника? Нет. Только друг. Так что, дерзай, Лизавета, флаг тебе в руки и орден на шею. А теперь отстань от меня, пожалуйста, я спать буду.
— А Егор?
— Ну что Егор?!
— Ты его любишь?
— Да!!!
— А ты его просто любишь, или это тоже побочный эффект актуализации?
Хороший вопрос. Себе я на него пока ответить не могу. Но могу послать Лизавету куда подальше. Что с удовольствием и проделываю.
Глава 5
Расстояние от Стапина до Чешир — восемьсот двадцать километров, что существенно превышает мой радиус действия. Про Артема я вообще молчу. А потому как Мастера мы совершенно бесполезны. С другой стороны, поскольку мы не излучаем, определить в нас Мастеров у всяких посторонних личностей также вряд ли получится.
Чеширы — большое село с добротными постройками и качественными дорогами. Однако и здесь уже заметны следы народных волнений. Два дома сгорели, и восстанавливать их явно не собираются. На улицах удивительно малолюдно, и даже домашней птицы не видно.
Ну что же, Егор, скорее всего, ехал не скрываясь. Стало быть, должен был заглянуть в дом для приезжих.
Хозяин дома, перепуганный сутулый мужичок, с порога заявляет, что мест у него нет, заведение закрывается, и вообще он о нас прямо сейчас в Инквизицию сообщит. Я не спорю, тем более, что ночевать у него все равно мы не собираемся.
Сую ему под нос фотку Егора в егерской форме.
— Человек пропал, — говорю, — был здесь такой?
Он, даже не глядя, начинает отмахиваться и верещать, что ничего он не знает. Тут Семеныч отодвигает меня в сторонку, аккуратненько берет мужика за грудки и вдвигает того в угол зала. И что-то напористо втолковывает.
Мы с Серегой стоим, не вмешиваясь. Наконец, Семеныч, окончив вразумление нерадивых, подходит к нам.
— Видел он его с какой-то старушкой. Говорит, переночевали и уехали.
— Куда?
— Не знает. Но по Карачинской трассе.
Что же, наверное, хорошо. Здесь Егор был еще жив, здоров и свободен. Но почему, все-таки его отправили в Карачинск? Я не помню, чтобы там когда-либо готовили врачевателей. Хотя… мало ли, какая могла произойти случайность. Вон как у меня с Боровиковым, к примеру. Как я, все-таки, уже устала… Чувствую — плыву. Прихожу в себя уже в машине Семеныча. У него длинный просторный седан, и на заднем сидении мне довольно-таки комфортно. Только вот голова кружится. А она, кстати, лежит на коленях Сергея.
— А кто ведет внедорожник? — спрашиваю я.
— Семеныч. — отвечает Серега, — Тебе как, лучше уже?
— Да, лучше. Только ты не двигайся. Я пока поваляюсь немного.
Серега ласково улыбается.
— Конечно, мы все понимаем. Малыш, да?
И не дожидаясь ответа, кладет мне руку на пока плоский, надо признать, живот. Только было собираюсь ему сказать, что он малость поторопился, как на переднем сидении рядом с Семенычем начинает проявляться какая-то странная фигура. Еще через мгновение я узнаю в ней своего мужа. Только изображение какое-то расплывчатое. Серега же смотрит на меня и ничего постороннего в машине не замечает.