Империя превыше всего: череп на рукаве
Шрифт:
– Гилви, привет.
Она повернулась, заулыбалась, откидывая со лба и глаз длинную белёсую чёлку.
– О, Рус, здравствуй. Ба! Что я вижу? На повышение пошёл? Ефрейтора заимел? Поздравляю, поздравляю, молодец! Ну, такое дело надо отметить. А вот что-то тут сегодня так тихо, не знаешь?
Я оглядел бар – и в самом деле полупустой. Прошлый раз тут, как говорится, яблоку некуда было упасть.
– Болтают, будто первый, второй и пятый взводы на ночные занятия бросили, – сказал я, усаживаясь рядом. – Что-то срочное.
– А вы как же?
– А мы, пятый взвод, – пока ничего, бог миловал. Выпьешь чего-нибудь?
– Выпить? Выпить – это мы
7
– Что-что? – удивилась Гилви.
– Стихи такие, – объяснил я.
– А по-каковски это? Близко вроде – а непонятно…
– По-английски.
– А-а-а… ты и английский знаешь?
– Угу. Что ж тут странного? Столько книг хороших на нём написано…
– Кни-иг? А что, на общем их нет, что ли?
– Не все. Блейка, например, нету.
– Э, э, Рус, – испугалась Гилви. – Только не говори мне, что…
– Ты что, он не запрещён, – поспешил я успокоить девчонку. – За кого ты меня принимаешь?..
– А кто вас, русских, знает, вы все как один чумовые, – пробурчала она. – Ну ладно. Молодец ты, что английский знаешь. А я вот не сподобилась… – она вздохнула.
Вообще, я знал, у «подружек» не было принято ныть и жаловаться на судьбу. Да и не так плохо они жили.
– Ну ничего, ещё нагоню, – с нарочитой бодростью проговорила она. – Ты думаешь, чего я тут сижу? На университет коплю. Да и льготы нам, подругам, положены. Слушай, чего мы тут сидим, Фреду выручку делаем? Ко мне-то пойдём, нет?..
Я аккуратно положил на стойку две монеты в одну марку каждая и поднялся. Бармен Фред проводил меня кривым взглядом. Как бы не обозлился на Гилви, что мало раскручивала солдатика…
…«Подружка» по имени Гилви жила в двух шагах от бара, в маленькой двухкомнатной квартирке – чистенькой, аккуратненькой, где даже пыль, похоже, летала только повзводно и в установленных для полёта местах. Повсюду красовались вязаные разноцветные коврики и половики – похоже, Гилви занималась этим делом всё свободное время.
– Чай будешь? – крикнула она мне, скрываясь в кухне.
– Да, пожалуйста! – откликнулся я, доставая книгу. – И давай мне эту бумажку, которая для бухгалтерии…
Гилви вынырнула из кухни, как-то странно взглянула на меня.
– Ты опять ко мне как в читальню пришёл, что ли?
Я кивнул.
– Гмс… – она как-то неопределённо пожала плечами, вновь отправляясь к плите. – Ну, дело твоё…
– Сейчас как раз «Властителей душ» показывать станут, – сказал я, заглянув в валявшуюся на подзеркальнике программку кабеля.
Гилви что-то промычала. Почти сразу же засвистел чайник, и я вошёл на кухоньку, предвкушая горячую кружку в руке и интересную книгу на коленях – пусть даже с ней всё время хотелось спорить и возражать её каждому слову.
– Спасибо, – я принял чашку из Гилвиных рук. Рядом с блюдцем появился серо-голубой «Листок учёта интимных услуг», имя: Гилви Паттерс, персональный общегражданский номер… номер ВУС… личный номер ИВС…
Я быстро проставил, где надо, против названий «услуг» птички с галочками и крестиками, широко расписался, аккуратно вывел в квадратиках слева внизу свой собственный военный номер. Всё в порядке. Гилви получит по высшей ставке.
– Спасибо, – теперь поблагодарила она. Правда, с каким-то странным выражением в глазах, но я этому значения не придал. Меня это не касалось. Мне хотелось просто посидеть в тишине – или даже под бормочущий телевизор – и почитать, неспешно попивая горячий чай. И – ух ты! – даже с вареньем. Из широкогорлой древней стеклянной банки, сейчас таких уже не делают.
– Сама варила? – не удержался я от вопроса.
– Угу. Попробуй. Бабушка научила. Говорят, у меня неплохо получается.
Я попробовал.
– Бабушка не зря старалась, – сказал я. – Здорово, Гилви. Не, на самом деле здорово! Малина классная…
– Спасибо, – Гилви неожиданно зарделась. – Ну… так я пойду, да?
– Ага, конечно. Телик включи, мне он мешать не будет.
– А я?
– Что «ты»?
– Я тебе мешать не буду?
– С какой стати? – удивился я. – Нет, конечно.
Она выразительно подняла брови, но ничего не сказала. Повернулась, ушла в комнату. Я отхлебнул чаю и раскрыл книгу.
…К концу дня 11 июля 1943 года 5-я гвардейская танковая армия сосредоточилась в районе контрудара. Командующий Воронежским фронтом маршал Ватутин усилил армию генерала Ротмистрова 2-м гвардейским танковым корпусом, 2-м танковым корпусом, 1529-м самоходно-артиллерийским полком, 522-м и 148-м гаубичными артиллерийскими полками, 148-м и 93-м пушечными артиллерийскими полками, а также 16-м и 80-м полками гвардейских миномётов. Вернувшись в штаб, вечером 11 июля генерал Ротмистров передал своим частям приказ Ватутина, гласивший: «На рассвете 12 июля во взаимодействии с войсками 1-й танковой и 5-й гвардейской армий нанести решительный удар с целью разгрома противника юго-западнее Прохоровки и к концу дня выйти на линию Красная Дубрава – Яковлево.
Я бы хотел оказаться там. В аду и грохоте столкнувшихся танковых лавин. Пятая гвардейская танковая армия, устремившаяся в самоубийственную атаку, – без малого две пятых машин (тридцать девять процентов, если быть точным) в её боевых порядках составляли лёгкие «Т-70», не представлявшие практически никакой угрозы для тяжёлых «тигров», «пантер» и «Т-IV» – кроме как с дистанции пистолетного выстрела.
…Численность танков в танковых корпусах 5-й гвардейской танковой армии на 11 июля:
18-й танковый корпус: «Черчилль» – 21; «Т-34» – 103, «Т-60» и «Т-70» – 63;
29-й танковый корпус: «КВ» – 1, «Т-34» – 130, «Т-60» и «Т-70» – 85; «СУ-76» – 9; «СУ-122» – 12…