Империя Разлома
Шрифт:
– Инар, она засыпает, а не умирает. Успокойся, - примирительным голосом сообщила одна из женщин.
– Так и быть, я уведу это семейство, - раздался новый голос молодого парня.
– Дамы и господа, ход открыт. Прошу вас всех отправиться домой, иначе вы окончательно исчерпаете терпение брата, и он вам её больше никогда не покажет.
– Пускай попробует, - вновь мужской голос.
– В любом случае, я предпочитаю знакомиться с невестой сына, когда она в сознании. Не затягивай с этим.
Ещё немного попричитав маленькая толпа скрылась в тёмном ходе, оставив будущих супругов наедине.
Глава 23 -
Принцип "око за око" сделает весь мир слепым.
Махатма Ганди
– Мы должны заставить его ответить за всё.
Вивианна проснулась глубокой ночью. Ничуть не удивившись присутствию брата в собственных покоях, она без предисловий рассказала обо всём, что ей поведал Магдан. Снова и снова она была вынуждена говорить об этом и переживать всё вновь. Но теперь ей было легче. Больше не было тайн и секретов. Ей больше не было страшно. Ведь главный из её врагов уже несёт наказание, а Миросу Виргу предстояло заплатить за содеянное.
За весь рассказ Донат не перебил её ни разу. Его лицо не выражало никаких эмоций, лишь сжатые кулаки и напряжённая челюсть указывали на то, как не просто ему даётся этот рассказ. Вивианна могла представить каково ему. Для него всё было реальнее в тысячу раз. Он помнил их родителей, он отчаянно винил себя за то, что позволил Магдану провернуть такую никчёмную уловку. Ведь всё могло быть иначе. Он мог не пытаться тешить свои амбиции в тот день и не участвовать в злосчастном турнире. Одно лишь его присутствие в замке в корне изменило бы ход истории. Но его не было. Теперь, когда все карты были раскрыты, это не могло принести ему такого желанного облегчения, потому что по сути это ничего не меняло. Он не был рядом со своей семьёй, когда они больше, чем когда либо нуждались в нём.
Если Донат продолжал медленно тлеть на углях из собственных сожалений, то Виви сгорала совсем от другого огня. Она хотела, чтобы Мирос Вирг ответил за всё содеянное. Принцесса впервые в жизни жаждала чьей-то крови. Ей было мало простого наказания, она хотела, чтобы он страдал.
– Как?
– Голос Доната заставил девушку вновь вернуться в реальность.
– Пусть он гниёт в самой тёмной и вонючей камере до конца своих дней, - Виви сказала первое, что пришло ей в голову.
– Мы не сможем доказать его причастность. Единственный, кто обо всём знал, сейчас в тёмном царстве. У нас есть лишь слова.
Донат откинулся на спинку стула и соединил пальцы. Это значило лишь одно: короля что-то терзало.
– Тогда мы обойдёмся без суда, - Вивианна встала с кровати и подошла к окну.
– Я в этот же миг могу открыть ход в глоссидийский замок, порвать все защитные сети и заставить его сердце остановиться. Но это было бы слишком просто.
– Может начнём вырезать всех его дочерей по одной? Око за око. Только такая месть заставит его понять, что он сделал с нами. Ты этого хочешь?
Что-то в его голосе заставляло Вивианну волноваться. Она понимала, что брат не в порядке, но девушка всё ещё не могла разобраться в чём дело. Как человек, полжизни посвятивший поиску убийц родителей, может не желать мести?
– У меня нет претензий к его дочерям, - спокойный тон давался ей тяжело.
– Но я хочу, чтобы он прошёл через всё, что перенесли мы. Я совершенно не понимаю, почему уговариваю тебя сейчас. Это он отдал приказ убить тебя и бросить во тьме. Неужели ты готов простить его?
Донат обратил взор на сестру.
– Я ненавижу его больше, чем ты можешь представить. Он подонок, который не заслуживает жизни. Но я король Ликардии, а ты принцесса. Мы должны думать не о своих чувствах, а об огромном королевстве, оставленном нам родителями. В его убийстве без сомнения обвинят нас. Так мы развяжем новую войну, только уже внутри Альянса. Ты готова на это пойти?
Вивианна слышала его аргументы, но в глубине души понимала, что он лжёт. У Доната была веская причина не убивать Мироса Вирга и дело было не только в Ликардии.
– Ты сколько угодно можешь твердить о чести и долге, но я знаю тебя. Ты десять лет своей жизни положил на то, чтобы найти убийц наших родителей. Я читала твои записи. Ты жаждал мести больше чем кто-либо. Прежний Донат Бамаретт никогда не оставил бы безнаказанным этого подонка. Что же в Миросе Вирге такого особенного? В какой момент он получил неприкосновенность?
Вивианна больше не могла контролировать собственные эмоции. Она не понимала человека, который был дня неё ближе, чем кто-либо. Отчего же он так изменился?
– Может быть дело не в нём, а во мне? Может быть это я изменился?
– Донат подошёл к ней.
– Ты говоришь о месте с такой лёгкостью! Но ты уверена, что готова оборвать чью-то жизнь? Я слишком поздно понял, что месть не даст мне ровным счётом ничего. Она их не вернёт. Наша жизнь уже никогда не станет прежней, даже если Мирос Вирг перестанет дышать. Мы лишь замараем наши руки кровью ещё больше. Я этого не хочу. Мы не станем убивать его и развязывать новую войну.
Вивианна отшатнулась от брата.
– Ты хочешь сказать, нужно сделать вид, что ничего не изменилось? Мы будем посещать советы, заключать договора и смотреть этому чудовищу в глаза, будто ничего и не произошло?
– Я не говорил этого, - Донат попытался взять её за руку, но Виви не позволила.
– Он должен за всё ответить, но мне нужно время, чтобы придумать как. Месть не должна погубить шаткое равновесие, которое наш мир обрёл лишь несколько часов назад.
Вивианна молчала. Она не могла подобрать слов для того, чтобы описать, что творилось у неё на душе. Ей было больно и до боли горько от едкой правды, обрушившейся на неё. Несмотря на свои громкие слова, она не была уверена в том, что сможет оборвать чью-то жизнь, даже такую никчёмную как у Мироса Вирга. Но ей отчаянно хотелось, чтобы слово "справедливость" что-то значило в этом мире. Пусть Ликардии нужен был мир, и в словах Доната была мудрость, но от этого ей становилось лишь хуже. Неужели жизнь действительно может быть настолько отвратительной? Разве такое можно было вообразить? Мирос Вирг убивал жестоко и без зазрений совести. Ему не было дела до того, кем были жертвы: детьми, женщинами или мужчинами. Он проживал свой век в комфорте и уюте без малейших волнений о том, что расплата придёт. Потому что он знал: легко быть единственным человеком в обществе, который не придерживается правил. Можно убивать ради собственной выгоды, не задумываясь о последствиях. Потому что о них будут волноваться другие люди, те у кого не хватит духа поставить в угоду своим амбициям жизнь целого народа. Его расчёт оказался идеален. Даже после того, как правда всплыла на поверхность, ему ничего не угрожает, ведь Донат Бамаретт хороший король. Но что делать Вивианне Бамаретт, жизнь которой была сломана в самом начале этой истории. Как ей жить дальше, осознавая, что ему всё сошло с рук?
– Я хочу, чтобы ты ушёл, - её голос прозвучал с непривычной хрипотцой.
– Вив, ты не должна думать, что мы на разных сторонах...
– Донат, - Виви слишком сильно хотела остаться одна, поэтому перебила его, - уходи.
Мужчина ещё раз взглянул на сестру, которую много лет назад поклялся защищать, и в который раз убедился в том, что не справляется. Хотя сейчас тяжкое бремя престола на его плечах, но она всё ещё вынуждена нести его вместе с ним. Разве такой жизни он желал для неё?